Василий Головачев - Хроники Реликта. Том 2
«Мы украли уничтожитель, – сказал Мальгрив. – Через день-два эксперты разберут его на части и сделают выводы. Потерь нет».
«Знаю. – Велизар не перестал работать с инком, что могло показаться проявлением невежливости, но начальник «контр-2» знал ее причину. – К сожалению, овладение тайной уничтожителя не решает наших основных проблем. Нагуали растут все стремительнее, и рост вакуумных флуктуаций вблизи них, а также изменение гамма-фона – результат их взаимодействия с континуумом нашей метавселенной. Это очевидно. Если на уровне социума мы еще можем противопоставить что-то ФАГу и его пособникам, то на уровне закона – ничего. Или я ошибаюсь?»
Мальгрив промолчал. Велизар мельком глянул на посетителя.
«Вы почему-то ничего не говорите о расследовании причин гибели Делорма. Неужели ничего не удалось выяснить?»
«Наши эксперты прибыли на место происшествия первыми, но приходится изворачиваться, чтобы противник не заподозрил утечки информации. Пока ясно одно: ФАГ нашел нетрадиционный способ физической ликвидации интраморфов».
«Это я знал и без вас. Если не удастся выяснить, что это за способ, мы все обречены».
«И все же причин для паники я не вижу».
«А я и не паникую, Джордан, однако и поводов для оптимизма не вижу. Если уж «контр-2» топчется на месте, вместо того чтобы опережать ФАГа хотя бы на полшага… Кто Демиург – до сих пор не определено. Где находится Лайа-центр, откуда эмиссар управляет своими слугами и занимается зомбированием новых кадров, тоже неизвестно. Что такое лемоиды и горынычи – не выяснено. Откуда пришли к нам гуррах-кайманоиды – нет ответа. А ведь это ключевые вопросы нашего существования! Как долго мы будем зависеть от них? Нужны новые работники – найдите, убедите работать с нами. Нужны средства – мы их выделим. Но давайте результат!»
Мальгрив молчал.
Велизар еще некоторое время смотрел на него с рассеянным соболезнованием, как на безнадежно больного, который уже привык к своему положению.
«Вам что-то мешает, Джордан?»
«Скорее да, чем нет, – остался добродушно-серьезным Мальгрив. – Если назвать это одним-двумя словами, то вот они: человеческая низость. Я не ожидал, что масштабы этого явления столь велики».
Улыбка Велизара была скорбной и беглой.
«Как говорил Гёте: «Не стоит досадовать на людскую низость – что бы о ней ни говорили, она – сила».
Мальгрив знал это изречение и лишь кивнул, присоединяясь к мнению архонта.
«Прохор Панкратов вернулся из разведпохода. Карта нагуалей, составленная или предсказанная – что поразительно! – Греховым, верна абсолютно. Однако не это главное. Карта позволяет предсказывать появление новых нагуалей, а также прогнозировать общую картину, которая на первый взгляд такова: Галактика постепенно зарастает «паутиной» нагуалей. И одному Богу известно, зачем это Фундаментальному Агрессору!..»
Контрразведка засекла чужанские корабли в Системе в середине августа. Сначала одно из этих страшилищ появилось возле Фаэтона-2, затем еще три у Меркурия и в атмосфере Солнца. Что там делали негуманы, никому ведомо не было, опасности, по сути, они не представляли, однако отдел безопасности сыграл «три девятки» по треку, и чужанские корабли мгновенно оказались под неусыпным и надежным контролем. Ходили они бесшумно, то есть при «струнных» переходах «не шатали» вакуум и не создавали эффектов вторичных переизлучений, но регистрирующая техника землян уже позволяла видеть прыжки «на струну» большинства спейс-машин, и чужанские «динозавролеты» исключением не были.
Факт появления чужан в Солнечной системе заставил задуматься аналитиков всех служб УАСС, в том числе и контролируемых ФАГом, и подразделений глубокой защитной системы человечества, «глазами» и «руками» которой была система «контр-2». Отреагировали на чужан и проконсулы синклита, предпринявшие попытку контакта с чужанскими спейсерами. Сделали они это так быстро, что Совет безопасности вмешаться не успел, а его глава Хасан Алсаддан узнал о контакте только от эмиссара ФАГа, который, правда, имел лишь общую информацию о случившемся. Самое интересное же было в том, что чужане отреагировали на попытку интраморфов, передав в эфир загадочную для непосвященных фразу:
– Лежит здесь… геометрически зарытость в шумы… местный… линия ожидания игра… контроль системы…
«Думатели» из «контр-2» знали больше, чем эксперты синклита, и перевели фразу адекватно, однако и проконсулы поняли, что им хотели передать чужане. Фразу следовало перевести так: «Центр управления силами Фундаментального Агрессора «зарыт в геометрических шумах» Солнечной системы и замыкает «линию ожидания» главных ходов Игры (то есть Войны, как ее понимали эксперты)». Однако смысл слов «контроль системы» остался для патриархов темным, и понял его только один человек на земле – Ян Тот.
На совещании, организованном Железовским, было высказано около десятка мнений по поводу перевода, но дискуссию умело закрыл Велизар, приведя в пример древний закон Мейера[37]: «Усложнять просто, упрощать сложно».
До того момента, когда стал бы точно известен смысл сказанного чужанами, следовало придерживаться принятого варианта и искать, искать Лайа-центр, базу неуловимого пока что Демиурга, эмиссара ФАГа.
«Итак, мы разворачиваем поиск по двум векторам, – предложил Герцог. – Фаэтон-2 и Меркурий. Есть возражения?»
«Меркурий может послужить лишь звеном вектора, – сказал Берестов. – Если проанализировать маневры чужанских спейсеров, то их больше интересует Солнце, вернее, определенные области Солнца вблизи долгоустойчивых магнитных узлов со скоплениями «солнечных улиток» и парусников».
«Согласен. Это направление возьмем мы с воеводой, если он не возражает. – Кивок на Баренца, и такой же ответ. – Фаэтоном же пусть займется Мигель. А подстрахует его Аристарх».
«О’кей, – сказал да Сильва. – Только делать это надо тонко, и страхующий у меня уже есть. – Он глянул на Железовского с некоторым смущением. – Это внук Ратибора, Ставр Панкратов. На него можно положиться».
«В деда пошел», – не моргнув глазом ответил Берестов.
Мигель да Сильва удостоился чести быть принятым новым комиссаром-прима сразу после успешно проведенной операции по похищению уничтожителя из галиона «Тяньаньмынь». Однако Еранцев не должен был знать об этой операции, а если бы узнал, вызов да Сильвы к нему выглядел бы иначе.
Да, комиссар ничего не знал о «подпольной» деятельности начальника сектора пограничных проблем, но, судя по теме разговора, начинал догадываться, а Мигель не имел ни одного козыря, чтобы эти подозрения рассеять.
– Вас видели в компании с работниками расформированного синклита старейшин, – сказал комиссар после обязательного обмена информацией о состоянии дел в секторе. – Давняя дружба, родство, общие увлечения, научные проблемы?
Мигель ответил не сразу. Пси-сферу Еранцева защищал великолепных параметров генератор, сквозь блок которого просочиться было невозможно, и да Сильва подумал, что хорошо бы добыть один такой экземпляр, явно разработанный где-то специалистами ФАГа далеко от Земли, и выяснить его характеристики.
– Я знаю, что вы подразумеваете под «общими увлечениями», но проконсулы синклита не все замешаны в так называемом антиправительственном движении. Более того, Аристарх Железовский, с кем я встречаюсь регулярно, работает на ОБ, точнее, на мой сектор, разумеется, хотя и не терпит контроля.
– Вот как? – удивленно поднял брови Еранцев. – Я не в курсе. Что ж, действительно не знаешь, где найдешь, где потеряешь. А насколько велика помощь, оказываемая сектору командой Левашова?
Мигель состроил пренебрежительную гримасу.
– Артур хороший теоретик, но никудышный практик. Дальше прожектов дело не идет. Да и вообще рвения по сотрудничеству начальник погранзаставы «Стрелец» не проявляет. Его отношение к нам я бы уложил в пословицу: человек всесилен, когда ничего не хочет делать.
Еранцев кисло улыбнулся, сделал прощальный жест рукой.
– Понятно. Успехов вам в скорейшем решении проблемы нагуалей.
Аудиенция закончилась.
Вернувшись в свой кабинет, Мигель понял, что в ближайшее время следует ждать попытки уничтожения Левашова. Задавая вопрос, комиссар проверял реакцию начальника СПП, и слова его не успокоили.
– Каналья! – сказал вслух да Сильва, вызвав замешательство оперативного инка, ждущего хозяина с новой порцией информации и никакой вины за собой не чувствующего.
ФАЭТОН-2
Ставр закончил цикл расчетов с головной болью – работал он на сверхтемпе, состязаясь с инком в скорости, – и полчаса приходил в себя, пока не сработал механизм экспресс-восстановления организма. Результат был неутешителен: метод «упаковки пространства», коим воспользовался Степан Погорилый, закапсулировать трехмерный континуум не мог, зато позволял проникать в свернутые многомерные миры и «разворачивать» их в метрики более низких рангов. Одного Степан сделать при этом не мог – «развернуть» нагуаль, так как этот невидимый «коралл» действительно был «бесконечно простым» объектом. Или Абсолютно Мертвым Пространством, которое не имело измерений, кроме одного – бесконечной глубины энтропийной «ямы», что невозможно было представить наглядно.
