Василий Головачев - Хроники Реликта. Том 2
Экипировку по императиву «макс» он подобрал в управлении, но не из общих запасов ОБ, что сразу стало бы известно комиссарам отдела, а из личного сейфа начальника сектора. В комплект входил защитный костюм – «бумеранг», аппаратура маскировки «хамелеон», видеоконтроля и подавления шумов, пси-фильтр, средства связи и оружие. Ставр выбрал аннигилятор, хотя в сейфе хранились и взятые на вооружение дьявольские изобретения кайманолюдей: нейтрализатор и генератор свертки пространства в «струну», вызывающий сильнейшее локальное похолодание в зоне применения.
Минута в минуту к указанному сроку Ставр объявился на хозяйственном дворе орбитального лифта Североскандинавского транспортного радиала, расположенного на окраине городка Берлевог. Да Сильва ждал его в таком же «мундире» возле отливающей тусклым свинцовым блеском глыбы неопределенной формы, в которой трудно было угадать совершенное техническое устройство, и лишь излучаемое глыбой «живое» тепло позволило Ставру определить в ней аппарат-организм неизвестного ему класса.
«Это автономная десантная капсула седьмого поколения, – сказал Мигель, похлопав ладонью по крутому боку глыбы. – «Голем-2», так сказать. Корпус и начинка из эквивещества, что дает ему возможность преобразовывать форму в любых пределах, энерговооруженность такая же, как у спейсеров Даль-разведки, защита – слой «абсолютного зеркала».
«Я летал на таком, разве что тот не имел «зеркальной» защиты. Но отец говорил о каких-то других машинах, более совершенных…»
«Он говорил о классе «абсолют-маг», называется просто – «пузырь». Весь такой аппарат умещается в заплечном ранце. Ему не нужен объем, масса, запасы энергии, он черпает ее напрямую из вакуума и в состоянии уйти «на струну» в любом месте, не потревожив пушинки. По сути, аппарат «смонтирован» из ферми-жидкости, почти из «чистой энергии», и рассчитан практически на любой мыслимый в нашей метавселенной катаклизм. В нем свободно можно жить на Солнце, например, или на поверхности квазара, и даже «черная дыра» не может повредить ему, так как при падении на «дыру» возникают макроквантовые эффекты… – Мигель прервал хвалебную речь, оценив пси-мимику собеседника. – Извини, я забыл, что ты физик. Но таких аппаратов создано всего два, и не каждый может управлять им из-за энергонакачки. Вредно для здоровья. Пока. Хотя твой отец уходил в Даль-поход на таком «пузыре» и вернулся. Говорят, конструируются «пузыри» классом пониже, но когда появятся на свет, не знаю».
Глыба «голема» вдруг потеряла четкие очертания, стала жидкой, как огромная капля ртути, и в течение двух секунд превратилась в аэр.
«Садись, пора отправляться. – Мигель заметил, что Ставр оглядывается, добавил: – Не волнуйся, это лишь с виду – обыкновенный хоздвор, на самом деле ты находишься на одной из баз «контр-2», попасть на которую не сможет, наверное, и эмиссар ФАГа».
Ставр молча полез в кабину «аэра».
Орбитальный лифт зашвырнул их на транспортно-орбитальный узел, подвешенный над Землей на высоте двухсот километров, откуда они своим ходом добрались до грузовоза «Ландскнехт», имеющего собственную линию метро, о чем также мало кто знал. «Струна» метро выбросила «голем» с пассажирами в недра транспортного отсека спейсера Даль-разведки «Славутич», который маневрировал неподалеку от Фаэтона-2 и незаметно «выронил яйцо», то есть «голем», вместе с полусотней витсов-ремонтников. После этого настала очередь Мигеля командовать аппаратом в качестве драйвера-примы.
«Голем» перешел в джамп-режим и в два прыжка достиг «атмосферы» Фаэтона-2, тонкого по земным меркам километрового слоя пыли и газов, куда и нырнул, как в воду.
Конечно, их «черный полет» лишь казался простым, легким и до смешного коротким, на самом деле выводом разведаппарата на цель занималось множество специалистов своего дела и мощный инк Даль-разведки Стратег, используемый на одну треть службой старменов и на две трети работниками «контр-2». Кроме того, разведчики шли не вслепую. Задолго до их появления в атмосфере Фаэтона-2 за псевдопланетой было установлено наблюдение, и проделанный на его основе анализ позволил наметить вектор разведрейда, упиравшийся предположительно в базу эмиссара ФАГа. Но об этом из двух членов экипажа «голема» знал только один – начальник сектора погранпроблем, Панкратов же мог только догадываться.
«Итак, начинаем. Выходим в поле Сил пассивно, работаем как приемные антенны. Поскольку Лайа-центр, если он здесь есть, наверняка защищен, как крепость, на всех мыслимых уровнях, мы имеем право только слушать пространство, не включая аппаратуру поиска. Наша задача – обнаружить его и незаметно слинять, на абордаж пойдут другие».
«Понял, – подавил вздох разочарования Панкратов. – А если они нас обнаружат первыми?»
«Мы об этом узнать не успеем. Учти еще одну особенность Фаэтона-2: это не просто шарообразная куча щебня и камней побольше, диаметр которой равен трем тысячам километров, это сложная система полевых взаимодействий, включающая, кстати, и маломассивные – до двух миллионов тонн – кварковые кластеры, которые сильно искажают поле Сил. Обязательно делай поправку на коэффициент ошибочного восприятия, особенно визуального».
«Вводную принял! – вытянулся в кресле Ставр. – Разрешите выполнять?»
«Вперед!» – бросил да Сильва, выключая оптическую плотность стен «голема».
Пилоты повисли в ровном голубовато-сером тумане без намеков на верх и низ, скрадывающем ориентиры. Затем под ногами зашевелились смутные тени, и Ставру показалось, что они висят над океаном. Однако это был не океан – верхний разреженный край каменного облака с редкими обломками скал размерами от полуметра до двух-трех сотен метров и сгустками щебня. Некоторые из них под влиянием центростремительных сил или от столкновения с другими камнями вырывались из общей массы и уплывали от основного шара псевдопланеты, за ее «атмосферу», чтобы вскоре вернуться обратно.
Ставр проводил глазами один такой шатун, затем уловил недовольство соседа и сосредоточился, входя в состояние инсайта.
Туман как бы расступился, поредел, отступил куда-то за пределы видимости. Взору предстала удивительная картина «раздробленной» планеты, состоящей из мириад разноцветных и разнокалиберных каменных глыб. Камни шевелились, сновали в разные стороны или торжественно плыли по воле гравитационных волн, сталкиваясь между собой и порождая бурлящие «реки» и «селевые потоки», вихри и смерчи, самые настоящие волны и фонтаны. Прятать в этом месиве станцию казалось безумием, но именно поэтому эмиссар ФАГа и мог пойти на риск, приняв соответствующие меры безопасности.
Чей-то пристальный взгляд упал на людей внутри дрейфующего «голема», и Ставр даже отшатнулся, будто стоял в доме у окна и кто-то снаружи попытался разглядеть его. «Взгляд» потускнел, втянулся в недра планеты, исчез.
«Спокойно, эрм, – хладнокровно сказал да Сильва. – Из-под «зеркала» достать нас невозможно. Зато сам факт того, что окрестности Фаэтона-2 «пасут» неизвестные нам пси-наблюдатели, указывает на возможность присутствия здесь секретной базы. Засек вектор пси-волны?»
«Н-нет, не успел».
«Ладно, мне это, кажется, удалось. Источник лоцирующего пси-поля находится где-то недалеко, двумя-тремя слоями ниже, там же я засек и флуктуацию массы, маскон. Поехали потихоньку».
«Голем» двинулся к первому слою псевдопланеты, углубился в каменное крошево. Резко стемнело, лучи Солнца сюда уже не достигали, поглощаемые пылевой атмосферой Фаэтона-2 почти полностью. Не спасало ни инфразрение, ни ультрафиолетовое, и лишь испускаемое некоторыми скалами микроволновое излучение и повышенный радиоактивный фон позволяли инку «голема» и пилотам ориентироваться в пространстве.
Камни кружили вокруг, увлекали аппарат за собой, сбивали с выбранной траектории, таранили иногда, и плотность их становилась все больше и больше, пока не достигла предела, когда между ними уже почти не осталось свободного пространства.
«Дальше не пройти, – высказал опасение Ставр. – А если начнем пробивать дорогу, нас засекут».
Мигель молчал, прислушиваясь к шуму безостановочного движения вокруг; этот шум был слышен уже в звуковом диапазоне, так как субстанция слоя, в котором двигался «голем», представляла собой достаточно плотную звукопроводящую среду: газы, пыль, камни.
Снова чужой пси-взгляд мазнул корпус аппарата, ушел в сторону, затерялся в каменных водоворотах, пропал.
«Он здесь! – отозвался наконец да Сильва. – Километрах в трех под нами. Напряги зрение».
Панкратов послушно сконцентрировал внимание на глубинах псевдопланеты и сквозь призрачную пляску пси-фантомов и миражей – пространство здесь и в самом деле было возбуждено в потоке Сил – смог зацепить краешком сознания-зрения-чувствования огромную ежастую «акулу» чужой базы. Ощущение тут же пропало, но сомнений уже не оставалось: Лайа-центр находился в недрах Фаэтона-2.
