Владимир Мясоедов - Черный космос

– Да нет, они вашей расы, – вздохнула Сакура. – Я их спасла, потому что мне стало жалко несчастных, обладающих разумом, но приравненных к скоту. Не веришь? Ну, твое право. Ладно, передай этому неуклюжему увальню, когда он все-таки очнется, мои слова и просьбу позаботиться о них. Рабские системы покорности им вычистили. Уж для нас ваши примитивные технологии преодолеть не проблема. Теперь они нормальные и абсолютно здоровые женщины, испытывающие к нему чувство благодарности. Кстати, чтоб ты не удивлялся, с момента того инцидента, когда мне пришлось раскрыть себя, прошло уже три месяца. Систему рептилоиды несколько дней назад покинули, отчаявшись нас отыскать. Ваши товарищи из корпорации «Звездный камень» вроде бы целы и до сих пор сидят в развалинах станции тихо-тихо. Корабль мы отремонтировали и даже снесли на его борт разное ценное человеческое барахло. Его в наших родных территориях все равно даже последний старьевщик не купит. Он стоит за нашим судном, увидишь, когда стартуем. Браслеты спадут часа через два. Ну, прощайте, ребята, а то я уже опаздываю. Мать хочет как можно скорее убраться из этой системы, да и вообще из зоны обитания человечества.

Наклонившись к Ли и поцеловав его в губы, Сакура выпрямилась, развернулась и проворным шагом зашагала к поджидающему ее кораблю, напоминающему формой гигантский рогалик. Судно вдруг начало странно мерцать. Секунда – и на его месте уже находится в несколько раз меньший по размерам звездолет, за которым виднеется побитый жизнью и врагами корпус баржи, весь покрытый свежими заплатками. Да уж, их голографическая маскировка выше всяких похвал. Уверен, другие системы не хуже, раз псевдометаморфы надеются пройти через станцию Т-портала неузнанными.

Эпилог

– За розовым морем, на синем побережье, в горах притаился зеленый городок, – мурлыкал я себе под нос, задрав голову кверху. Глаза внимательно рассматривали черноту космоса, в котором редкими-редкими точечками света мелькали звезды или находящиеся на орбите корабли. Казалось, их не так уж и много, десятки, максимум сотни. Но если раздобыть хотя бы самый простейший телескоп, то количество небесных объектов начнет увеличиваться пропорционально мощности прибора. Ночная прохлада остужала разгоряченное тело и, казалось, даже мятущуюся в сомнениях душу. Бокал же с великолепным коньяком, зажатый в руке, позволял не замерзнуть.

Впервые за очень-очень долгое время я мог позволить себе полностью расслабиться и ни о чем особо не думать. Второразрядная колония, куда мы спрятались сразу же, как только смогли, была местом тихим, мирным и безопасным. Во всяком случае, если жить лишь в сорока километрах от дворца местного планетарного губернатора и под боком у здешнего отделения социков. Не слишком приятная компания. Но зато никто не будет вламываться в снятое на пару лет поместье, опасаясь быть расстрелянными принявшими угрозу на свой счет стражами порядка, закона и существующего строя. Да, обходилось такое место недешево, но улетающие домой псевдометаморфы бросили в обжитом им астероиде, как оказалось, не только наш корабль. Еще восемь некрупных судов нашлись сразу за ним. Принадлежали они предположительно пиратам, в не добрый для себя час попытавшимся ограбить звездолет инопланетян. Их слегка побитые посудины обогатили нас достаточно, чтобы забыть о большей части имеющихся проблем. Олег не объявлял о банкротстве взлелеянной им корпорации «Звездный камень», и теперь она возрождалась, словно птица Феникс из пепла. А я не только вернул все долги приемным родителям, но и оплатил своей как бы сестре учебу в дорогом частном колледже. А ведь оставалась еще до сих пор не проданная добыча со станции Т-портала, ждущая своего часа в подземном хранилище под домом.

– За розовым морем, на синем побережье, – задумчиво пропел я строчки из песенки многовековой давности, до сих пор удивляясь тому, что жив и даже наконец-то могу с некоторой уверенностью смотреть в будущее. От инопланетянки, замаскировавшейся под человека и пытавшейся манипулировать людьми при помощи своих способностей, я ждал чего угодно, только не премии за, скажем так, моральный облик. Хотя, может, ее выдали не мне, а Ли, сумевшему покорить сердце псевдометаморфа? Нет, пожалуй, каким бы рыцарем в сверкающей броне ни показал себя киборг, но, если вместо устранения ненужных свидетелей данное существо выплатило компенсацию тем, кого использовало в своих целях, то его, пожалуй, следует признать… добрым? Хорошим? Таким же, как и находящегося в нескольких метрах от меня азиата. Какое-то детское определение. Однако от него становится тепло на душе. В эту эпоху, когда зло, жестокая целесообразность и личная выгода, взявшись за руки, водят хоровод вокруг умов и чувств людей, знание того, что в бескрайнем космосе все не так плохо, как могло бы показаться, позволяет вздохнуть с облегчением.

– Ты уже достал меня этой своей песней! – в голосе Ли, несмотря на его постоянную привычку улыбаться, чувствовалась угроза. Сейчас киборг, замерший в созданном специально под его габариты кресле и держащий в руке настоящую гаванскую сигару, родом с самой Земли, подвергался операции, находящейся где-то посередине между стриптизом и демонтажом. Проще говоря, девушки, на которых он женился полторы недели назад скопом, снимали с него лишнюю броню, стремясь на ночь глядя выколупать собственного мужа из его высокотехнологичных доспехов. Работа им предстояла нешуточная. Со множеством неожиданных препятствий и преград на пути к главной цели. – И потом, здесь море не розовое, а красное! И побережье не синее, – пробурчал киборг.

– Зато город зеленый, весь в местных хвощах утопает, – хмыкнул я и снова перевел взгляд на небо. Космос. Черный, пустой, холодный, равнодушный. Он здорово похож на нашу жизнь. В том числе и тем, что в нем есть маленькие яркие звезды, которых куда больше, чем кажется на первый взгляд, и которые так греют сердце.