Роберт Сойер - Старплекс
— Иди вперёд… вперёд… вперёд… ты… мы… иди… торопись… не… вперёд… вперёд….
Ромбус наблюдал за детёныша с помощью инструментов обсерватории на первой палубе, но тот с момента своего появления не передал ни слова, по крайней мере, на частотах в пределах полосы двадцать один сантиметр.
Лианна покачала головой.
— Он движется не сам по себе, — сказал она. — Должно быть, он мёртв.
Кейт сжал зубы. Если ребёнок умер, то все усилия насмарку.
— Возможно, — ответил он, наконец, пытаясь убедить не столько Лиану, сколько себя, — отдельный темнянин и не может двигаться сам по себе. Возможно, поля их сил притяжения и отталкивания должны взаимодействовать. Возможно, детёныш пока слишком далеко от остальных.
— Вперёд, — продолжал говорить Кошачий Глаз. — Вперёд… иди… вперёд...
Кейт никогда не слышал, чтобы кто-нибудь проходил стяжку на такой малой скорости — из-за невыразимого словами ощущения, что промедление может стать фатальным, если магия вдруг перестанет действовать.
Наконец, детёныш закончил прохождение. Портал схлопнулся, но мгновения спустя из него начали выскакивать остававшиеся на той стороне гравибуи.
Темнянский детёныш удалялся от стяжки, однако лишь по инерции. Он так и не…
— Где… где…
Тот же французский прононс, но креативный ФАНТОМ по собственному почину воспроизвёл его перевод голосом ребёнка.
— Домой… назад…
Тор издал ещё один ликующий вопль.
— Он жив!
Кейт вдруг обнаружил, что у него на глаза навернулись слёзы. Лианна плакала, не стесняясь.
— Он жив!!! — снова заорал Тор.
Малыш-темнянин начал, наконец, двигаться самостоятельно и направился к группе поджидавших его взрослых.
Из динамиков снова раздался голос, выбранный ФАНТОМом для Кошачьего Глаза.
— Кошачий Глаз «Старплексу», — произнёс он.
Кейт включил микрофон.
— «Старплекс» слушает, — сказал он.
Кошачий Глаз молчал дольше, чем можно было объяснить задержкой сигнала, должно быть, он подбирал слова из числа уже известных собеседнику. Наконец, он сказал просто:
— Мы друзья.
Кейт осознал, что улыбается до ушей.
— Да, — сказал он. — Мы друзья.
— Зрение ребёнка повреждено, — сказал Кошачий Глаз. — Оно будет… равно одному снова, но нужно время. Время и отсутствие света. Зелёная звезда светит ярко; она не была здесь, когда ребёнок ушёл.
Кейт кивнул.
— Мы можем построить ещё один экран, чтобы защитить малыша от света зелёной звезды.
— Больше, — сказал Кошачий Глаз. — Вы.
Кейт на какое-то время растерялся, но потом сообразил.
— Лианна, выключите все наши ходовые огни и внешнюю иллюминацию, а также, после оповещения, приглушите освещение во всех помещениях с окнами. Если кому-то нужен полный свет, пусть сначала закроют окна.
Лианнино прекрасное лицо озарила широкая улыбка.
— Выполняю.
«Старплекс» погрузился во тьму, следя за тем, как сообщество темнян движется навстречу своему нашедшемуся ребёнку.
* * *Из стяжки появился «Бутлегер», через короткое время за ним последовал «Вжик». «Старплекс» заверил по радио новоприбывших, что с ним всё в порядке, и корабли рванулись к причальным воротам. Сразу же после того, как «Бутлегер» пришвартовался, Яг направился на мостик.
* * *Когда Яг вошёл, Кейт разговаривал с Кошачьим Глазом. Он обернулся к вошедшему.
— Спасибо, Яг. Огромное вам спасибо, — сказал он.
Яг кивнул головой, принимая благодарность.
Из динамиков раздался голос Кошачьего Глаза.
— Мы к вам неверно, — сказал он.
Несправедливы, подумал Кейт. Они были к нам несправедливы.
— Вы в точку что не есть точка входили с большой скоростью.
— О, это было не так плохо, — дипломатично ответил Кейт. — Благодаря этому мы смогли увидеть нашу группу из сотен миллионов звёзд.
— Мы называем такую группу, — ФАНТОМ сам подставил перевод нового слова, — галактикой.
— У вас есть слово для галактики? — удивился Кейт.
— Верно. Много звёзд, отдельно.
— Правильно, — сказал Кейт. — Стяжка перенесла нас за шесть миллиардов световых лет отсюда. Это значит, что мы видели нашу галактику такой, какой она была шесть миллиардов лет назад.
— Понимаем смотреть назад.
— Правда?
— Да.
Кейт был впечатлён.
— Это было поразительно, — продолжил он. — Шесть миллиардов лет назад Млечный Путь был не такой как сейчас. Э… не думаю, что вам это известно, но сейчас он имеет вид спирали. — На консоли перед Кейтом вспыхнул индикатор, означающий, что он только что произнёс слово, для которого у ФАНТОМА в словарной базе не было темнянского эквивалента. Кейт кивнул в сторону его камер слежения. — «Спираль», сказал он в микрофон, — это… это… — Он пытался найти метафору, которая бы имела значение для темнянина. Слова типа «вихрь» ничего бы ему не объяснили. — Спираль — это…
ФАНТОМ вывел определение на один из мониторов Кейта. Он зачитал его в микрофон:
— Спираль — это линия, описываемая объектом, вращающимся вокруг центральной точки и одновременно удаляющимся от неё.
— Понимаем спираль.
— Так вот, Млечный Путь — спираль с четырьмя главными… — он хотел сказать «рукавами», но сообразил, что это тоже бесполезное слово, — частями.
— Знаем это.
— Знаете?
— Собрали.
Кейт посмотрел на Яга, который поднял и опустил нижнюю пару плеч. Что мог темнянин иметь в виду? Что они собрали знание о строении галактики по крупицам, как земные учёные?
— Собрали? — переспросил он.
— Раньше просто, сейчас… сейчас… нет слова, — сказал темнянин.
— Сейчас красиво, — вмешалась Лианна. — Я уверена, он ищет это слово.
— Смотреть на спираль, один плюс один больше, чем два? — сказал Кейт в микрофон.
— Больше чем. Больше, чем сумма частей. Спираль — это…
— Это красиво, — сказал Кейт. — Больше, чем сумма частей.
— Да, согласился Кошачий Глаз. — Красиво. Спираль красиво.
Кейт кивнул. Спиральная галактика, несомненно, выглядит поинтереснее эллиптической. Он был рад, что люди и темняне, по-видимому, разделяют некоторые эстетические понятия. Впрочем, это неудивительно, ведь многие художественные принципы базируются на математике.
— Да, — сказал Кейт. — Спирали очень красивы.
— Поэтому мы их собрали, — произнёс синтезированный голос из динамика.
Сердце Кейта подпрыгнуло, и он заметил, как Яг растопырил все шестнадцать пальцев — валдахудский знак внезапного озарения.
— Вы их собрали? — переспросил Кейт.
— Да. Двигаем звёзды — малой силой, надо много времени. Собираем звёзды в узоры, держим их так.
— Вы превратили нашу галактику в спираль?
— Кто ещё?
Действительно — кто ещё?
— Это невероятно, — тихо сказал Кейт.
Яг поднялся со своего кресла.
— Нет, это имеет смысл, — сказал он. — Клянусь всеми богами, это имеет смысл. Я говорил, что у нас нет хорошей теории, объясняющей, как галактики приобрели и, главное, сохранили спиральную форму. Спиральные рукава, сознательно удерживаемые на месте разумными существами из тёмной материи — это взрывает мозг, но всё объясняет.
Кейт отключил микрофон.
— Но тогда… как тогда другие галактики? Вы говорили, что две трети галактик — спиральные.
Яг пожал обеими парами плеч.
— Спросите его.
— Вы многие галактики сделали спиралями?
— Не мы. Другие.
— Другие вашего рода сделали многие галактики спиралями?
— Да.
— Но зачем?
— Смотреть на них. Делать красиво. Делать… выражать не математикой.
— Искусство, — подсказал Кейт.
— Искусство, да, — согласился Кошачий глаз.
Вылезя из своего кресла, Яг упал на четвереньки — Кейт никогда раньше не видел, чтобы он так делал.
— Боги, — прохрипел он тихим голосом. — Боги…
— Это безусловно заполняет дыру в теории, про которую вы говорили, — сказал Кейт. — Это даже объясняет тот факт, что, как вы упоминали, древние галактики вращаются быстрее, чем положено по теории. Их специально раскручивали, чтобы сформировать спиральные рукава.
— Нет, нет, нет, — пролаял Яг. — Нет, неужели вы не понимаете? Неужели не видите? Это объясняет не только непонятный элемент в теории формирования галактик. Мы обязаны им всем! Буквально всем! — Валдахуд ухватился за одну из опор директорской консоли и снова принял двуногое положение. — Я вам уже говорил: стабильные генетические молекулы практически невозможны внутри плотно упакованных звёздных масс из-за слишком высокого уровня радиации. Жизнь смогла появиться только благодаря тому, что наши родные планеты находятся далеко от ядра, в спиральных рукавах. Мы существуем — любая жизнь, состоящая из того, что мы самонадеянно называем «нормальной» материей, существует только потому, что существа из тёмной материи играли со звёздами, выстраивая их в приятные глазу узоры.
