Вонда Макинтайр - Первое приключение
– Слушай, Спок!… – воскликнул Маккой.
– Коммандер Спок, доктор Маккой, – сказал Кирк, – нет резона драться из-за догадок. И нам не придется гадать, если мы расшифруем их язык.
– Полагаю, их язык базируется вне местного бессознательного, – сказал Спок.
– Если это верно, – сказала Ухура, – тогда… мы, может быть, вовсе не сможем перевести их язык.
– Местное бессознательное! – Маккой рассмеялся. – Вы же не… не можете всерьез верить в этот полет теоретической фантазии!
– Я нахожу ее эстетически удовлетворительной, – сказал Спок. – Как вам, возможно, известно, наиболее эстетически удовлетворительные теории часто оказываются верными.
– Но местное бессознательное – в самом деле интригующая теория, доктор Маккой, – сказала Ухура.
– Это лажа!
– У вас есть право на собственное мнение, – холодно сказал Спок, – даже если это – интеллектуальный фанатизм.
Маккой фыркнул.
– Не могли бы вы изложить мне эту теорию, Спок? – сказал Кирк. – Что такое местное бессознательное?
– Это предположение, что все существа в пределах определенной области
объединены таким образом, что их мыслительные процессы связаны между собой на базовом уровне. Вот почему, – согласно теории, – языки из различных эволюционных систем поддаются взаимному переводу.
– На Земле это – теория коллективного бессознательного Юнга, – сказал Кирк. – Верите вы в нее или нет, вряд ли она противоречива.
– Идеи сходны, сэр. Но в данном случае, слово «местное» заключает в себе нечто большее, чем одну расу, одну планету или даже скопление звезд.
– Это он пытается сказать, – сказал Маккой Кирку, – что он считает, будто эти существа прилетели из другой галактики.
– Я думаю, что это в высшей степени вероятно, – сказал Спок.
– Коммандер Спок, если эта теория верна, и мы не можем перевести их язык, то мы никогда не сможем общаться с ними.
– Напротив, капитан, – сказал Спок. – Теория говорит, что язык за пределами местного бессознательного не может быть переведен. Она не говорит, что он не может быть понят.
– Я не знаю, как там насчет местного бессознательного, коммандер Спок, – сказал Кирк, – но ваши доводы относительно мира-корабля меня убедили. Возможно, мы сможем получить у его обитателей разрешение изучать их мир. Тем временем, нам следует переопределить нашу стратегию, и в первую очередь… нашу манеру поведения.
– Капитан Кирк!
– Да, мистер Сулу?
– Сэр, к нам приближается корабль…
– Снова Коронин? Скажите ей, чтобы отошла.
– Это не «Куундар», сэр… это очень маленький корабль, шлюпка… что-то вроде яхты… с мира-корабля.
На видовом экране был виден крошечный корабль, спешивший им навстречу, похожий на шипастую жемчужину, приделанную к серебристому парусу.
Кирк бросил взгляд на Спока.
– Интересно, – сказал он. – Есть ли у наших гостей с собой приборы и контейнеры для образцов?
Глава 10
Люди с мира-корабля не взяли с собой ничего: ни приборов с контейнерами, ни коммуникационного оборудования.
Их маленькая яхта дрейфовала в сторону «Энтерпрайза», контролируемая силовым лучом. Подойдя ближе к кораблю, она уравновесилась между гравитационным притяжением корабля и лучом. Существа с мира-корабля передали детализованное визуальное сообщение на «Энтерпрайз», ясно дающее понять, что они желали бы быть транспортированными на борт.
– Ну, и как теперь быть с вашими драгоценными правилами, мистер Спок? – сказал доктор Маккой. – Если Джим пустит этих ребят на борт «Энтерпрайза», мы тут все просто унарушаем Первую директиву.
– Цель Первой директивы – защищать молодые, развивающиеся культуры от шока встречи с продвинутой технологией, – сказал Спок. – Но, в чем-то вы, возможно, правы, доктор Маккой. Возможно, нам нужно ограждение от шока ознакомления с обитателями мира-корабля, так что мы должны задействовать Первую директиву в целях нашей собственной защиты.
– Это абсурд!
– Так ли, доктор?
Кирк вмешался, чтобы пресечь дальнейший спор.
– Может, мне и следует задействовать Первую директиву, чтобы защитить вас двоих друг от друга, – но у меня достаточно свидетельств, что люди с мира-корабля не нуждаются в ее защите.
Коронин на борту «Куундара» наблюдала, как яхта новооткрытых чужаков
покинула гигантский корабль и медленно поплыла к федеральному кораблю «Энтерпрайзу». Она крепко выругалась. Если Федерация полагает, что она будет просто сидеть сложа руки и ничего не делать, пока они там заманивают новую расу в альянс, они еще большие дураки, чем она полагала. Она зашагала из угла в угол командной палубы, не отрывая, впрочем, внимания от наблюдательных портов. Рабочая команда лихорадочно трудилась над гиперпространственными двигателями. Звездный Флот вспрыгнул ей на ногу и захныкал, прося приласкать и угостить.
– Прочь! – закричала она. – Веди себя тихо, а то посажу на привязь! – Примат шмыгнул на ее кровать, лег на меховое одеяло и принялся следить за каждым ее движением.
– Станции!
Техники подпрыгнули при ее команде.
– Н-пространственные двигатели!
«Куундар» зарокотал и двинулся вперед.
– Капитан – «Куундар» запускает двигатели.
Джим беспомощно смотрел, как боевой корабль отступницы приближается
к «Энтерпрайзу» и проходит провокационно в пределах досягаемости. Куда это, интересно, Коронин направляется с этим кораблем и своей запуганной зверушкой? Джим ничего не мог сделать, не мог даже поднять щиты, пока люди с мира-корабля не окажутся на борту.
– Глаз с нее не спускайте, и с сенсоров тоже, мистер Сулу, – сказал Джим. – Это все, что мы пока можем сделать. – Он поднялся и, вместе с Маккоем, направился в транспортационную. Лейтенант Ухура и коммандер Спок последовали за ними.
У людей с мира-корабля, очевидно, не было приспособлений, подобных
транспортатору, подумал Спок. Однако же они отнеслись к нему как к чему-то привычному, возможно, даже примитивному.
Спок не сомневался, что они смогут дуплицировать установку, если
посчитают, что она им необходима.
Спок уже начал формулировать свое собственное мнение относительно
обитателей структуры, – мнение, которое, – он это прекрасно сознавал, – опиралось на недостаточные данные. Но он был готов отбросить любые допущения, которые окажутся несостоятельными, поскольку так, должно быть, и будет по ходу дела. Тем временем, ему нужна некоторая основа, с которой можно начать работу.
Он посчитал яхту игровым элементом. Обитатели мира-корабля могли запросить транспортировку напрямую на «Энтерпрайз». Вместо этого, они выбрали прибытие на маленьком судне, двигающемся за счет отражения фотонов от паруса. Хотя это и поразило Спока как легкомысленность, и, хотя он предпочел бы встречу с существами, отчетливо ориентированными на рациональный подход, подобно вулканцам, способность к игре хорошо служила ему в его споре с доктором Маккоем: он сомневался, что доктор снова сравнит общество людей с мира-корабля с сообществом пчел. Маккой по-прежнему мог отнести их высокий уровень технологий к внешнему влиянию, но это ошибочное мнение должно было также вскоре уступить очевидности.
Худощавое, неодетое, высокое существо с пустыми руками начало формироваться на транспортаторной платформе.
Спок понял, какую он совершил ошибку.
– Подождите! Гравитация… – Спок прыгнул вперед и подхватил
существо, как только оно материализовалось – в гравитационном поле, в несколько раз большем, чем то, к которому оно привыкло. Хрупкость его костей, несущественность тела, поразили его. Физическое прикосновение дало ему внезапный контакт с разумом существа. Сила этого разума полностью обрушила его защиту. Только благодаря тренированности Спока и его хорошо отточенным рефлексам они с существом удержались на ногах.
– Мистер Кайл! – заорал Кирк. – Переправляйте наших гостей на палубу шаттлов! Немедленно!
У Кайла перехватило дыхание. Опасность!… Но, когда материализовались
новые существа с мира-корабля, и гравитация придавила их и они закричали песню своими высокими голосами, – Кайл повиновался.
Транспортаторный луч перенес Спока и существо в условия одной десятой гравитации на палубу шаттлов.
Спок выпустил алое существо и упал на колени, его тело, оглушенное силой разума другого существа, не повиновалось ему.
Другие существа сформировались подле Афины и Амелинды Лукариэн. У одного был мех кремового цвета, мех другого был расчерчен узкими полосками золотистого и коричневого, а окраска третьего завивалась любопытными круговыми узорами.
Музыка их общения воспарила вокруг него, словно ветровсадники, легкие существа с Вулкана, которые никогда не опускаются на землю. Экираптор тревожно фыркнул. Его крылья, покрытые перьями, захлопали по воздуху, когда Амелинда Лукариэн попыталась успокоить его.
