Снежный барс (СИ) - Поляков Влад

Турелей после залпа «Шквала» и поддержке остальных колоссов звена и впрямь заметно поубавилось. Правда, задымивший «Попрыгунчик» бухнулся вниз, лишившись своего и так слабого щита и получив несколько пробоин. С антигравом у него тоже было не ой, как я понял. Ничего, свою роль он сыграл, отвлекши немалую часть турелей на себя, да ещё и ухитрился сохранить более-менее пристойную боеспособность. На земле.

«Шквал» Саманты? Он тоже скользнул за крепкую спину «Сокрушителя», восстанавливая щит. Что до оружия, то, насколько я понимаю, если какие ракеты и остались, то и не самые мощные, и вообще невеликое их количество. Два малых лазера и остатки роскоши былой, вот и всё. Особенности применения, больше тут добавить нечего.

Зато «Сокрушитель» Сальвини мерно топал вперёд, поливая из автоматических пушек и гауссовок остатки турелей, а заодно принимая на себя их огонь. Равно как и беспокоящую пристрелку «Кинжала» с «Тарантулом», которые как-то очень пассивно себя вели. Они… отступали к собственно защищённому силовым щитом — несильным, но всё же заслуживающим внимания — центральному комплексу построек. Именно там должны были располагаться те самые запасы, которые нам, по условиям задачи, необходимо было уничтожить. Отдавали нам на растерзание турели, что ни в какие ворота не лезло. Без них, опираясь лишь па расположенные в центре огневые точки, у двух лёгких колоссов не было и тени шанса против нашего звена. Да даже против наступающей сейчас триады — «Сокрушитель» в центре и «Раптор» с моим «Ирбисом» по бокам, как этакие условные крылья — они сводились к статистической погрешности и это если впадать в крайний оптимизм/пессимизм… в зависимости от точки зрения.

Казалось ещё немного и всё. Сопротивление будет окончательно сломлено, а два лёгких колосса противника либо бросятся в последнюю самоубийственную атаку в надежде хоть кого-то прибить, либо просто смотаются. Их даже преследовать вряд ли станем по причине несопоставимости скоростей. Но тут…

Иногда внешняя беспомощность может обернуться своей противоположностью. Возомнившие же о своём преимуществе, порой оказываются в положении не просто обороняющихся, а поставленных в крайне неудобное тактическое положение. Вот как мы сейчас.

Что вообще стряслось? «Арахна», появившаяся аккурат из-под земли. Не из какого-то скрытого под землёй ангара, а аккурат схоронившаяся до поры, под парой метров рыхлой почвы. А «Арахна» — это хоть и колосс, но не на техно, а на био-основе. Вполне себе такой живой организм, похожий на огромного шестиногого паука, ощетинившегося множеством метателей кислоты, и таки да, кислотной же «паутины», помимо прямого урона, сковывающей движения. Равно, как и оснащённая срощенными с плотью вполне себе техническими девайсами. Синдикат, он такой, ему было класть, как на чисто технический путь, так и на «биочистоту», то есть отрицание пути развития техники вне минимально необходимой.

Мда, Синдикат! Я то ладно, тут всего ничего, время в часах измеряется. А вот каким местом думали остальные, особенно командир звена? Загадка велика сие есть!

Ан нет, не загадка. Вот ведь паршивец, чтоб ему собственным «хвостом» подавиться! Мне и Мареку поступил приказ всеми силами сдерживать «Арахну», в то время как он, пользуясь своей особой бронированностью, позволяющей не обращать некоторое время внимание на огонь хоть всех трёх вражеских колоссов, будет множить на ноль те самые склады. Нас же — всех, поскольку «Попрыгунчик» и «Шквал» должны были попробовать отвлечь кого-то из двойки лёгких единиц противника — по сути списывали в утиль. Выживем? Счастье и удача. А нет… на нет и суда нет, если в этом мире ещё сохранилась эта самая поговорка.

Теперь понятно, почему Сальвини чуть было не взбесился, когда не только Свирский, но и я стал настаивать на предварительной разведке лагеря Синдиката. Могли бы почуять нечто неладное при вдумчивом то изучении, вкупе с возможной провокацией противника. И тогда выбранная Франсуа тактика пошла б под хвост первой пробегающей мимо шавке. Такой план, при котором большей частью звена лидер готов был пожертвовать, был бы послан сразу. А вот перекраивать ситуацию прямо в разгар битвы — это куда сложнее и не всякий рискнёт, даже в условиях тренировки. Особенно в условиях тренировки, где нет риска для жизни как такового.

Отборный мат Виктора, экспрессивные проклятья Саманты… и молчание Марека. Видимо, этот конкретный типус решил сложить лапки крестиком и даже словами не выражать своё возмущение. С самого начала, что особо характерно и заставляет задуматься. А вот что касается меня — это уже иной расклад. Привлекать к себе внимание «Арахны», от первых пристрелочных выстрелов которой и без того уворачиваюсь, задействуя антиграв и реактивные движки — это в некоторой степени понятно. Но палить в неё, тем самым тратя энергию, необходимую для поддержки силового щита… Нафиг! Пусть этой херней Марек страдает, раз уж решил постелиться под Сальвини.

Тактика! Она может быть разная, а тупо выполнять почти самоубийственный в реальной ситуации приказ? Да гребись оно порнографической силой бегемота! Вышвыриваю из канала связи Сальвини и Марека, оставляя незаблокированными лишь Свирского и Саманту. И образую канал чисто на троих, куда и ору:

— Бью «Тарантула»! Если хотите уцелеть — поддержите.

— В деле, — шипит Свирский. — А эту суку потом лично обоссу в сортире.

— С вами. Но в сортире — без меня, — смешок Сэм. — Я не сторонница «золотого дождика», даже в такой роли. Просто потом с личико вице-старостовское плюну.

Я же, услышав лишь начало их ответов, и уже понимая касаемо полученного согласия, отдаю приказы, параллельно идя в атаку на ту цель, которую Сальвини трогать всерьёз и не собирался. А вот Мареку на «Рапторе» теперь оставалось лишь тупо идти на убой, следуя приказам командира звена или… тоже устроить бунт на корабле.

Нет, не решился, предпочитая подчинённость здравому смыслу. Вот и начал огребать буквально с ходу, поскольку один средний колосс, заточенный под ходячий арсенал, реально может притормозить «Арахну», но сам при этом однозначно падёт смертью храбрых. Особенно уже находясь на средне-близкой дистанции. Разорвать же её до сколь-либо приемлемой для себя опять же, мешало принятое решение беспрекословно подчиниться командиру звена. Того самого, который сейчас топал в сторону складов, намереваясь продавить силовой щит, смешать с дерьмом, находящиеся до поры под его защитой огневые точки, выполнить задачу и… валить на предельной для себя скорости, пользуясь тем, что основного противника и даже одного — при удаче обоих — лёгких колоссов Синдиката тоже займут на некоторое время.

Обломись с жалобным хрустом бубенчиков, ур-род! «Раптор» Марека «Арахну» надолго не сдержит, а я при поддержке Сэм и Свирского постараюсь помножить на ноль вполне удобных для нашей тройки противников.

Закреплённые на плечах моего «Ирбиса» турели с гауссовками уже наводились на «Тарантула». А наведясь, заработали, выплюнув две болванки из титанового сплава, разогнанные до очешуительной скорости. Мимо… попадание. И по этому самому успешному попаданию ориентировка пульсаров и главного орудия моего колосса — мощного такого плазмогана. А что такое «Тарантул»? Да, тридцать тонн не шибко уступают моим сорока, но вот заточка под добивание лишённых щита подранков — это уже реальная уязвимость.

Факт. Непреложный! Сейчас щит был сбит с него. Более того, сгусток плазмы очень удачно повредил головную часть, где у конкретного колосса были расположены важные узлы системы наведения. Да и часть оружия пусть не вышла из строя, но явно нуждалась в перекалибровке, а это пусть пара десятков секунд, но в бою уже большое время.

Саманта, понимающая ситуацию, рванулась вперёд, изображая заход в очередную атаку… на «Кинжал». Ложная по причине почти полного исчерпания боезапаса, но пилот противника этого с уверенностью сказать не мог. А попасть под атаку «Шквала» в таком раскладе — риск велик. Вот и предпочёл вильнуть в сторону, уходя в сторону «Арахны», разумно предполагая, что туда лёгкий «Шквал» сунуться точно побоится. И тем самым дал возможность «Попрыгунчику» Свирского провести атаку на повреждённого и лишенного щита «Тарантула» чуть ли не в полигонных условиях.