Владимир Лещенко - Звездные флибустьеры
– Ну, я же всё таки его ученица... – процедила она. Впрочем, попробуй пройти ночью в одиночку по улице в кое-каких кварталах своего собственного города без хорошего пистолета. С тебя в лучшем случае снимут одежду. В худшем – шкуру.
– Ладно, допустим на минуту, что мир плох, – предложил Антон. – Ведь он плох потому, что плохи сами люди! Может быть, если мы не будем плохими, и мир станет лучше? Айнур помолчала, осмысливая услышанное.
– Ты наверное счастливый, раз в это веришь. А моя жизнь была слишком жестокой, чтобы верить в эти высокие истины, – горько вздохнула она. Все, что я видела, – это то, как большие хищники жрут мелких. Я... Я никогда не забуду, как сидела связанная в подсобке орбитального терминала, а пятеро выродков, которых я считала своими лучшими товарищами, разыгрывали в карты право первым трахнуть меня. А я только и думала – успею ли перетереть веревку об угол контейнера до того как они явятся по мое тело.
Но… прошу – не бросай меня. Я все еще надеюсь, что... что может быть мы сможем жить по-другому. И никто не хочет этого больше чем я.
– Дело не в том, чтобы я оставался с тобой, а в том, чтобы увести тебя от них.
– Терпение, – прошептала Айнур. – Я же говорю что и сама не намерена торчать всю жизнь в этой гнилой дыре. Но нужно выбрать удобный момент.
– Когда это случится?
– А вот это уж... – промурлыкала Айнур, обняв Антона. Это уж предоставь мне!
* * *В полночь «Беглец» тихим ходом вошел в гавань Ано-Аф. Над разрушенными доками возвышались пустые остовы небоскребов, побитых снарядами и обглоданных огнем. Изъеденные временем корпуса полузатопленных судов казались ажурными замками морских демонов.
Горы в глубине материка уже не горели багровыми отблесками солнца – их ледяные шапки призрачной зеленью сияли под лучами Силли.
Идрис поставил «Беглец» в дальнем конце южного причала, освещенного несколькими кострами и огороженного старыми корпусами мобилей и погрузчиков. Айнур первой ловко спрыгнула на причал и закрепила канат на тумбе, торчащей из потрескавшегося бетона. За ней последовали остальные члены экипажа, предварительно вооружившись.
Абордажники повесили на спину штурмовые карабины, Акдале достался многозарядный ампульный огнемет "Тор", Сайяду – старый плазмобой потертого вида. Айнур вооружилась пистолетом-пулеметом «МАРС-501». Капитан взял себе два бластера "мазетти".
– Эй, а почему мой зять безоружен? – осведомился капитан. Как бы там ни было, я не желаю чтобы моя дочь стала вдовой... так быстро, – он усмехнулся.
Антон растерялся. Он лишь указал на висевший на поясе клинок.
Идрис сурово сдвинул брови:
– Так не пойдет. Этим ты можешь только перерезать себе горло чтобы тебя не взяли в плен и не сожрали живьем. Эта страна – долбанный зверинец, где нужно спасть в обнимку с пушкой! Не будь идиотом – выбирай оружие.
Акдала тут же принес из рубки старый пластиковый кофр.
Антон заглянул внутрь: с полдюжины автоматов и штурмовых винтовок, тесак в потертых ножнах и несколько бластеров.
Он выбрал блестящий хромом длинноствольный лучемет – за рубиновым восьмигранным оголовком ствола блестела вычурной формы разрядная камора.
– "Намбу" – хихикнул пират. Аригатская штучка. Неплохо. Но ты хоть знаешь как им пользоваться?
Антон растерянно крутил головой. Еще со стандартным бластером иштарской Нацгвардии или штурмовой винтовкой он бы мог попробовать справиться… Хотя на двухнедельных сборах он все время проторчал в должности "офицера связи" – то есть просидел в полевом укрытии среди коммуникаторных серверов и ретрансляторов.
– Ясно. Айнур, покажи своему супругу как с этим обращаться, а то еще отстрелит себе что важное!
Пираты загоготали в ответ на шутку атамана.
Айнур однако из рубки не показалась – вероятно не услышала.
– Можно я покажу? – выступил вперед Сайяд. Вот смотреть, молодой воин, бывший ученый дурак, – ухмыльнулся Сайяд, ловко забирая "ствол" у Антона – тот даже не понял, как именно. Это "Намбу" сорок второй модели. Он сделан давно, но им кажется почти не пользовались. Рабочий элемент – модифицированный хромобериллиевый кристаллический оксид, накопитель пятого класса, корпус – титаноалюминиевый сплав.
Мощность два раза превосходит стандартные армейские модели – и вполне сравним с мощностью «Шамшера» или «Борга» – в основном за счет нестандартного решения разрядной каморы – усиление импульса достигается за счет того что стандартный импульс делится на три накладывающихся друг на друга но не совпадающих по фазе.
Скорострельность как у всех ручных лучевиков так себе – пятнадцать выстрелов в минуту – нужно время пока ток от батареи зарядит накопитель. Питающий термоэлемент на плутонии-238, сверхпроводящий керамический термопреобразователь. Модель старая и недешевая в изготовлении, – Сайад как будто цитировал выученную наизусть инструкцию – да наверное так и было. С учетом всего этого – на нормальной войне этот бластер всего лишь большое дерьмо – как и все бластеры. Хотя бы потому, – он механически потер шрам, и ухмыльнулся – что от лучевого оружия более-менее защищает даже фольга. Единственное что хорошее есть – это то чего нет. А нет у бластера отдачи – так что имеет кучный бой.
С оружием в руках Сайяд не выглядел тем карикатурно-комедийным кухмистером, какого Антон знал по яхте. Он был сух, собран, и даже акцент почти пропал.
Стрелять нужно так – сдвигаешь большим пальцем предохранитель на жопка, – он указал как именно это делается, – и жмешь на курок. Боевой пехотный защитный комплект он не берет ближе чем на пять метров, но тут таких нет – тут есть немного старый полицейский доспехи, которые он пробивает на полста метров, если только как я уже сказать, их не обклеили фольгой. – Но вообще-то тут вряд ли даже найдется полицейская броня – тут одни голые дикари. А теперь о главное – если ты видеть как в тебя хочет стрелять голый дикарь, ты не думать про доброта и гуманизм, а быстро доставаешь свой "Намбу" и стрелять в него. Пока ты один раз стрелять, ученый дурак, голый дикарь уже три раза тебя убивать, – бесстрастно закончил Сайяд, под смех товарищей.
Готовый к бою отряд пиратов двинулся через разгромленный порт.
Около костра стояла дюжина солдат в рваной одежде. На спинах висели разномастные орудия убийства. У всех на плече – татуировка в виде искаженного лунного серпа. У одних – белая, у других красная, а у двух – по виду и осанке – офицеров – серебряная... Когда пираты приблизились к костру, один из вояк взял винтовку на изготовку – даже на взгляд Антона – неумело. Остальные не шелохнулись – похоже, им было на все плевать. Идрис шагнул в круг света, и после коротких переговоров на ломанном местном языке его провели в блокгауз.
Стоя вместе с пиратами в тени, Антон прислушивался к редкой пальбе на окраине города и шипению костра.
Над почти невидимыми силуэтами домов вдруг взмыла в небо ослепительно яркая звездочка, и далеко вверху полыхнула беззвучная бусинка взрыва. Кто-то из аборигенов непонятно с чего выпустил в небо заряд плазмобоя, сработавший в вышине, столкнувшись с насекомым или птицей.
При мысли о том, что у здешних жителей в руках столь мощное средство уничтожения, Антону враз стало не по себе. Кончено, они прибыли по словам Хинка как друзья, но кто знает?
Идрис вернулся из блокгауза через пятнадцать минут в сопровождении типа в относительно чистой униформе пятнистого окраса. Офицер кивнул капитану, подошел к солдатам и что-то отрывисто сказал. Люди недовольно заворчали, и тогда офицер начал визжать, пару раз пнув самых непокорных. Сонные бойцы, тяжело вздыхая, поправили винтовки и повели пиратов в город.
Антон увидел изрытые взрывами улицы, сгоревшие машины и повозки, трупы убитых тягловых животных – странных голокожих созданий – не то носорогов не то ящеров…
Повсюду сновали крысы. Перекрестки загромождали баррикады из балок и фонарных столбов.
Насколько Антон разобрал в темноте, постройки относились к колониальному периоду. Некогда здесь было полно изящных балкончиков, колонн, веранд, эркеров и садов на крышах. Сейчас здания лежали в руинах. На кучах мусора сидели худые кошки, разноцветные глаза светились недоброй тревогой. Воины подпрыгивающей походкой шли впереди пиратов молчаливой шеренгой, как какие-то демоны. Штурмгеверы небрежно болтались за спинами.
– А когда-то это был красивый город, – тихо сказала Айнур. Почти миллион человек в год начала Кризиса. Его даже называли северной столицей планеты. – Теперь здесь осталось от силы тысяч сто, а скорее – и того меньше. Кто умер разной смертью – в основном нехорошей. Кто бежал…
Попетляв по улицам, и перебравшись через рухнувший монорельс, они пересекли какую – то площадь с памятником. На цилиндрическом пьедестале стоял абориген в пышной мантии с воздетым мечом, в другой руке – что-то вроде резного скипетра.
