Эрик Браун - Полутьма
— Прошу вас! — обернулся к ним Карстерс. — В храме может гореть только живой огонь.
Все четверо послушно выключили фонари. Беннетт шагал в кромешной тьме, словно слепой. Когда глаза немного привыкли к темноте, он увидел далеко впереди слабый свет. Его руку сжала чья-то нежная ладошка. Сита… Коридор наконец закончился, и они очутились перед входом в большой круглый зал, освещенный сотней тоненьких свечей, горевших на стенах под потолком.
Маккендрик, Сита и Беннетт вошли за Карстерсом в зал — и остановились как вкопанные при виде зрелища, открывшегося им в мерцающем свете свечей. Сердце Беннетта сжалось от страха.
Вдоль круглых стен, как часовые, темнели высокие фигуры древних — элоев, как называл их Карстерс. Они стояли недвижно, свесив длинные руки и чуть согнув еще более длинные ноги в коленях. Сита чуть не упала. Беннетт подхватил ее, хотя и сам не отказался бы, если бы кто-нибудь его поддержал.
— Прошу вас! — обернулся к ним Карстерс. — Следуйте за мной!
— Куда? — спросил Беннетт. — Куда мы идем?
— Я многое должен вам объяснить, — ответил их гид. — Сюда, пожалуйста.
Он повел их через зал, мимо низкого камня, стоявшего в центре, к темному квадрату в полу. Подойдя поближе, Беннетт увидел там лестницу. Он начал спускаться за Карстерсом. Сита держалась рядом с ним, не выпуская руку отца, а Тен Ли и Гулка были замыкающими.
Слабый отблеск свечей из зала освещал их путь вниз по короткой лестнице. Они оказались в очередном просторном коридоре, уходящем в непроглядную тьму. Беннетт шел, прислушиваясь к шагам Карстерса впереди и следя за тем, чтобы никто из его друзей не отстал.
Они шли так минут десять, и вот впереди забрезжил свет. Сначала он казался маленькой искоркой, не больше звезды на небе, но по мере приближения источник света быстро увеличился в размерах. Путники увидели в конце туннеля квадратный выход, сияющий знакомым молочным светом.
Беннетт сразу вспомнил, где он видел этот свет, но не поверил собственным глазам. В этот миг слабое дуновение ветерка коснулось его щеки — и Беннетт понял, что глаза все-таки не обманывают его. Коридор выходил на поверхность планеты, залитой светом Заутрени.
Дойдя до выхода из туннеля, Беннетт остановился, глядя вокруг. По склону горы сбегали бесчисленные ступени. Далеко внизу виднелось огромное озеро, окруженное, словно кратер вулкана, высокими горами. А голые каменистые склоны гор были испещрены темными щелями, похожими на длинные бойницы. Их были сотни — вернее, тысячи, и они располагались рядами друг над другом. Беннетт перевел взгляд на ближний склон и заметил, что каждая щель не меньше десяти метров в высоту и ведет в просторную пещеру.
Карстерс обвел рукой открывшийся им живописный вид.
— Добро пожаловать в храм «Обитель элоев»! — сказал он.
Беннетт оглянулся на своих друзей. Лицо у него наверняка было такое же удивленное, как и у них.
И только тут он заметил статуи — небольшие по сравнению с длинными окнами. Они стояли фалангой, окружая практически все озеро. В деталях Беннетт смог разглядеть только первые десять. Они были высечены из цельного камня. Поначалу он принял их за изображения животных, ко потом понял, что это не так. Там стояла статуя прямоходящего существа — гуманоида с царственной осанкой; у него был огромный лоб, развитый череп, тонкие, как у ребенка, черты, и тело его окутывала ткань.
Рядом с ним была статуя, напоминавшая прямоходящего скорпиона, а чуть поодаль, раскорячившись, стояло паукообразное существо с большими фасетчатыми глазами и страшным жалом. Беннетт принялся считать статуи и насчитал больше сотни. Остальные сливались вдали так, что их невозможно было различить.
Карстерс повернулся к ним и распростер руки, вырисовываясь четким силуэтом на фоне мягко светящегося купола Заутрени.
— Элои — древняя раса, — сказал он. — Самая древняя раса во вселенной. Они единственные выжили среди тех, кто населял вселенную до нас. Когда-то они были расой материалистов, как и все мы, но, пока обитатели других галактик растрачивали свою жизнь, бездумно гоняясь за материальными ценностями, элои благополучно миновали эту стадию эволюции и спустя многие тысячелетия стали поистине мыслящими существами. Они исколесили вселенную на таких звездолетах, какие мы не в состоянии себе даже представить. Современные элои тоже не помнят, как были устроены эти корабли. Они взяли на себя роль наставников, или учителей. За прошедшие миллионы лет планету, населенную этими странными и мудрыми существами, посетили представители многих рас и миров — порой чисто случайно, а порой и намеренно, прослышав о миссии элоев. Обетованная, или же Обитель древних, как мы называем эту планету, была пристанищем элоев. Здесь они основали свой монастырь. Как видите, мы приняли в него множество новичков.
Карстере махнул рукой, указывая на статуи, стоящие по обе стороны от выхода из пещеры:
— Они пришли, и мы исцелили их. Некоторые остались с нами и занялись медитацией, после чего оставили свои физические тела и достигли состояния шанната, или нирваны, а другие вернулись на свои родные планеты.
— Значит, они были при смерти, а элои исцелили их? — спросил Маккендрик.
— Они не были при смерти, — ответил Карстерс. — Мы излечили их от множества лишений, присущих телу, или же просто от старости. Видите ли, природа жестко ограничила жизнь представителей многих рас. Их существование крайне ограничено во времени. Порой они успевают лишь созреть и обзавестись потомством, не успев повзрослеть духовно. Словно жуки-светлячки, они только-только начинают понимать окружающий их мир, как жизнь их безжалостно обрывается. Человечество — такая же раса. Нам нужно больше времени, чтобы понять смысл бытия. Элои не отказывали никому; кто желал постичь истину.
— Но, если сюда прилетали представители всех рас, — сказал Беннетт, — «Обитель элоев» должна быть безумно перенаселена.
Карстерс прервал его возражения спокойной улыбкой:
— Джош! За прошедшие тысячелетия многие расы прилетали в монастырь элоев. Через этот портал проходили целые планеты. Их обитателей исцелили и помогли им понять истину. А затем они вернулись к себе домой, чтобы поразмыслить над тем, что узнали. Со временем, разумеется, все эти личности умирали, то есть лишались своего физического тела, как лишусь его и я в свое время. Но элои дали им самый драгоценный дар, который прилетавшие сюда не могли найти в другом месте: они подарили им время.
— Мой народ верит, что мы не в состоянии познать истину в течение одной жизни, — проговорила Тен Ли, — и поэтому мы рождаемся снова и снова, чтобы продолжать поиски правды. Прожив много жизней, мы можем достичь суньяты.
Карстерс кивнул.
— Ваш путь достоин уважения, — сказал он. — Однако элои считают этот нескончаемый цикл перевоплощений источником страданий и горя. Наш путь куда короче. Можно сказать, мы достигаем состояния суньяты за время одной-единственной жизни. Однако каждый путь к истине достоин уважения, Тен Ли.
Поэтому, если хотите, вы можете следовать своей дорогой — или же присоединиться к нам.
— Вы никому не отказываете? — спросил Маккендрик, нарушив тишину, наступившую после слов Карстерса. — Вы примете меня?
Тен Ли задумалась, не скрывая своих сомнений, а затем шагнула вперед: — И меня тоже?
Карстерс обвел жестом всю группу землян:
— Мы примем вас всех, если желаете.
— Вы говорите «мы», — заметил Маккендрик, — словно вы сами принадлежите к расе элоев. Это действительно так?
Карстере кивнул:
— Да, так. Когда постигаешь вселенскую истину, когда приобщаешься к фундаментальным знаниям элоев, ты не можешь не стать таким же, как они.
— Но они не поработили вас? Карстерс рассмеялся:
— Вы пользуетесь воинственными терминами, типичными для человечества. Конечно же, по сути, они меня поработили, поскольку теперь я верю в те же истины, что и они. Вернее сказать, дни обратили меня в свою веру. Однако поверьте, что это было очень мягкое и ненасильственное обращение. Мы делимся радостью, которую дает нам размышление и, если вы хотите к нам присоединиться — добро пожаловать!
— Когда вы излечите меня, я должен буду остаться здесь? — спросил Маккендрик.
— Друг мой, — терпеливо проговорил Карстере, — мы ни к чему вас не принуждаем. Мы покажем вам свет, вот и все. Когда вы узнаете истинный путь, вы вряд ли захотите вернуться в ту жизнь, которую вели раньше. Она покажется вам плоской и искусственной. Материальный мир будет мешать вам сосредоточиться. Скорее всего вы захотите остаться здесь, с нами.
Маккендрик кивнул.
— Я готов, — сказал он наконец.
— В таком случае пойдемте со мной в зал возрождения. — Карстерс махнул рукой остальным. — Вы можете быть свидетелями — или пройти тот же обряд.
