Виктор Тарнавский - Время жить. Книга вторая: Непорабощенные
— А что ждет трусов?!
— Смер-р-рть!!!
Неллью невольно вжал голову в плечи. В замкнутом помещении крику некуда было деваться, и он резонировал, отражаясь от стен и потолка, будто бы готового обрушиться от мощных воплей.
Дождавшись, пока эхо в последний раз прокатится по залу, босс негромко хлопнул в ладоши. Это, видимо, было сигналом – двери, ведущие в зал таможенного контроля, распахнулись, и в них показались девушки в коротких платьях с разномастными столиками на колесах, заставленными подносами. И подносы, и столики были, похоже, собраны со всех кафе аэропорта.
Девушки покатили свои столики к импровизированным столам, расставляя на них подносы перед сидящими людьми. При этом было хорошо заметно, что некоторые из них выглядят испуганными и забитыми, другие, наоборот, сами заигрывали с охранниками, норовя коснуться кого-то из них бедром или грудью.
— Наш стол всегда получает свои порции последним, — негромко заметил босс, повернувшись к Ворро. — Это неплохой прием, люди видят, что я забочусь, в первую очередь, о них, а уже потом о себе. Впрочем, долго ждать не приходится. С каждым днем эти девки управляются все лучше и лучше.
Ужин состоял из ломтиков копченого мяса нескольких сортов, твердой чинетской колбасы с нежно-розовыми пятнышками сала, жареной рыбы, в которой Ворро с удивлением признал радужную форель, которую доставляли самолетами живой для посетителей столичных ресторанов, и еще некоторых других деликатесов. На отдельной тарелочке лежали крохотные ломтики серого хлеба и ярко-желтые кубики масла. На десерт подали тропические фрукты, уже немного переспевшие и очень сочные.
— Немного странно, — вполголоса заметил Ворро. — Как-то все переменилось. Такое впечатление, что хлеб с маслом – и есть самое изысканное блюдо, а остальное так, только закуски.
— Так оно и есть, — усмехнулся босс. — Нас по-прежнему кормят запасы грузового склада, а снабжение местными ресурсами только налаживается. Но теперь у нас появилось больше времени на разведку и уверяю вас, продовольственное снабжение скоро перестанет быть проблемой. Обратите лучше внимание на этих красавиц. Я специально отбираю самых лучших женщин, чтобы они прислуживали моим людям. Конечно, для рядовых есть свой контингент, но иногда, в качестве поощрения, я разрешаю отличившимся выбрать кого-то из них, как это делают мои сержанты. Сегодня вы уравнены в правах с ними, так что тоже можете взять себе подругу на ночь. Все они уже достаточно выдрессированы и совершенно не строптивы!
— Наверное, не сегодня, — непринужденно сказал Ворро (Неллью при этом облегченно вздохнул). — У нас был тяжелый поход, и мы хотели бы отдохнуть. А кстати, жены ваших людей не возражают против такой свободы нравов?
— Среди моих людей нет женатых. Никогда не любил их иметь среди своих подчиненных. Вам вообще не кажется, семья ослабляет мужчину? Вместо своей службы он начинает думать о своей бабе, стремится проводить время с ней, а не со своими товарищами – настоящему воину это только мешает. Я поступлю по-другому. У моих людей будет столько девок, сколько они захотят; и здесь, и там – за воротами. Самые лучшие станут нашими подругами, всякими там портнихами, поварихами, подавальщицами, а их дети будут общими детьми всего отряда и со временем вольются в него. Может быть, я заведу себе даже женскую гвардию, читал о такой в какой-то книжке…
Ужин тем временем шел своим чередом. В зале появились музыканты, игравшие мелодии на мотив популярных шлягеров. Несколько девушек принялись танцевать прямо на лентах транспортеров, что играли роль столов, постепенно раздеваясь под музыку. Ворро поморщился – музыканты играли неплохо, а вот стриптиз был крайне непрофессиональным. Девушки были скованными, плохо двигались, а у одной из них под глазом темнел плохо припудренный синяк. Какой-то мужчина лет сорока-пятидесяти в измятом и перепачканном костюме бродил между "столами", отпуская пошлые шуточки. На них отзывались гоготом, бросали в него кусками колбасы, которые он ловко ловил ртом, как собака.
— У моих людей непритязательные запросы, — ухмыльнулся босс. — Они простые люди, и предпочитают простые развлечения. Я подумываю над тем, чтобы организовать бои. Собачьи, например. Или, скажем, устроить бой без правил с участием парочки лохов оттуда, с площади. Мои люди – профессионалы, и драка дилетантов будет для них очень веселым аттракционом. Наконец, мой основной резерв – всевозможные наказания. У нас уже третий день сидит под замком один тип, что хотел украсть с кухни палку колбасы, никак не могу придумать, что с ним сделать. Может, вы посоветуете? Вы бывали за границей и, наверное, знаете, как там принято поступать. Говорят, на Круглом океане ворам отрубают кисть правой руки, но это слишком быстро и неинтересно. Вот мой помощник, например, хочет заставить его отрезать самому себе все пальцы на одной руке тупым ножом. Только мы никак не можем придти к согласию, что предложить ему в качестве альтернативы…
— С вашего позволения, мы подумаем над этим вопросом позже, — дипломатично сказал Ворро. — А пока я хотел бы попросить вашего разрешения, чтобы покинуть вас. Наша дорога была еще более трудной, чем я изобразил, и за восемь дней у нас накопилась сильная усталость.
— Не буду настаивать, — пожал плечами босс. — Отдыхайте. Ваго! — негромко позвал он. — Ты их привел, ты и проводишь. Устроим их…
Снова проходя по галерее между двумя корпусами аэропорта, Ворро заметил на летном поле отблески пламени.
— Это босс приказал, — равнодушно зевнул охранник. — Какой-то старый самолет выкатили из ангара, обложили всякими досками и подожгли. Не знаю, зачем. Говорят, бомбардировщик, сохранился еще со времен войны, кому он только мешал?…
Ворро и Неллью молча переглянулись. Что им было сказать?
Устроили их и в самом деле хорошо. Отдельные комнаты в служебной зоне, мягкие матрасы, постельное белье, одеяла – отдыхай не хочу. Но до сна ли теперь?
— (тихо) Ли-и.
— Это ты, Кисо? Заходи.
— Что будем делать, Ли?
— Думать! Нам, в конце концов, сделали предложение.
— Какое предложение?! Это же самая настоящая банда! А босс – псих ненормальный! У него же манечка!
— Не спорю, — спокойно согласился Ворро. — Только ненормальный может строить планы на двадцать лет вперед, когда неизвестно, что будет завтра. Хотел бы я посмотреть, что они будут делать, когда у них кончится или окончательно испортится жратва, а пришельцы разбомбят вдребезги наш аэропорт – мне что-то не верится, что они о нем забудут.
— Но ты ведь не собираешься оставаться, чтобы посмотреть?
— Не собираюсь. И вот почему. То, что босс – законченный псих, это не главное. Как раз такие психи частенько добиваются успеха. Где-нибудь в глубинке у него был бы неплохой шанс. Но у него хватило ума планировать свои художества в двух шагах от столицы, где наверняка сохранились какие-то власти! Как только они попробуют поднять башку, их пристукнут.
— Значит, уходим?
— Да. Но тут есть одна проблема. Мы еще должны выбраться отсюда. Этот босс предложил нам стать его советниками, но в случае отказа он точно так же может приказать нас казнить. Причем, каким-нибудь экзотическим способом, чтобы получить бесплатное развлечение.
— О черт! Я об этом не подумал! Что же делать?! Вот вляпались мы!
— Как вляпались, так и выляпаемся. Иди спать, Кисо. А я что-нибудь придумаю.
Ворро думал все утро и в течение всего завтрака, который проходил в том же багажном зале, но уже в более деловой обстановке – с девушками-подавальщицами, но без музыки и стриптиза. И наконец, придумал. Наскоро просчитав варианты, он решился. То, что он задумал, было рискованным, но оставляло какую-то надежду на успех.
Когда завтрак уже подходил к концу, и рядовые охранники уже посматривали на босса, ведущего неспешный разговор со своим заместителем по хозяйственной части, Ворро встал со своего места.
— Послушайте, что я вам скажу, — громко заявил он (Ворро так и не смог придумать, как обратиться к охранникам: "господа" прозвучало бы слишком интеллигентно, "ребята" – чересчур фамильярно, а называть их солдатами или воинами было бы излишне высокопарно). — Мы хотим сказать, что очень благодарны всем вам. Мы прошли наш путь, а это был нелегкий путь, зная, что в конце его мы встретим своих, и мы встретили вас. Вы признали нас равными себе и достойными сесть за один стол с вами, и мы этого не забудем. Для нас было бы честью присоединиться к вам, но дорога снова зовет нас. Мы – летчики, и это не профессия, а призвание. Мы не можем жить без неба, и ради надежды снова вернуться в небеса мы продолжим свой путь. Это тяжелая и долгая дорога, она тяжелее той, что нам уже пришлось одолеть, но мы не ищем легких путей. И прощаясь с вами, мы говорим – спасибо за все! И желаем вам удачи.
