Путешествие по чашам весов. Левая чаша 2 - Ёжи Старлайт
После того как за женщиной, мальчиком и мужчиной закрылась дверь, к остальным вернулась способность двигаться и говорить. Раст спустился с крыльца и, косо взглянув на «разлегшегося» мендлока, пошел за своим ножом. Озгуш сел на ступеньки прямо напротив зверя. Огромное животное с косматой шерстью и маленькой лысой головой посмотрело на человека и издало полустон-полухрип. Его длинный тонкий хвост задвигался, хлопая по заснеженной земле, как хлыст. Передние мощные лапы словно специально были вытянуты вперед. Похожие на острые ножи когти выглядывали наружу. Казалось, мендлок совершенно не боится людей, скорее, демонстрирует себя. Впрочем, Озгуш тоже не выглядел испуганным. Он поднял выбитый Мстивом нож и, усмехнувшись, вложил его в сапог. Йяццу до сих пор не мог прийти в себя. Сказать, что он ничего не понимал, — значило не сказать ничего. Ему казалось, он спит и видит странный сон: маленький мальчик… Комда… мендлок и совершенно спокойно сидящий рядом со зверем Озгуш… Этого просто не могло быть! Йяццу зажмурился и потряс головой. И словно в ответ на свои мысли услышал голос командира:
— Садись рядом, Йяццу. Подождем, когда Комда позовет нас. Жалко только, что мы забыли в комнате плащи. На улице довольно холодно. Мендлоку-то хорошо… Видишь, какая у него шерсть?
Йяццу с трудом проглотил комок, застрявший в горле, и опустился на ступеньку рядом с Озгушем.
* * *
Комда привела мальчика в дом и отпустила его ладонь. Мстив почему-то подумал, что тот сразу же забьется в угол: таким диким, похожим на зверька, казался ребенок. Но мальчик снова ухватил женщину за руку. Было видно, что он боится остаться в одиночестве. Она осторожно отцепила его маленькие грязные пальчики и еще раз погладила ребенка по волосам. Затем подошла к теплой печи и достала оттуда то, что там было спрятано.
Женщина осторожно развернула замотанную в ткань вещь. Ею оказалась накрытая крышкой тарелка с кашей. Комда подошла к ребенку и, приобняв его рукой за плечо, повела к сундуку. На нем все еще стояла посуда, оставшаяся после завтрака вагкхов. Мстив тоже подошел, стараясь ступать медленно и не делать резких движений. Он помог Комде собрать миски и, сложив их в высокую стопку, понес к дверям. На минуту скрывшись за ними, он тут же вернулся, но теперь уже с пустыми руками. Тем временем женщина усадила ребенка и поставила перед ним тарелку. «Она знала, что он придет, — подумал разведчик. — И подготовилась. Я должен был догадаться сразу. Как только увидел трансформировавшегося в мендлока Тресс».
Мстив отошел подальше от сундука в дальний темный угол комнаты. Отсюда было удобно за всем наблюдать. К тому же он стоял достаточно далеко, и ребенок, приступив к еде, совсем перестал обращать на него внимание. Мальчик ел прямо руками, запуская пальцы в тарелку и не опасаясь при этом обжечься.
Комда села напротив, подперла рукой голову и замерла в таком положении. Она ничего не делала, просто наблюдала за тем, как он ест. Мстив не мог отвести глаз от этой картины. Он видел Комду, как говорится, в «разных видах», но такой — никогда. Сейчас она была не той загадочной красавицей, внимания и благосклонности которой искали все без исключения мужчины. Не тем непобедимым воином, которого никто и ничто не могло остановить в стремлении к победе. И даже не уверенным в себе капитаном огромного космического корабля. Она была матерью. Заботливой и любящей. Он понял, насколько редко Комда бывает такой. Почему именно его женщина удостоила чести заглянуть в ее душу, он не знал.
Тем временем мальчик доел. Комда поманила ребенка и, сдвинув тарелку в сторону, усадила его на сундук прямо перед собой. Свет из единственного открытого окна белой полосой падал е ее ногам. Не поворачивая головы, женщина сказала:
— Мстив, встань за спиной мальчика. После того как я закончу сеанс сканирования, он может упасть. Подхватишь его.
Разведчик неохотно выбрался из темного угла, в котором ему было так удобно скрываться. Пока он шел, Комда сложила руки вместе и сосредоточилась. Золотистое сияние появилось у нее между ладонями. Казалось, там рождается огонь. Она медленно подняла руки и приблизила их к голове мальчика. Её ладони сжали его виски. Странно, но ребенок не пытался освободиться. Его темные глаза доверчиво смотрели на женщину.
Она поймала этот взгляд и больше не отпустила. Мстив оказался свидетелем странного действа. Он видел, как менялось выражение лица ребенка. Мальчик вздрагивал и один раз даже застонал. Комда, не мигая, продолжала смотреть ему в глаза. Разведчик понял: то, что она сейчас делает, намного сложнее телепатии, к которой он в какой-то мере уже привык, и требует ее абсолютного внимания.
Так продолжалось довольно долго. Наконец, Комда глубоко вздохнула и отпустила голову ребенка. Тот покачнулся, словно ее руки были единственной опорой, удерживающей его в сидячем положении, и стал клониться вперед. Реакция и в этот раз не подвела Мстива. Он подхватил легкое тело ребенка и прижал к груди. Комда сидела с опущенными плечами и закрытыми глазами. По всей видимости, ей нелегко далось то, что она сделала. Руки женщины продолжали светиться. Мстив кашлянул. Она открыла глаза:
— Прости. Задумалась. Положи ребенка на плащ около печи. Я посмотрю, все ли у него в порядке.
Следом за вагкхом она подошла к тому месту, где Мстив оставил мальчика, и опустилась около него на колени. Несколько раз скользнула руками вдоль его тела, затем встряхнула ими, и свечение погасло. Женщина заботливо укутала ребенка плащом и встала:
— Теперь он будет очень долго спать. Мстив, пригласи Озгуша и Раста. Нам нужно поговорить. И найди повод задержать Йяццу на улице.
Она наклонилась и подняла с пола плащ. Привычным движением активировала датчики обогрева и бросила плащ Мстиву.
— Отдай ему. А то он совсем замерзнет.
Глава 30
Вагкхи следом за Мстивом осторожно перешагнули порог, не зная, с чем им предстоит столкнуться на этот раз. Оба осмотрели комнату и в первую очередь увидели маленькое, завернутое в плащ тело ребенка.
