Владимир Мясоедов - Черный космос

– Небольшая отдельная система климат-контроля, – пояснила высказанный вслух вопрос местная обитательница. – Она использовалась в представлениях.

– Это в каких? – не понял я и сразу же пожалел о своей болтливости, как только услышал холодный, усталый и какой-то равнодушный ответ.

– В тех, где результативность действий актеров оценивается зрительским голосованием. А пульты в руках публики могут подстегнуть тех, кто внутри, заставив их почувствовать на себе выдавливающую воду из тела жару, вымораживающий кровь холод или девятикратную силу тяжести.

– Это объясняет столь странный выбор места для базы. – Том покрутился на одном месте, словно волчок, а потом хлопнул себя по лбу. – Ну да, конечно же! Все механизмы должны быть с той стороны, чтобы находящиеся внутри не могли их повредить. Пойду гляну, можно ли их снять. Нам подобная штука, обеспечивающая атмосферу и гарантированно не собирающая на себя цедашу со всей системы, может очень даже пригодиться.

– Так как же вы уцелели? – поспешил я перевести разговор на тему, не заставляющую скрежетать зубами от бешенства того, кто вырос в эпоху гуманистических ценностей.

– Меня зовут Сакура, статус Т. – Незнакомка наконец-то перестала быть таковой, представившись и заодно сняв шлем своего скафандра. Неплохая куколка с иссиня-черными глазами и волосами. Черты лица восточные, но не угловатые, как это частенько бывает, а приятно округлые. Прическа, правда, подкачала и являет сейчас собой настоящее воронье гнездо, но данный недостаток легко устраним банальной расческой. – Я измененная, выращенная на основе лучшей линии пораженных в правах пожизненных сотрудниц корпорации «Сладкий грех» в качестве универсального помощника и секретаря. Увы, тренировки после процедуры коррекции организма показали недостаточную успеваемость по ряду дисциплин. Вместо теплого местечка секретарши кого-то из верхушки общества меня отправили сюда на должность штатного медика.

Ну, понятно, надо же было рабовладельцам пристроить товар, не подходящий под категорию элитного. Ставить такую в стойло как рядовую девочку для удовольствий, значит не использовать большую часть ее потенциала и упустить прибыль. Все равно периодически придется лечить пострадавших от рук, да и не только рук, клиентов. И самих отдыхающих, при необходимости, ласково встретить надо и перевязать им случайно полученную царапину. А свободным пришлось бы платить в отличие от собственности корпорации, видимо имевшей действительно разностороннее образование. Интересно, сколько же ее учили, если в заложенную программу входит и боевая подготовка, и навыки врача, и, само собой, умение справляться с основными обязанностями качественной секретарши большого начальника.

– Хотите сказать, что вас не тронули лишь из-за статуса медика? – недоверчиво уточнил Том, также снявший шлем и теперь косивший одним глазом на какую-то вещь из сваленных на полу сокровищ. Видимо, действительно, полезный и, главное, отсутствующий в свободной продаже предмет. – Придумай сказочку получше, цедашу не соблюдают правил, призывающих не трогать вспомогательный персонал. Хм. Да их, собственно, вообще никто и никогда не соблюдает.

– Нет, все происходило немного не так. – Девушка, как заправская наездница, управляющая своим разумным скакуном, легкими ударами пяток, подогнала азиата к стене и щелкнула незаметным на первый взгляд тумблером. Тотчас же часть потолка опустилась вниз и оказалась самым настоящим операционным столом. Да еще с встроенным дроидом-хирургом, напоминающим железного паука, ощетинившегося кучей манипуляторов во все стороны. У нас в лазарете точно такие же стоят, только без встроенных кандалов для рук и ног. – За несколько часов до нападения цедашу меня и пятерых других служащих с пожизненным поражением в правах, по сути, моих младших сестер, изволил наказать господин управляющий. Он оставил нас на внешней обшивке станции в зажатых магнитными захватами скафандрах.

– А где еще одна? – мгновенно зацепился я за несоответствие численности пленных и названное их количество.

– Слишком глубоко дышала и не смогла продержаться до момента, когда отключился таймер, удерживающий нас на одном месте без возможности пошевелиться, – словно о чем-то абсолютно несущественном ответила Сакура, освобождая одной рукой свою товарку и родственницу от оплавленной герметичной скорлупы. В одиночку она возилась бы долго, но пришедший ей на помощь Ли справился с делом в две секунды. После чего они на пару уложили изрядно обожженное тело под начавшего проявлять признаки активности медицинского дроида. – Поскольку рядом с нами находилось еще шестьдесят одно тело наказанных ранее сотрудниц и около десятка преступников, казненных тем же образом, цедашу, проверив несколько не подающих признаков активности скафандров, сочли, что живых на этом демонстрационном стенде нет. Вероятно, списали сие явление на странные культурные обычаи чуждой им расы. А когда мы получили возможность действовать, их тут уже не было.

– Сколько же вы там провисели? – спросил Ли, и я краем глаза увидел, как его руки сжимаются в кулаки. Хм, а про такой способ пытки, очень даже часто являющийся дьявольски медленным убийством, я слышал. Вернее, читал, только всегда думал, будто после ее завершения, не важно, помилованием или гибелью, скафандры забирают. Они ведь немало стоят. Хотя это же обладатели высоких статусов делали, им ширпотреба, пошедшего на подтверждение их собственного могущества, не жалко. В отличие от нас, простых смертных, считающих каждый кредит. – Стандартный срок?

– Двадцать четыре часа. – Сакура уже склонилась над голографическими дисплеями. – Должна сказать, подобное наказание очень неприятно. Особенно потому, что система утилизации отходов выключается вместе с прочей электроникой. И регенерирующий кислород модуль против плохих запахов абсолютно не помогает. В протоколах поведения универсального помощника, заложенных в меня при процедуре коррекции организма для полного соответствия служебным обязанностям, прописана обязательная месть, тем, кто уничтожит хозяина. Одновременно снимается большая часть запретов. Это позволило взять контроль над сестрами, стоящими в служебной иерархии значительно ниже, начать готовиться к нашему общему выживанию и грядущему возмездию рептилоидам. Поскольку точных данных о их личностях нет, под категорию врагов попадает вся раса. Противостояние с ней должно, по идее, занять весь остаток жизни, из-за несоответствия возможностей противоборствующих сторон.

– А как же твоя родная корпорация? – не верил я этой универсальной красотке, с одинаковым успехом умеющей соблазнять людей, минировать здания и выживать при налете агрессивных инопланетян. – Какие есть гарантии, что ты не начнешь посылать туда послания, свидетельствующие о нашем местонахождении сразу же, как только восстановится связь? Неохота, знаешь ли, получить известность как заурядный ворюга.

– Соблюдение интересов корпорации имеет второй порядок приоритетности по отношению к мести. Следовать ее правилам станет нужно лишь после расправы с обидчиками, для которой требуется личная свобода, – пожала плечами девушка, умудряющаяся одновременно тыкать в затылок Ли гравипистолетом и управляться с роботизированным хирургом. – Если придется оставаться пораженной в правах, а так случится при раскрытии моего положения, поскольку вряд ли наследники хозяина проявят понимание данной ситуации, то императив первой категории будет не выполнен. Что является совершенно неприемлемым. Даже мысль о таком развитии событий не только морально неприятна, но и чисто физически болезненна. Потому, как правильно заметил громила, на шее которого я сейчас сижу, наш союз будет абсолютно оправданным, взаимовыгодным и очень прочным. Когда прошитые в организме команды и личная мотивация совпадают, поверьте, это означает весьма многое. Если выберемся в более цивилизованные места, можете даже проверить мою голову на предмет заложенных в нее команд и приказов. Аппаратура, позволяющая снять с имплантатов нужные показания, имеется в большинстве крупных клиник. А сейчас прошу меня не отвлекать некоторое время, можете вместо этого заняться тем, что нам с сестрами удалось спасти из руин станции.

– Как думаете, она говорит правду? – уточнил у меня по внутренней связи Том, вновь напяливший шлем скафандра. Он все-таки сумел пересилить себя и не зарыться с головой в груду трофеев, сейчас аккуратно запихиваемую андроидами в отыскавшиеся у них прочные пластиковые пакеты.

– Скорее всего, – ответил ему Ли, передавая свои мысли прямо в эфир, без посредничества звуков. Нейроконтакты у киборга, разумеется, присутствовали. – Во всяком случае, высказанная ею версия отличается достаточной правдоподобностью. Программы поведения подобных помощников и элитных измененных бойцов вроде меня во многом совпадают. Она была верна хозяину и теперь должна выжить, чтобы отомстить его убийцам. Я был предан клану и дайме, а теперь, после их гибели, коплю средства на попытку восстановления нашего дома. Средства для поставленных целей и методы их достижения мы выбираем сами, тут заложенные шаблоны отличаются изрядной гибкостью. Иначе нам бы пришлось ставить слишком масштабные ограничения, резко понижающие эффективность. Мы… мы во многом похожи, как лазерный пистолет и плазменная винтовка, пусть выпущенные разными производителями, но спроектированные для практически идентичных целей. Такие, как Сакура, призваны в первую очередь обслуживать других, не важно, насколько мерзких и отвратительных людей, а потом уже все остальное. Такие, как я, призваны убивать по чужому приказу, а потом уже все остальное. А могло быть и наоборот, если бы те, кто производил изменение наших организмов, взяли из своих банков данных другой шаблон работ. Кому из нас приходится хуже, вопрос спорный. Да и хуже ли, ведь ущербность своей природы мы частенько просто не можем осознать, поскольку об этом позаботились знающие свое дело доктора, и лишь в других подобных себе можем видеть кривое отражение собственной природы. В общем, так, девочек берем с собой и ведем с ними дела честно. Они будут полезны, вся ответственность на мне, с Олегом тоже сам поговорю. И пусть они займут хоть весь трюм! Сейчас я могу так сделать, и я так сделаю.