Андрей Ливадный - Душа одиночки

Это были роковые мгновенья схватки, которые, как выясниться позже, уже транслировались в штаб флота на Элио в режиме он-лайн.

Вадим Петрович напряженно следил за траекториями запуска.

Пульс глухо бился в висках, отсчитывая секунды, оставшиеся до массированного попадания боеголовок противника.

Наконец, стартовавшие ракеты ушли на достаточное расстояние от выпустивших их шахт, и Полуэктов, для которого пять секунд показались настоящей вечностью, отрывисто скомандовал:

– Вращение на корпус! Полная мощность! Орудийным палубам огонь по самостоятельному выбору!

Все было готово к этому моменту, лишь воля командира удерживала механизмы, готовые отдать всю свою мощь ради спасения корабля.

Семь километров внешней обшивки с тремя ребрами автономных палуб пришли в стремительное движение вокруг оси симметрии корабля, позволяя противоракетным комплексам первой и второй очереди разрядиться с интервалом в две секунды.

Беззвучные вспышки сверкали в какой-то сотне километров от обшивки «Альфы».

И все же часть боеголовок прорвались даже сквозь этот внезапно появившийся заслон, однако единичные попадания смогли повредить лишь два небольших отсека.

В этот момент на боевой частоте связи раздался хрипловатый голос полковника Рощина:

– "Химера-2" обезврежена. Потери личного состава – тридцать процентов. Ложимся на обратный курс. Требуется полная смена боекомплекта.

– Вас понял. Вакуум-створы будут открыты.

…

Космическое пространство между двумя кораблями уже зримо заполняло множество обломков, от сбитых ракет, уничтоженных истребителей, рассеченной надвое лазерным залпом «Аида» станции слежения Конфедерации Солнц, и двух изуродованных, носителей, не сумевших отразить массированные атаки «Фантомов».

Истребители уже сблизились с «Альфой», и попарно исчезали в открывшихся им навстречу вакуум-створах, когда тяжелые ракеты колониального транспорта, прорвавшись сквозь противодействие крейсера, ударили по подсистемам «Аида».

Зрелище подавляло разум.

Неистовые вспышки ядерного распада озаряли броню крейсера, испаряя выдвинутые в космос боевые надстройки лазерных комплексов, сметая антенны локационных систем, выжигая в броне титана огромные дыры, из которых мутными фонтами били облака декомпрессионных выхлопов.

Казалось, в космосе бушевала вспышка новой звезды, а когда сенсорные системы «Альфы», ослепленные буйством энергий, вновь обрели способность воспринимать окружающее пространство, то Вадим Петрович увидел, что навстречу колониальному транспорту сквозь поле обломков движется уже не боевой крейсер Альянса, а две его половины, светящиеся, будто только что извлеченные из мистического кузнечного горна.

– Орудийным палубам отбой… – Облегченно выдохнул он в коммуникатор.

Багряная ночь разлилась над Везувием.

Рейчел не умела молиться, но ее душа полная горя и отчаяния стремилась сейчас ввысь к небесам.

Низкие клубящиеся облака роняли лениво кружащие в воздухе хлопья вулканического пепла, словно шел серый снегопад.

Сбитый «Нибелунг» уже не горел, лишь ленивые струйки дыма высачивались из многочисленных пробоин. «Фалангер» Беглова, которого пригвоздило ракетным залпом к отвесной скале, был похож в сюрреалистических красках ночи на распятое чудовище.

Рейчел всхлипнула, проведя рукой по слипшимся от крови волосам Антона.

– Ты тут, милая… – В полузабытьи прошептал он.

– Тут, любимый. Потерпи. Автодок справиться с твоим ранением, вот увидишь.

Похоже, он вновь потерял сознание.

Все. Все кончилось едва начавшись. На что надеялись они, бросая вызов этой неисчислимой армии бездушных механизмов?

Рейчел теряла контроль над своими эмоциями. Она слишком отчетливо видела, как внизу на равнине выстраиваются в боевые порядки сотни серв-машин.

Почему они не стреляют? Может, их сенсоры не видят двух людей, что притаились у отвесной скалы на ровной площадке небольшого плоскогорья? Или считают их слишком ничтожными целями, чтобы тратить боезапас?

Она установила связь с наномашинами и видела огромные площади материков Везувия так же ясно, как собственную ладонь, но «Альфа» отчего-то находилась вне зоны действия ее имплантов..

Передатчики «Нибелунга» разбиты. Серв-машины заблокированы в десантном отсеке, а внизу все четче и четче проступают ровные формации приближающихся серв-соединений.

Еще немного и они начнут обстрел высоты, а потом, вероятно, пойдут в атаку…

Рейчел не думала о смерти.

Она уже успела пережить страшное свидание с ней, и теперь все ее мысли заполнила безысходная горечь.

Неужели бездушный сервоприводный металл вновь восторжествует над своими создателями? Почему так несправедлива судьба… или мы просто платим за безумную самонадеянность предков, создавших то, чем уже не могут управлять их потомки?

Разум мнемоника погружался в омут горьких мыслей, постепенно теряя самоконтроль. Боясь пошевелиться, чтобы не потревожить Антона, она не видела, как за ее ситной раскрылись механические лепестки странного устройства, которое не подавало никаких признаков функциональности в тот момент, когда она заметила его, вытаскивая Беглова из рубки подбитого «Фалангера».

Лепестки раскрылись и изнутри выдвинулись покрытые вздутиями штыри.

Разум мнемоника требовал связи, и ни одно кибернетическое устройство способное воспринимать машинный код, в который преобразовывали мысли Рейчел ее импланты, не могло оставаться статичным, безучастным к столь однозначному требованию.

Она не могла знать, как выглядят древние мобильные устройства ГЧ связи.

Мысли Рейчел кружили, словно в омуте.

Хаотичные воспоминание замысловато накладывались на внутреннее видение реальности, но она не ощущала того, что полностью потеряла привычный контроль над компьютерными компонентами собственного рассудка, и импланты работают сами по себе, автоматически передавая всю гамму ее мыслей и чувств в окружающее пространство.

Мобильный генератор гиперсферных частот принимал поток информации и транслировал его… в бесконечность.

Внизу передовой отряд «Фалангеров» начал выпускать гидравлические упоры для стрельбы из ракетных установок.

…

Десятый энергоуровень гиперсферы. 

– Смотри Сай, вот она вертикаль! – Голос Мета был взволнован.

– Где?

– Правее. Да смотри же!

Анри перевел взгляд в указанном направление и действительно увидел нечто странное – доступный лишь внутреннему восприятию мнемоника тугой энергетический смерч скользил по поверхности мертвой планеты, не тревожа при этом ни одного обломка от многочисленных, канувших в гиперсферу и потерпевших крушение кораблей.

Вращающийся столб энергии двигался наискось, мимо двух застывших в неподвижности «Беркутов»

– Сай… Я ничего не понимаю. Ты слышишь?

– Что?

– Это мысли… Клянусь Логрисом это мысли мнемоника! Вертикаль предает их!

– Да… Действительно я слышу…

– Мэт… Мэт, ты понимаешь, о чем она думает?! Эту девушку зовут Рейчел… Великий космос… Она на Везувии. Я воспринимаю образы серв-машин. Их сотни. Они готовятся к залпу…

– Сай, я слышу и чувствую много больше чем ты. Я читаю ее разум.

– Что это значит, Мэт?

– Нас предали. Обманули.

– О чем ты?

– О том галакткапитане, что прилетал на Дабог, к твой матери. Это не Земля желала пробуждения серв-машин Альянса. И адмирал Надыров тут не причем. Галакткапитан лгал. Лгал. А эти люди… Ты понимаешь, что они бросили вызов целой армии?

– Мэт…

– Сай, ты ведь понимаешь, о чем я говорю и думаю! Вспомни наш недавний спор о телепатическом контакте. Ты тоже видишь вертикаль и воспринимаешь мысли другого, третьего мнемоника. Значит, эта линия вертикального напряжения принадлежит Везувию, и сейчас она проходит поблизости от того места, где сидит Рейчел.

– И что? Что ты предлагаешь Мэт?

– Ты хорошо знаешь, что такое честь, Сай. Нас обманули. Использовали. Твой «Беркут» вновь оснащен оружием и сейчас служит лжецам.

– Ты судишь верно, но…

– Я мнемоник от рождения. Для меня нет тайн, кода разум другого человека открыт. Она раскрылась от горя и безысходности, понимаешь? Ее импланты в точности воспринимают подготовку «Фалангеров» к залпу. Эта девушка доживает последние минуты, как и ее любимый…

Анри Сай резко развернул торс «Беркута».

Вертикаль удалялась, но она двигалась достаточно медленно.

Открытая аппарель модернизированного «Нибелунга» была разложена в рабочее положение.

Они одновременно подумали об одном и том же.

– Связаться с ожерельем?

– Пусть катятся к Фрайгу. Я передаю данные своему отцу на Гефест. Он найдет способ связаться с президентом Конфедерации, Шейлой Норман. Если она санкционировала эту бойню… Нет она не могла…