Эрик Браун - Полутьма
Они добрались до корабля и поднялись по трапу, чуть не бегом бросившись в теплую и уютную кабину управления.
Беннетт без сил рухнул я пилотское кресло. Сита сняла куртку и села на пол, прислонившись спиной к переборке. Лицо ее раскраснелось, а громадные карие глаза сияли, словно драгоценные камни.
— Что все-таки случилось, Сита?
— Ты не захотел там остаться, — ответила она. Беннетт увидел, что она плачет. Он не понимал почему.
— Ты разве не помнишь? Ты сказал, что это действительно чудо, но ты к нему не готов. И еще ты сказал, что сможешь совершить это путешествие позже. Беннетт покачал головой:
— Долго я там пробыл?
— Инопланетянин коснулся твоей головы всего секунд на десять, не больше.
Беннетт поразился тому, как много он испытал за эти десять секунд. Он вспомнил, что Маккендрик с Тен Ли решили пройти церемонию до конца. Какие чудеса увидели они, когда элои все вместе касались их руками? Какие откровения им дано было пережить?
— А я не захотел пройти церемонию до конца?
— Нет, — сказала Сита. — Ты рассказал мне, что пережил за эти десять секунд, но, по твоим словам, тебе захотелось вернуться на корабль. Ты сказал, что хочешь пожить еще… Ты не готов отказаться от этой жизни. А потом мы часов десять или двенадцать карабкались по горам.
Беннетт смахнул с лица растаявший снег.
— А ты… ты тоже познала истину? Сита покачала головой:
— Нет. — Ее прекрасные руки грациозно изобразили жест, выражавший сомнения и настороженность. — Я тоже хочу еще пожить перед смертью. Мы теперь знаем, что нас ждет, Джош. У нас есть время, чтобы воссоединиться с сущим. А сейчас я хочу быть только самой собой.
Она нежно коснулась его руки.
Беннетт смотрел в иллюминатор на грандиозный шар Заутрени, всходящей над вершинами гор. Он ощутил прилив любви, чем-то похожий на то чувство, что охватило его при встрече с вечностью, и сам удивился своему решению, несомненно, подсознательному, отказаться от пути элоев.
Часть его «я» жаждала только одного: вернуться в храм, присоединиться к Маккендрику, Тен Ли и прочим и посвятить себя познанию истины, к которой он прикоснулся в зале возрождений.
Но быть может, это желание было лишь бегством от страданий и эмоций, составляющих неотъемлемую часть человеческого бытия?
Беннетт помог Сите подняться на ноги и пристегнул ее в кресле второго пилота.
Скоро Обетованная и ее тайна станут известны всей системе Экспансии. Скоро сюда прилетят корабли Маккендрика и ученые, которые преобразят планету — и одновременно преобразятся сами. Все живые существа системы Экспансии станут отныне другими.
Сита, должно быть, прочла его мысли.
— Теперь все будет иначе, — сказала она. — Все изменится.
Беннетт заглянул в свою душу и узрел истину.
— К лучшему, — откликнулся он. — Все изменится к лучшему.
Сита улыбнулась, глядя на Заутреню:
— И что теперь?
Беннетт придвинул к себе панель управления и начал включать одну систему за другой:
— Мы вернемся в долину повстанцев и будем ждать корабль Маккендрика.
Сита с улыбкой повернулась к нему:
— А потом?
Потом? Беннетт посмотрел на Ситу.
— Всем, кто прилетит сюда, понадобятся проводники, — сказал он. — Люди, которые смогут провести вновь прибывших в храм элоев и в зал второго рождения. Мы знаем путь, Сита. Мы сможем их отвести.
Беннетт поднял «кобру» в воздух, развернул легонько вдоль оси и полетел над горным ущельем к убежищу повстанцев.
Примечания
1
Лист бетеля, в который завернуты различные ингредиенты, способствующие пищеварению.
2
Агиография — неправдоподобное, напыщенное жизнеописание. — Примеч. ред.
