Марк Романов - Астарта: Корабль Чокнутых Трупов

— Чем это вы его так? — задумчиво осведомилась Елена.

— У Гая запасы боцманского самовоспламеняющегося самогона нашлись.

— Внимание, перезагрузка системы завершена, — внезапно объявил искин. Начало фразы прозвучало на высоких частотах новорожденного младенца, а окончание уже перешло в густой бас немолодого медведя.

— А где Джек? — спросил Гай, вслепую шаря рукой по стене рядом с отсеком. — Не с вами?

— Было три группы, — сказала Елена. — Одну мы встретили внизу, когда вы приказали сваливать. Две оказались здесь…

— Анна…

Не слушая дальнейших рассуждений блондинки, капитан бросился вниз. Ульрих проследил его взглядом, пожал плечами и внимательно посмотрел на перебинтованного Травкина.

— Ты как видишь через эту повязку?

— Никак, — жизнерадостно улыбнулся тот. — Мне осколками лицо посекло, а потом еще и жаром близкого снаряда плазмы глаза сожгло. Вслепую стрелял. Но в вас не попал же.

— Да как сказать… — Ульрих выразительно глянул на свое обожженное плечо.

— Ну, уж скажи как-нибудь, я сам не увижу.

— В плечо ты мне попал, едва я Елену вытолкнул из-под выстрела, когда мы появились.

— А, — махнул рукой Травкин, — это не я, это капитан с его давней знакомой винтовкой. Все это время рассказывал, как они с ней, когда и в каких позах. Фетишист грёбаный, точно говорю.

— А тебе не кажется, что надо бы заняться твоими глазами и лицом? — с сомнением высказал мысль вампир, подходя вплотную к Травкину.

— Мне-то кажется, но медотсек в хлам, если что и уцелело, то не для меня точно. Но проверить, есть ли ожог сетчатки, или просто мои глаза сварились вкрутую, я, наверное, смог бы, но мне нужна помощь. Кстати, а где все-таки Джек, старая еврейская скотина?

Техник очень явно осознал, что у Травкина нашлись не только запасы боцманского варева, но и приличная аптечка с психотропами или иными стимуляторами и обезболивающими.

Тяжелое и мешающее дышать нечто резко откатилось в сторону, и Анна тут же набрала в грудь побольше воздуха, закашлявшись и стараясь дышать часто и открытым ртом.

— Живая? — раздался над ухом хриплый голос боцмана. Аннабель только смогла кивнуть, стараясь подняться, но опираться на одну руку было крайне неудобно.

— Иди сюда, девочка, — Джек схватил ее за здоровую руку и с усилием поставил на ноги. — Я решил за вами вернуться, а тут ты в интимной позе с незнакомым мужиком.

Он хрипло засмеялся и закашлялся. Анна только сейчас увидела, что комбинезон боцмана порван и прожжен в нескольких местах, длинные волосы разметались по плечам, лицо было перепачкано гарью, а на правой скуле наливался огромный синяк. К тому же, ладонь Джека, за которую она ухватилась, поднимаясь на ноги, была выпачкана кровью. Аннабель посмотрела на Кацмана, стоящего на узком переходе и опирающегося на какую-то толстую железяку, судя по всему, вывороченную из переборки корабля. Ткань комбинезона на правом боку свисала лохмотьями, из-под которых проглядывала глубокая кровоточащая рана.

— Серьезное ранение, — сказала Анна, внезапно ощутив, как сдавило горло. — Ты как сюда дошел?

— Волшебные запасы Гая помогли, — он криво улыбнулся, но снова закашлялся. На губах боцмана выступила кровь. Он пошатнулся и упал на одно колено перед стоящей Аннабель.

— Блядь, сдохнуть в позе прошения руки и сердца… ну, пиздец, вообще…

Он завалился на бок и сипло задышал. Его импровизированное оружие, которым Джек размозжил затылок Макса, откатилось в сторону, глухо звякнув о бортик перекрытий. Анна опустилась на колени, быстро осматривая рану Кацмана.

Кровопотеря и так была уже критической. А если подумать, сколько он еще сюда добирался и через что, оставалось только удивляться, сколько крови было в боцмане.

— Система перезагружена… — донеслось в отдалении. Это спрятавшийся искин сумел, наконец, выползти в родное пространство и отвоевать свое место обратно.

— Джек, тебе надо к Доку, — Аннабель чувствовала, что несет какую-то херню, но и молчать не могла. — Давай, вставай, надо до лифтовой площадки добраться, тут совсем недалеко до технического перехода…

— Слушай, Анна, — откашлявшись и стерев кровь с подбородка и губ, серьезно сказал Джек, — а поцелуй меня.

Аннабель едва не спросила: «Куда?», но в этот момент слабый мозг андроида почти намертво завис, стараясь решить сложную задачу. Старпом прямо-таки чувствовала, как схемы и чипы перегорают, превращаясь в мусор и труху, программные коды бесятся, устраивая веселую карусель, а вложенные…

Предательская мысль о том, что ей никто ничего не вкладывал, посетила голову так настойчиво и внезапно, что была сравнима с божественным озарением.

— Встанешь — поцелую, — кивнула она. Теперь оторопел Джек. Туман в зеленых глазах рассеялся, и вместо него снова появилась искра азарта. Блэк Джек не мог отказаться от прямого вызова.

Он оперся на подставленное плечо Анны, схватился за перила, подтянулся и встал.

— Ты… мне… должна… будешь… — сказал он, мешком рухнув обратно. В этот момент Анабель Уискер готова была расплакаться совсем как человеческая женщина, которая никак не может дотащить до флаера тяжелые сумки с покупками.

— Анна!

Капитан появился так неожиданно и бесшумно, что у старпома возникло ощущение, будто он некоторое время стоял за ее спиной, наблюдая за происходящим. Лицо Ричарда было спокойным и сосредоточенным. Лицо профессионала на работе, который не привык отвлекаться на какие-то там мелочи, вроде последних желаний умирающих боцманов.

— Капитан… — она посмотрела на него снизу вверх и почему-то отвела взгляд. На секунду ей показалось, что он злится на нее. Изучая человеческую мимику, Анна знала, что именно микровыражения и выдают людей, но сейчас у нее не было сил присматриваться к таким мелочам, а вот странно блестящие глаза капитана ввели ее в затруднение с идентификацией эмоций Ричарда.

Так смотрят на безвозвратно потерянную жизнь, на уходящую с другим женщину или на проигранные деньги, полученные под залог старого проверенного корабля — единственного, что еще оставалось всегда и везде с тобой.

— Надо отнести его к лифтовой платформе, — сухо и спокойно, без эмоций сказал Рик, не глядя на Анну. — Что с тобой? — вот на этом вопросе голос Рика дрогнул. Едва заметно, чуть-чуть, но все-таки эмоции прорвались. Капитан тут же кашлянул, унимая пробившуюся хрипотцу, вылезающую всегда только от волнения или сильных эмоциональных всплесков.

— Все в порядке, рука сломана, — ответила Анна.

— Иногда мне кажется, что однажды ты поставишь свою голову на пульт и скажешь, что все в порядке, кэп, можем взлетать, — взваливая на плечо Джека, пробурчал капитан.

— А мне иногда кажется, что в эмоциях нет ничего плохого. У людей есть все, но они этим не пользуются.

Если бы Ричард мог, он бы выпустил из рук Кацмана, сел рядом и опрокинул в себя стакан лучшего самогона Кацмана. Не закусывая.

Но он не мог. А продолжать Анна не стала. Да и спроси он ее, что она имела в виду, старпом бы не ответила. Это Ричарду настойчиво подсказывала вездесущая интуиция.

«Корабль чокнутых трупов», — подумал он философски, покряхтывая под весом худощавого, но очень тяжелого боцмана.

ГЛАВА 37 ОБУЧЕНИЕ У КАРДИНАЛОВ. ДРАКОНОДЫРОБОЕЦ

  Когда наскучит биться лбом  В дверь нарисованную на стене,  Слушай, наверное я плюну на все,  Пусть другие грызут железный орех.

  Я считаю до трех:  Пусть его унесут, я о нем никогда не мечтал!  Мама, где я, куда я попал?!

Щупальце живой лианы плотно захлестнуло шею капитана. Перед его глазами заплясали черные круги, и он оставил попытки нашарить приклад выпавшего лучевика, и вонзил в лиану когти на тыльной стороне перчаток. Растение ослабило натиск, и Рик с трудом вдохнул влажный воздух, насыщенный вонью гнили и болотных испарений. Сконцентрировавшись, и вспомнив наставления, он старательно представил себе, как в его правой руке появляется острый тяжелый нож-кукри, способный резать не только лианы, но и металлокерамику, ежели таковая попадется под лезвие. «Тебе не нужно оружия, ты сам — оружие»

Мир слегка колыхнулся, и нож лег рукоятью в отставленную в сторону ладонь, обжигая ее холодом. Рубящий удар, еще один — и щупальце хищного растения распадается на части, давая капитану возможность снова дышать.

«Хотя, блядь, в такой атмосфере лучше не дышать совсем. Или учиться дышать задницей, ароматы тут подходящие», — подумал Ричард, стараясь отдышаться и не быть при этом съеденным.

Джунгли вокруг жили своей собственной жизнью, издавая сочную какофонию нескончаемой музыки жизни — разрывания и пожирания. Все жрали всех, невзирая на биологические виды и пищевую совместимость. «Как же я не люблю миры смерти… — думал капитан, аккуратно пробираясь по болотистой почве между поваленными стволами гигантских папоротников, покрытых плесенью и мхом. — Главное — не убивать слишком много».