Иван Граборов - Гончая свора
Практичность в одежде ценилась превыше остального. Во всём прочем, от вольного народа, жители Кайгарла отличались лишь кожным пигментом, имевшим выраженную белёсую блёклость у лимфатических узлов. Непосвящённому со стороны могло показаться, будто их тела испещрены одинаковыми татуировками. Впрочем, едва ли чужакам удавалось увидеть большее, чем только отсвет ярких зрачков "небожителей". Жизненный цикл Кайгарльцев протекал наиболее активно в то короткое ночное время, когда лучи изжигающей кожу звезды скрывались за хребтами неспокойного Раппара. В этом таилась чудовищная несправедливость, калечившая отрытые сердца народа-созидателя, но она же давала им и огромную силу, подпитывая гнетущее желание занять лучшее место под животворящим небом не за счёт подковёрного вероломства, военной экспансии или политического давления, а знаниями и упорным трудом, призванным этим знаниям проложить путь в мир. Этот изначальный, как считалось, самый верный посыл предков, был закреплён в девизе Хинкгритиф Смелой, что вот уже пятьдесят семь Эшту после голодного мора от неурожая хифлига украшал башню Мудрецов.
"Куэд гатт фарбан" – аккуратными и глубокими завитками значилось поверх выступа над двустворчатым окном приказной. "Разум проторит путь".
Верить идеям разума действительно разумно. С идеей соглашались даже крестьяне, обливавшиеся потом на дневных уборках, и зануды-вбивщки, злоупотреблявшие разбавленным лагри. Идеи о способности познать и понять мир во всей его полноте не чурался и отрешённый от городской суеты Гартвиг, хоть большую часть времени ему приходилось крепить не ум, а физическую силу, отправляясь на дозорный выход по ближайшим постам да высотным смотровым. Он не был обязан этого делать лично, но некому было остановить верховного ловчего, каждый выход надеявшегося на встречу с заклятым врагом.
Стоявший у двери ловчий, рангом пониже, кашлянул. В раздумьях Гартвиг не заметил скоротечности времени, заставив Колпа ждать ответной реакции. Сочленив имеющуюся информацию, которую выдавали глаза, голос и вероятные мотивы гостя, он, закончив измерять его терпение, поставил сухой кубок обратно и сразу же ударил в лоб:
– Дело в знаменитом посольстве к Фракхе?
– Да, дело в вашем прошлом. – тут же ответил Колп, словно только и ждал этого вопроса. Капюшон, украшенный сверкающими застёжками, отлитыми ещё при его отце, Дувитаре Решительном, даже не покачнулся при поднятии головы. – В той давней политической экспедиции к вольному народу. Чудикам, осмеявшим блага наших знаний.
– Они не чудики. Просто многого не знают.
– Оставим понятийные перепалки. Наши мнения не стоят сиюминутных выяснений.
– Тогда продолжайте по делу, мастер Колп. – махнул Гартвиг.
– У вас установились тогда определённые связи среди хранителей. Я бы сказал, доверительные связи, имея ввиду заступничество Хмуллас. С вами наверняка поделились сведениями, картами, по крайней мере хоть чем-то, что могло бы сейчас помочь. Знаю, вы были бы не против досмотра документов на погребной, но я решил, что верховный ловчий помнит точнее.
– Помнит. Значит, возникли проблемы со стороны верхнего предела. – Гартвиг не спешил делиться информацией, предпочитая вытягивать таковую из других.
– В направлении. Вы бьёте точно в цель как и ваши ножи, верховный ловчий. – взгляд из-под капюшона прошелся по обоюдоострым клинкам, воткнутым в висящий на стене овальный стенд с множеством пометок и тёмных отметин краски. – Впрочем, сама суть дела, в большей мере, касается других наших соседей.
Соседи у Кайгарла, помимо Фракхи, были одни.
– Это случилось снова? – поднялся Гартвиг со стула, грохоча обувью, и, позабыв про приличия, облокотился своими больными ладонями о искусную столешницу, выкрашенную традиционным узором схлестнувшихся квадратов под светлеющий орихалк. – Где видели их отряд? Они прошли у крайних смотровых? – забрасывал вопросами ловчий, готовясь пустить на ремни починённых, прошляпивших приближение врага.
– Нет, нет. – Колп знал откуда у него берётся такой пыл в отношении всего касающегося Мулга, а потому на резкость не отреагировал. – С прошлого затмения отряды не появлялись у границы Кричащих болот, иначе ваши поверенные дозорные уже бы всё донесли своему главе. – очередной учтивый поклон немного остудил Гартвига, но огня не задул. – Обстоятельства несколько сложнее.
– Сложнее чем многочисленные, воинственные полудикари, умеющие обращаться с металлом ищеек и вставших под предводительство Рикташа – озлобленного выродка из самой глубокой норы, какая только нашлась среди проклятых гор? Нет ничего важнее и сложнее чем это.
– Увы есть. – сказал Колп. – Рохау была потревожена ночь тому назад. Сейчас вход в усыпальницу открыт и ничем не ограждён от посторонних. – он старчески сморщился, словно только что съел перезрелый листок вьющегося цуршуза, повсюду росшего от основания башен. – Если кто-нибудь узнает… Если Мулг узнает…
Гартвиг совершенно изменился в лице. Воинствующий взгляд поблёк, а дерзко упиравшиеся в стол кисти свободно растянулись вдоль плаща. Рохау. Как много непонятого и неузнанного скрывалось за этим словом.
– Свечение, поколебавшее небеса день тому назад, возникло из-за Рохау? – вопрос задался им исподлобья. – Синим зажглись облака за перевалом.
– Мы не знаем наверняка. – сурово ответствовал Колп, пожимая плечами. – Да и с этим уже поздно что-то делать, теперь нужно думать о последствиях, о том, как нам отвратить Мулг от знания и пещер.
– Если только прихвостни Рикташа это и не сделали. – бросил Гартвиг предположение в лицо своему собеседнику. – Плохое дело. Передайте похвалу разведчику, мастер Колп. С вашего позволения, мне необходимо самому заняться столь важным делом. Оставьте ловчих на стенах и удвойте патрули у ферм хифлига и аловтве. Степным земледельцам скоро землю распахивать под засадки, а так спокойнее и им и Кайгарлу.
– Спасибо, что не дали мне начать всерьёз вас упрашивать, но и дали полезный совет. – Колп расслабился в осанке, легко улыбнулся и положил кисть с треугольным печатным вензелем на стол. – Того разведчика поблагодарите сами, ловчий Гартвиг, ибо он из ваших починённых.
– Занятно, что я не в курсе. – с хитрецой протянул верховный ловчий. – Так, кто в итоге знает о произошедшем?
– Я, вы и мой поверенный. Слухи не утекли в город. Не беспокойтесь.
– Поразительно. – искренне изумился ловчий, зная как быстро по Кайгарлу расползаются слова, сказанные лишь для избранных ушей. – Башня Мудрецов должно быть и вправду может всё.
– Многое, а главное нужное в подходящий для того момент. – вновь улыбнулся Колп, не без гордости за свою работу. – Буквально вчера на рассвете, при помощи вверенного ему зеркала, разведчик отрапортовал с возвышения Митфо. Так что если не будете загонять кеюмов, то непременно повстречаетесь на старом тракте к утру.
– Это хорошо. – кивнул Гартвиг. – Мне следует знать что-то ещё?
– Стоит. Выход не дозорный. Не скупитесь на обмундирование, ловчий. Кричащие болота носят известную славу. – поучающе произнёс старик, проседающим голосом. – Рохау тоже, если говорить о ней, не сама разметала нашу преграду и тот, кто в этом повинен, может быть неподалёку.
– Если виновник идёт в болота, то там и увидимся. – Мулг. Гартвиг не сомневался ни секунды. – Лучшие с башни идут со мной. Они будут введены в курс дела сразу и это не обсуждается. Временную смену поставите сами, но я бы рекомендовал Хожде или Мивильха. Думаю, оборона Кайгарла, кого бы вы не выбрали, будет им достойно организована в дни моего отсутствия.
– Как вам угодно, верховный ловчий. – развёл морщинистыми руками Колп, не обрадованный ряду ближайших поручений. – Я и весь Кайгарл рассчитывают на ваш успех. Не подведите наши надежды и не подведите Самшада. Значение произошедшего крайне трудно переоценить.
Шесть незатейливых ножей с настенного стенда-мишени погрузились в широкие рукава, свесились с затянутого пояса и внутренних заклёпок плаща, достававшего ему до колен, уткнулись остро заточенными остриями в устланный колотым камнем пол, присоединившись к уже имеющимся двум. Чувство баланса, ощущение клинка и своей над ним власти, вновь захватило его. Сталь была тверда и послушна. Холодное оружие – а часто и горячащее руки – легко и безоговорочно выполняла должное. Ему это нравилось.
– Гартвиг. – выкашлял Колп.
Ловчий нервно обернулся.
– Оставь пустую месть. Хмуллас наверняка не её семена хотела бы видеть в тебе.
Подло с его стороны было напоминать о ней сейчас, сразу после утреннего подношения в храме. Ответить Гартвигу очень хотелось, но на то не нашлось никаких сил. Он испытал внутреннее опустошение от столь дерзкого, целенаправленного использование хранимого образа любимой, задевающего его чувства, предназначенные лишь ей. Гартвиг так до конца и не простился. Не смог смириться и не вернулся к кургану.
