Уильям Шатнер - Призрак
На прошлой неделе сюда увели трех человек из команды Энтерпрайза.
И ни один не вернулся.
Пикард надеялся, что по крайней мере хоть один член его золотой команды будет знать, что его не стоит ждать к концу смены. Спасательную акцию нужно провести именно сегодня; иначе, Энтерпрайз будет потерян.
Крэвл снова толкнул Пикарда к шлюзовой камере встроенной в стену одного из бараков.
Все помещения с системами жизнеобеспечения на поверхности астероида, насколько знал Пикард, были герметичными. Это имело смысл.
В случае восстания силовое поле можно было убрать, чтобы убить заключенных удушьем, в то время как надзиратели оставались бы в безопасности в пределах своих изолированных бараков.
Пикард учел эту особенность в своем плане.
Теперь Крэвл пригнул голову Пикарда так, чтобы он не мог ничего увидеть, пока надзиратель смены дельта вводил код безопаности на панели шлюзовой камеры.
Толстые круглые двери откатились, открывая проход.
Крэвл толкнул Пикарда, заставляя его войти, а затем оставил его одного.
"Прощай, землянин, " сказал клингон презрительно смеясь. "Каждого энсина, которого я сегодня убью, я посвящаю тебе. "
Пикард развернулся, но только успел заметить, как закрывается дверь, и лицо усмехающегося Крэвла в маленьком смотровом окне.
Потом последовал порыв воздуха, и когда выровнялось давление, открылась вторая дверь.
Пикард знал урок, помнил правила надзирателей, установленные для заключенных.
Он остался стоять неподвижно.
Потом знакомый голос произнес, " Очень хорошо, Жан-Люк. Вы выучили свой урок. "
Голос был знакомым, потому что он был голосом самого Пикарда.
"Пожалуйста, входите. Мой дом – ваш дом, даже больше, чем вы можете себе вообразить. "
Пикард двинулся вперед, попав из шлюза в просторную комнату, дизайн которой напомнил ему узор настенных панелей на Дип Спейс Девять. Но не смотря на то что все это выглядело прагматично, в одном из углов отдельная секция имела вид жилой квартиры.
Посреди этой невероятной обстановки стоял зеркальный Пикард в великолепной клингонской боевой броне. Появление этого мужчины не было для Пикарда большим сюрпризом. К настоящему времени он привык видеть эту странную копию самого себя.
Но Пикард не был готов увидеть женщину, стоящую рядом с регентом. Женщина была ему знакома.
Она была закутана в великолепный полупрозрачный арделианский шелк, не менее эфемерный чем легкая дымка. Ее длинные волосы, уложенные в клингонском стиле, были переплетены сверкающими клингонскими гелиотропами – подарком воина. Но даже яркая косметика, которую она носила, как будто была орионской девочкой рабыней, не могла замаскировать ни своеобразные гребни на ее голове, ни кончики ее ушей, ни заметный шрам, который портил ее исключительную красоту.
Регент увидел вспышку узнавания в глазах Пикарда.
"Вы знаете эту заключенную? "
Пикард покачал головой. Слишком много жизней были под угрозой в плане спасения, чтобы требовать объяснений от своего двойника. Любое действие, которое Пикард мог здесь сегодня предпринять, должно было быть быстрым и смертоносным. "Я ошибся. Она выглядит знакомой, но… Я был неправ. "
Зеркальный Пикард воззрился на пленника с притворным изумлением. "Ошибся? Жан-Люк Пикард – капитан Энтерпрайза – признает ошибку? " Он схватился рукой за сердце. "А я то думал, что хорошо вас знаю. Признайте, я раскусил вас как центаврианского лосося, вы же собирались лично восстановить командование на своем корабле. Или, я должен говорить, на моем корабле. "
Пикард впился взглядом в своего двойника, но все еще отказывался обострять противостояние. Он понимал, что независимо от того, что он сам чувствовал к своему дубликату, этому вполне соответствовало подавляющее презрение его копии к нему самому.
Регент оглянулся на женщину в шелке. "Честно говоря я не часто оказываюсь не правым. И когда это происходит… я испытываю крайне неприятное чувство когда мне об этом напоминают. В этом то мы похожи, Жан-Люк? "
Пикард молчал.
Его двойник принял молчание за согласие. "Я думаю, что вы похожи на меня. Я думаю, что вы тоже обеспокоены ошибками. А лучший способ забыть об ошибках, мон шер ами, состоит в том, чтобы их стереть, не так ли? "
Пикард продолжал смотреть прямо, не реагируя на слова своего двойника.
"Вы забываете, Жан-Люк, " сказал регент, немного удивленный молчанием Пикарда, " что я могу читать ваши мысли. "
Потом зеркальный Пикард выхватил дисраптор, настроил его на полную мощность, так что тихий гул раздался в воздухе, и прицелился в женщину.
"А так как вы не любите неудач, и поскольку ее дальнейшее существование не имеет для вас никакого значения, зачем же напоминать о неудаче. Я уверен, что вы не будете возражать, если я уничтожу ее. Или будете? "
В глазах женщины не было страха.
Только вызов.
Но Пикард знал, что именно этого стоило ожидать от удивительной женщины, которую так любил Джеймс Т. Кирк.
ДВАДЦАТЬ ДВА
Взбрыкивание челнока напомнило Кирку о старых парусных кораблях. Движение было ритмичным, как он и ожидал, и ему оставалось только смириться и направлять катер вперед.
Полет в таких условиях требовал, чтобы он держал свои руки все время на панели управления, но он нашел это действие почти приятным.
Делать "хоть что-нибудь" было предпочтительнее ожидания. Особенно, потому что все, что случилось с тех пор как он решил действовать, было требованием времени.
"Вам нравится пилотировать, не так ли? " спросила Джэнвей.
Теперь она сидела в кресле второго пилота, заменяя Скотта. Катера были разработаны для более продолжительных полетов чем шатлы, или челноки, и в маленьком помещении в кормовой части корабля располагалась зона отдыха. Скотт, T'Вэл, и Маккой крепко спали в антигравитационных койках, хорошо защищенные силовым полем безопасности.
Но Спок и его двойник, казалось, не нуждались в отдыхе. Они остались в пассажирской части корабля, занятые серьезной беседой. Кирк час назад почувствовал оттуда запах чая, и ради их пользы понадеялся, что он содержал стимуляторы. Беседа продолжалась вот уже тридцать часов.
Кроме того, зная интенданта Спока, он понимал, что тот не смотря на необратимые изменения из-за неизлечимой болезни не станет тратить много времени на отдых.
"Пилотирование утраченное искусство," сказал Кирк. Он не отрывал глаз от экранов сенсоров, глядя на невероятный вид плазменного шторма, через который они летели. След частиц деформации зеркального Вояджера определял курс челнока прямо в неизвестную и неизученную область.
Это был не первый раз, когда Кирк совершал такую поездку. Время от времени, когда он позволял ослабнуть своей сосредоточенности, он признавал, что иногда он считал такие полеты самыми лучшими из всех возможных.
"Вы, кажется, достаточно в этом преуспели," сказал ему Джэнвей. "Я имею ввиду пилотирование. "
"Я провел немало времени у руля. " Кирк схватился за подлокотники, когда мелкая дрожь пронзила корабль. Он скомпенсировал ее раньше, чем это успели сделать амортизаторы, мягко направив катер и оседлав волну сжатия.
"Это часть вашего обучения? " спросила Джэнвей. "Чтобы стать капитаном звездолета? "
"Часть. Теоретически, нас обучали делать все, что можно было сделать на борту звездолета. " Он улыбнулся, вспоминая насколько уверенным и полным бравады он был в начале своей карьеры, когда получил звездолет класса Конституция. Зачем нужен экипаж? "Хотя ничего из этого я не умел делать достаточно хорошо. Думаю это делалось для того, чтобы мы понимали интеграцию. Чтобы знали, каковы обязанности каждого члена экипажа, и могли судить насколько хорошо они работают вместе. "
"И вы смогли? "
"Не сразу." Кирк наблюдал за движением своих рук по контрольной панели, как будто они принадлежали кому-то другому. Подобно многим аспектам его обучения, его навык пилотирования вернулся неосознанно. Года на Чале и всех его лучших намерений не было достаточно, чтобы отделить капитана звездолета от простого мужчины. Он не хотел думать о том, что это может означать.
Именно об этом ему предстояло поговорить с Тейлани, когда они встретятся.
И они встретятся.
Он отказывался рассматривать любую другую возможность.
"Мне было тридцать один, когда я получил свой первый корабль. " Даже произнося эти слова, Кирк не знал, почему это стало возможным. Действительно ли он был тогда так молод? Так наивен? Так невинен? "И тогда я думал, что могу сделать все."
Он не забыл встречу с Крисом Пайком в тот день, когда Пайка продвинули до капитана Флота, а Кирку дали Энтерпрайз. Кирк знал, что судно будет свободно. После двух пятилетних миссий, Пайку требовалась замена, а Кирк желал получить звездолет. В течение нескольких лет он играл в политические игры за спиной у командования. Ходил по нужным вечеринкам, был добровольцем в разных коммитетах, направлял все свои усилия на то, чтобы сотворить свою судьбу, которая как он знал была неизбежна.
