Сергей Вольнов - Точка невозвращения

Люк пропустит внутрь судна, ясное дело, только его одного! Желающих составить ему компанию новоканадец отшвырнул, свернув пару шей, ринулся в приоткрывшийся люк шлюза и сразу же задраил его за собой. Игнорируя грохот ударов по крышке, не мешкая ни секунды, задраил внутренний люк станционного шлюза, задраил люк собственно буксира, и направился в кабину управления. Руки знали свое дело сами, они порхали над пультом, запуская вспомогательный двигатель. Большего от Тарха не требовалось. Во всяком случае, пока. Пусть остальные уносят ноги с базы «Сто Чертова Дюжина» без его помощи, у него и так дел полно: без повреждений протиснуться сквозь толчею отчаливающих корыт, задать первые попавшиеся известные координаты точки выхода и выстрелить себя в прокол, и не попасть под куски металла, разнесенные взрывом и кучей стартовавших вслед за тобою…

Отрывистые команды. Тесты. Ответы-доклады. Что-то с входным люком… Неужели удары кулаков и ног повредили внешний люк и беженцы ворвались в шлюз… Ооооо, только не это!.. Нет, тест прошел, все в порядке… Прокалываемся… ну вот, хотя бы и к Новой Тасмании… Старт!!! Навалилась тяжкая лапа перегрузки. В секторе проекции заднего обзора, на фоне выхлопа движка, задрожала и медленно поползла прочь причальная ферма несчастливой космобазы. Все, программа запущена, теперь только ждать остае…

– Сол! – Возглас и хлопок по плечу были настолько неожиданными, что Тарх впервые в жизни чуть не испражнился от страха. Замерев на миг, он медленно-медленно повернулся, чтобы посмотреть сквозь узкое забрало шлема старого скафа, КТО ЖЕ ЭТО ТАМ…

Обернувшись, пилот буксира от изумления чуть не испражнился все-таки. В рубке невесть откуда взялась ТА САМАЯ девчонка! Покрытая копотью и окровавленная, но вполне реальная, живая.

И она орала прямо Тарху в лицо:

– Сол! Ну почему ты молч-ч…

Ее лицо дернулось, как от удара. Она резко умолкла и вытаращилась на Тарха. Рот девушки исказился в гримасе боли. Из горящих глаз уходила жизнь, они все больше становились похожими на мутные стекляшки…

– Кх-хто ты?.. – Ее шепот был страшен, она хрипела, словно ее свирепо душили.

– А ты кто?!

Девушка застыла без движения. Узкие плечики бессильно опустились. Она медленно осмотрела весь экипаж этого судна, молча глядевший на нее в оба глаза. Оглянулась назад, впилась взглядом в задний сектор проекции, на котором все удалялась, удалялась, уменьшаясь с каждой минутой, зло– счастная космобаза… Тарх бросил взгляд на пульт – до прокола осталось всего несколько секунд, уже шла предпроколь-ная традиционная отмашка «десять, девять, восемь, семь, шесть, пять…»

И в этот самый момент, на счете четыре, яркая вспышка залила всю кормовую половину панорамного экрана. ВЗРЫВ!!!!! Космобаза дернулась, добрая треть ее вспучилась и моментально превратилась в облако газа, а остальное начало распадаться на большие куски… Маддлунг Ноль Сто Тринадцатая кончилась в этот миг. Все, нету больше старой базы, успел подумать Тарх, в ужасе глядя, как невозможно медленно отсчитывается «три, два…»

– Не-е-е-е-е-ет!!! – Крик девушки резанул по ушам, леденя кровь в жилах, и даже вынудил забыть о том, что судно еще не ушло в прокол. – Не-е-е-е-ет!!! Я не смогу без тебя, Солнышко!!! Не справлюсь!!!

Надсаживаясь, она потрясала тонкими ручонками и кричала, кричала, вытаращившись на огненную кончину базы.

На буксир налетала, настигала его огненная стена, затмившая половину Вселенной. А предстартовый отсчет едва дополз до «один»…

И огонь догнал «Белого Тигра» и сотни других кораблей, и многие из них утонули в нем, пожранные в течение наносекунд…

ПРОКОЛ!!!

ЭТОТ буксир УСПЕЛ.

Его экипаж, он же капитан, повалившись в пилотское кресло, насупленно безмолвствовал, переводя взгляд с при-блуды, что упала на палубу и затихла без чувств, на проекцию забортного мира, усеянного незнакомыми звездами. И обратно. С приблуды на проекцию, и обратно. С приблуды на… и обратно…

Но на самом деле Олдиидло Пурк Тарх практически сразу уразумел и поверил, что прокол получился СЛЕПОЙ. Со звездным рисунком, которому полагалось светить в окрестностях Новой Тасмании, узоры за бортом не имели ничего общего. В прицеливании, на счет «ноль», произошел сбой вектора, и носовой обвод буксира сместился.

Погибшая космобаза успела крепко наподдать уцелевшим беглецам под зад.

БЛАГОТВОРИТЕЛЬНИЦА

– Хок-хок-хок! Шевелись, мохнорылые! – донеслось до нее.

Упряжка упруго подалась вперед, заметно прибавив скорости. Вязкий полусон-полудрема ослабил свои объятия, а потом и вовсе отступил. Ния выглянула из-под толстой шкуры, усеянной длинным белым, надоедливо похожим на снежный покров мехом, и сладко зевнула. Почувствовав изменившиеся импульсы только что находившегося в состоянии покоя тела, встроенный в эко-комбинезон комп дискретно выдал всю информацию, накопившуюся за время, прошедшее с момента последнего сеанса. Изнутри, из вмонтированного в воротник микроблока, донесся приглушенный приятный голос:

– Изменение курса составляет ноль три условные единицы к юго-западу… время два часа семнадцать минут пополудни… до базового маяка остается тридцать две мили… за время режима стэндбай база запрашивала Гринду четырежды…

Жуткое словечко «гринда» было ее персональным позывным. Ния включила мемори-режим, прослушала запись дежурных запросов из базового лагеря, улыбнулась на дежург ные же комплименты, отпущенные вахтенным СтанлиЧар-доном в ее адрес. Потом вернула комп в основной режим – перечислять состояния необходимого минимума параметров…

Постепенно ее мысли распылились до полной прострации, уйдя вверх, в бездну, начинавшуюся сразу же над ее головой.

Небо сегодня было каким-то непривычно ясным. Звезды, примерзшие к его черному покрывалу гранеными кусочками льда, казалось, чуть слышно звенели в скрипящем от мороза воздухе. Легкие порывы ветерка поднимали снежную пыль, рисуя этой взвесью на поверхности векового льда сиюминутные причудливые узоры. Белая с примесью голубого равнина, чарующая и завораживающая не столько своей красотой, сколько девственной нетронутостью, казалась бесконечной и эффектно контрастировала с черными просторами реально бесконечного пространства, исчерченного незримыми космическими дорогами, заселенного множеством рас и набитого техногенным мусором.

Белое и черное. Черное и белое… Два цвета, заслужившие право на жизнь в этом кусочке обитаемого космоса. Здесь, где радуга – не больше, чем миф… Да и была ли она, эта радуга? Есть ли она вообще, хоть где-то?..

– И кому все это было нужно? – чуть слышно прошептала Ния. – На сколько меня еще хватит?

О романтике миссионерства речь уже давно не велась. Суровый нрав здешних краев, о котором она теперь знала не понаслышке, не овевал реанимирующим ветерком остывающие угли веры. Уже мало какие соображения помогали убеждать саму себя в том, что она делает действительно настоящее и нужное хоть кому-нибудь дело. Кто это оценит, кто вспомнит, черт возьми?! А молодость-то уходит… Разве об этом она думала, когда проходила жесткий отбор в волонтеры Межгалактической Врачебной Миссии? Как же давно это было… Когда она, возжаждав обрести смысл всей своей жизни, наслушавшись пафосных речей – нашедших горячий отклик в душе только что окончившей медицинский колледж девушки! – совершила глупейшую ошибку, выбрав стезю функционера МВМ, и посвятила себя оказанию гуманитарной медпомощи этническим меньшинствам, живущим в суровых и неблагоприятных мирах. И вот, первая же миссия забросила ее в компании еще двадцати пяти таких же кретинов-коллег в это царство льдов, вековой мерзлоты и беспощадных, как режущая кромка льдины, жестоких нравов.

Люди здесь не жили. В крайнем случае по статистическим данным. Здесь – вымирали. Чем еще можно заниматься в мире, который переживает суперледниковый период?.. Но уж как-то слишком долго вымирали, десятилетие за десятилетием. Реальное состояние дел было таково: около миллиона (из семи миллиардов) аборигенов, не пожелавших эвакуироваться, разбрелись по всей огромной заснеженной планете и словно под лед канули. Предки нынешних обитателей, когда-то отказавшись от спасительной эвакуации, заявили, что останутся здесь. Чтобы умереть на Родине. Вымереть. Однако вымирать не спешили. Вот уже несколько поколений делали они это, никуда не торопясь…

Среда обитания на третьей планете звезды Галатея все это время оставалась поистине критической. В данный момент она переживала самую настоящую Ледниковую Эру в фазе ее кульминации. Всеобщее похолодание, обрушившееся на благодатнейшую, «кислородную» Сверкающую Лазурь пару тысячелетий назад, привело к климатическим изменениям и трансформации планетарной экологической системы, которая поначалу успевала применяться к новым условиям обитания, но далее, ввиду скачкообразных падений температуры, свела все свои заложенные мирозданием программы к одной-единственной: ВЫЖИТЬ.