Покидая Итуруп - Анастасия Спивак
По дороге раз за разом прокручивала в голове процедуру завершения связи.
Столь пафосное название ни капельки не подходило нашему визиту в святилище Эмиля Борка. Хотя, это с какой стороны на него посмотреть.
После того, как мы пришли медотсек, и Радж заполнил на терминале какие-то бланки, к нам прикрепили по анализатору, и оставили посидеть с ними.
Просто так сидеть оказалось скучно, и я, пользуясь временным затишьем, переползла к Раджу на колени, сняла наши трансляторы и попыталась проговорить современный вариант изюмского алфавита и некоторые простые слова, которые успела запомнить. Сначала мне казалось, что изучаемый язык очень простой, слова, как правило, короткие, но неожиданно осознала, что нюансов вагон и маленькая тележка.
И начинаются они с самого обыденного: нос — кар, глаз — вар, ухо — вор. Попробуй запомнить!
Сначала Радж старательно вслушивался, поправлял, когда это требовалось, а потом по-своему решил воспользоваться отсутствием свидетелей: стянул с моих волос резинку, зарылся в них руками и принялся с жаром целовать меня, будто мы в последний раз виделись лет пять назад не меньше, а спустя секунду поняла, что отвечаю мужу с тем же рвением.
— Быр пор дай вы рок ту, — как сквозь вату донесся до меня голос Эмиля Борка.
— А? — я оторвалась от манящих губ мужа и с непониманием посмотрела на него.
Радж глянул куда-то за моё плечо, после чего нацепил на меня транслятор и пояснил:
— Он хочет посмотреть на результаты процедуры. Но мне и так всё ясно.
Эмиль отсоединил от нас анализаторы и прошёл к стационарному терминалу, где долго во что-то вникал.
Раджу, казалось, было абсолютно фиолетово, что там выдала программа, он спокойно сидел рядом со мной и был вполне доволен жизнью.
— Удивительно, я таких высоких показателей давно не видел, даже среди Отанарийцев, — не отрываясь от экрана, пробормотал Эмиль,- но похоже, можно поздравить вас, завершение связи сформировано.
— Ну вот и отлично, — заулыбался Радж, вскакивая на ноги.
— А мне, может, кто-нибудь расскажет, в чём суть произошедшей процедуры, и на что она влияет?
— Ты ей не сказал? — Эмиль резко отвернулся от всех экранов и повернулся к Раджу.
— Да как-то времени всё не было, а потом забыл.
— Ты никогда ничего не забываешь! — упрекнула я мужа, — выкладывай, давай!
— Процедура завершения связи необратима, Раджел, — вскричал Эмиль, — и вы должны были оба быть готовы к этому! Ты воспользовался неосведомлённостью своей таны и привязал её к себе до конца жизни! Это недопустимо, и я буду вынужден доложить об этом руководству судна.
— Ты в своём праве, Эмиль, но я не мог поступить иначе.
— Так, стойте! — крикнула я, — объясните мне, только уже спокойно, что только что произошло и какими последствиями это грозит мне или моим детям.
— Позволь я всё объясню, — начал Радж.
— Нет, пусть лучше Эмиль, думаю, он не станет приукрашивать ситуацию.
— Да какой тут смысл приукрашивать? — Эмиль уселся на медицинскую кушетку, и, глядя на меня, как на смертельно больного пациента, принялся объяснять, — только что произошедшая процедура привязала тебя к Раджу навсегда. Анализатор взял образцы вашей крови и путем несложных химических реакций «запечатал» в каждом из вас образ партнёра, вследствие чего сексуальный контакт возможен только в данной паре. С другими партнёрами — исключено. Особенно для тана, по вполне очевидным причинам. Правда, хочу отметить, подобная процедура возможна только при довольно высоких показателях совместимости, как сексуальной, так и физиологической. Ваши же и вовсе зашкаливают.
— То есть, я правильно понимаю, что всё произошедшее не более, чем навороченный обоюдный пояс верности, так?
— Я не очень понял…
— Да, Света, ты всё правильно поняла, — взвился Радж, — но я подумать не мог, что ты так воспримешь эту информацию? Ты же сама говорила, что хочешь провести со мной всю жизнь! Что ты любишь меня! Я долго думал, как суметь показать тебе свои чувства и решил, что лучше слов сможет всё разъяснить эта процедура. На Изюме не знают слова «любовь» и как я мог обозначить свои чувства, если не подтверждением своей верности и привязанности?
— Да чего ты так раскричался-то? — вклинилась я, — я рада, что только что ты со всеми потрохами стал исключительно моим! Причем добровольно! Может быть, теперь ты не будешь так противно любезен со всеми посторонними женщинами, которые так и вьются вокруг! Неужели ты не видишь, как они на тебя смотрят?
— Как? — заинтересовался вдруг Эмиль, с доброй улыбкой наблюдая за нами.
— Да неважно, — попыталась отмахнуться я, — главное, что теперь их на время перестанет интересовать вопрос, насколько верен тан тане.
— Шли бы вы уже к себе, а то я почему-то начинаю переживать, что ваше состояние взаимного помешательства заразно?
Глава 23
— Света, ты случайно не нас ищешь? — спросила Мира, вынырнув из-за очередного поворота. — Так долго будешь искать, гуляя по солнечному сектору, а не по сектору О. Ты что, точечек не видела? Хорошо, что я мимо пробегала. А ты чего такая задумчивая? Или ты не к нам?
— К вам, — улыбнулась я, слушая трескотню девушки и стараясь выгнать из головы томительные воспоминания примирения с мужем. Вроде бы и не ругались, но мирились сладко, — только я и правда немного заблудилась.
— Ничего, мы поначалу тоже блуждали здесь, как неприкаянные. Но не бойся, у тебя Радж есть — он не даст тебе пропасть. Жутко любопытно услышать вашу историю. Как ты умудрилась познакомиться с этими аналитиками?
— Так, может, сначала дойдём до ваших апартаментов?
— Ага, пойдём, вон как раз и Славка топает. Наверное, опять на обследования ходила. Бледная какая-то, скоро совсем синюшной станет. Когда-нибудь я обязательно наваляю этому эскулапу. Вот доберёмся до Изюма, и получит он у меня.
Я удивилась кровожадности Миры, но стоя в людном коридоре спрашивать о причинах её неприязни побоялась.
Солнечный сектор ничем не отличался от сектора О. Ну разве, что небольшими точечками над буквой О на входе. Впрочем, если солнечный сектор гудел от разноголосья представителей народов Изира, то в секторе О стояла необычайная тишина: сюда заселили землян,
