Андрей Ливадный - Форпост
Существует много различных вариантов, но все они будут иметь один финал в плане глобальных последствий. Ты понимаешь, о чем я думаю?
Да. Ты думаешь о реакции остальных Семей.
Верно. - Согласился Мищенко.
В сфере голографического монитора появился фрагмент звездного окружения. От многих систем к станции ВКС Конфедерации тянулись алые курсовые нити.
Я правильно мыслю?
Да.
Теперь со стороны Рукава Пустоты появилось две зеленых стрелы, обозначившие продвижение ударных флотов Конфедеративного Содружества.
Смотри.
Система моделирования воспроизводила для Главы Семьи картины космических боев, штурмов планет, - перед глазами разумного насекомого разворачивалась панорама полномасштабной войны, в которой гибли миллионы живых существ, сгорали планеты, начинал пустеть космос.
Наконец чудовищная череда изображений остановилась.
Этого ты хотел, насекомое?
Нет.
Тогда запомни - сегодня не только ты избежал смерти. Пусть о нашем мысленном разговоре узнают другие Семьи на других планетах. Так будет, если вы не поймете, что мы не желаем воевать с вами, но никогда не позволим держать людей в рабстве, ставить над нами опыты, грабить торговые корабли или нападать на исследовательские станции. КОСМОС НЕ ПРИНПДЛЕЖИТ НИКОМУ.
Инсект ничего не ответил. Некоторое время от него не исходило никаких мыслей, затем рассудка капитана коснулся вопрос:
Что будет с моей Семьей?
Мищенко постарался, как можно четче сформулировать адресованную инсекту мысль:
Я поставил условие. Ты выполнишь его? Другие Семьи узнают о нашем разговоре?
Да.
Тогда мы отпускаем вас. Уходите с миром. У меня много дел.
…
Это был самый длинный и трудный день во всей карьере командующего базой ВКС.
Инсект еще стоял, глядя в глубины голографического монитора, не в силах поверить что его отпускаютживым , когда по внутренней связи, во всех отсеках станции зазвучали повторные сигналы тревоги.
На информационных экранах пульсировала одна и та же надпись:
«Боевая тревога. Старт группировки немедленного реагирования через десять минут бортового времени».
Капитан Мищенко, перепоручив Главу Семьи заботам мнемоников, коротко распорядился:
- Объясните ему, что флот должен находиться на месте до тех пор, пока мы не эвакуируем людей с его планеты.
Минутой позже, шагая к шлюзовой камере, за которой в вакуум-доке был пришвартован фрегат «Апостол», Сергей Дмитриевич думал лишь об одном:
Продержись Иван… Только продержись…
Глава 11.
Планета инсектов…
Атака потрепанного серв-соединения развивалась стремительнее, чем ожидал Даггер.
Несколько выпущенных разведзондов, прежде чем их сбили зенитные комплексы «Хоплитов» успели передать столь необходимую в данный момент информацию относительно численности и приблизительной оценке технического состояния машин противника.
К превратившейся в руины базе РТВ двигалось пять «Фалангеров» при поддержке девяти легких серв-машин. Вслед им, растянувшись цепью, преодолевали топкие низменности шесть БМК, с подразделениями андроидов пехотной поддержки на борту. Две зафиксированные на флангах сигнатуры указывали на продвижение БПМ, лишившихся в результате ракетного удара своего главного вооружения - генераторов короткоживущей плазмы.
Количественное неравенство сил сохранялось, но степень повреждений атакующих уравнивало шансы.
Три «Хоплита», пережидавшие обстрел за периметром базы, уже подтянулись к руинам, неясным оставалось положение Дорохова, - поврежденный штурмовик приближался, постоянно подвергаясь обстрелу со стороны преследующих его легких серв-машин.
Как Ивану удавалось удерживать «Гепард» от падения, оставалось только гадать. Данные телеметрии свидетельствовали, что большинство автоматических систем пилотирования отключились в результате критических повреждений, и штурмовик идет на ручном управлении.
…
Изначально план лейтенанта Даггера был прост: поймать машины противника на дальних подступах, обратить внимание на себя, заставив их сначала ударить по площадям базы, а затем, после нанесения бомбового удара по «Фалангерам», вынудить серв-соединение развивать атаку без длительной артподготовки.
Вольно или невольно штурмовик Дорохова сыграл роль дополнительной приманки: близкая цель фиксировалась сенсорами серв-машин, вынуждая их действовать, одновременно продвигаясь в выгодном для плана Даггера направлении.
Однако Хейд не строил иллюзий. Оценивая ситуацию по данным тактической системы, он понимал: удалась лишь первая, наиболее важная часть задуманного. Машины повернули назад, они не атаковали город инсектов, а уж тем более - поселения людей, расположенные за сотни километров отсюда.
Захваченная база приковывала внимание систем «ALON», действуя будто магнит. Логика их действий объяснялась достаточно просто: в отсутствии централизованного командования каждая из машин, проходя вторичную инициализацию, получала инструкции от глобальной кибернетической системы выстроенного андроидами хранилища. Для «Одиночек» планетарный опорный пункт имел исключительную важность, а его захват вынуждал их к немедленным ответным действиям.
Казалось бы - какой смысл наносить массированный ракетный удар, разрушать собственную базу обеспечения?
Никакого. Даггер сыграл на знании, помноженном на личный опыт. На самом деле «Фалангеры» делали все, чтобы удары по противнику, находящемуся на территории базы, носили точеный характер. Но лейтенант постоянно перемещал подразделение, двигаясь исключительно под прикрытием построек, что привело к закономерному финалу: определив, что уничтожение вражеских серв-машин неизбежно связано с разрушением инфраструктуры планетарного пункта поддержки, модули «ALON» приняли данный факт как неизбежность, издержку, которую смогут после устранить ремонтно-технические и строительные бригады андроидов.
Главное - уничтожить противника.
Здесь, на планете инсектов, спустя тысячелетие после окончания Первой Галактической, первые версии программного пакета «Одиночка» ярко иллюстрировали своими действиями тактику тех лет, когда мобильные серв-соединения сметали все на своем пути, преследуя лишь одну программную цель: захват и полный контроль территорий.
Разрушения, жертвы не имели значения.
Инфраструктуры большинства колоний, а тем более их население не представляло для Земного Альянса никакой ценности, именно в силу этих причин война между Землей и Колониями уже в первый год противостояния превратилась в борьбу за выживание вида…
Боевые машины, массово воспроизводившиеся на автоматических заводах Альянса, управлялись искусственным интеллектом, для которого не существовало иных понятий, обозначающих цель существования, кроме полной победы над противником.
Блицкрига у Альянса не получилось, война затянулась на тридцать с лишним лет, а ее отголоски, как уже нередко случалось, давали знать о себе спустя тысячелетие после подписания Элианских протоколов[38].
…
- Ноль первый, они сломали построение. - Голос Ольги, вопреки ее обычной выдержке, звучал напряженно, дыхание, слышимое в коммуникаторе, было прерывистым. - «Хоплиты» вырвались вперед, преследуя штурмовик. При такой скорости передвижения они настигнут и добьют его.
- Вижу… Что предлагаешь Оля?
- Контратаковать.
- Какими силами? Тремя легкими машинами против девяти? Заметь, я не учитываю «Фалангеров».
- Даггер, мы используем тактическое преимущество. Разрыв между серв-соединениями составляет десять километров. «Фалангеры» не смогут поддержать огнем передовую группу. Их ракетные установки разряжены, а орудия на такой дистанции не эффективны.
Хейд на секунду задумался.
- Нет. Нам нельзя покидать зону руин. Мы потеряем позиционное преимущество.
- Плевать на преимущества, Даггер! - Ольга, наконец, не выдержала, выплеснув в гневной фразе копившиеся в душе эмоции.
- Я знаю, что ты скажешь. Но это война, Оля. Иван понимал, на что идет. Он дотянет до зоны руин. Я верю в это.
Коммуникатор отключился.
Ольга прервала связь.
Она сидела в кресле пилот-ложемента, а по ее щекам катились слезы.
Горячие, обжигающие не кожу, но душу, человеческие слезы.
Сенсорные системы ее «Фалангера» были нацелены на падающий штурмовик. Как Ивану удавалось поддерживать машину в нескольких метрах над землей оставалось лишь гадать.
