Алексей Шепелёв - Переплавка
Уснуть он, конечно, не смог, но старательно делал вид, что погружен в глубокий сон. И только когда уже хорошо заполночь "юные техники" стали укладываться спать, он шепотом спросил у брата:
— Ну как, получилось?
— Всё в порядке! — уверенно прошептал в ответ Никита. — Чтобы у нас, да и не получилось…
— Уверен?
— Да уверен, уверен. Но утром проверим.
— На мне проверять будем, — не оставляющим места для возражений тоном заявил Валерка. Усталый Никита спорить не стал.
Утром "чудо инженерной мысли" прошло «госприемку». Не мудрствуя лукаво, в качестве полигона выбрали школьную туалетную комнату, Разумеется, выждав, пока поток пионеров перейдет от личной гигиены к завтраку: случайные свидетели ребятам были совсем не нужны.
Испытания прошли успешно. Настолько, что в столовую Валерка и Паоло вошли еле передвигая ноги. За что удостоились множества иронических и осуждающих взглядов, а Серёжка даже укоризненно высказался на тему того, что нельзя же быть такими засонями. Защищаться ребята даже и не пытались. Пусть лучше их считают сонными мухами, чем раньше времени откроется Никитин замысел. Очень многое в реализации придуманного мальчишкой плана строилось на эффекте внезапности, когда противник будет действовать в условиях острого недостатка времени, а значит и принимать решения, которые основаны не на анализе ситуации и размышлениях, а на местных стереотипах. Ведь именно с ними, а сосем не с каким-то конкретным человеком, ребята и собирались бороться.
Утренние события благоприятствовали планам Игоря.
Во-первых, из штаба полковника Городова на комбрас провизировали, что в районе полудня он может понадобиться и попросили подтвердить своё присутствие в Беловодске, что Игорь с удовольствием и сделал. На всякий случай уточнил своё расположение в школе и добавил, что имеет под командой пионерский отряд в составе восьми мальчишек и двух девчонок.
«Ученые», разумеется, в тот список не попали. Зато отряд пополнил Алексей Ефимов более охотно откликавшийся на непривычное русскому уху прозвище Аннит — четырнадцатилетний парень, тоже живший в окрестностях Яснодольска, выживший при нападении сипов и вышедший к Беловодску в одиночку. "Штаб эвакуации" направил его в распоряжение Мурманцева, чему Игорь оказался очень рад. Из короткого, не больше пяти минут разговора, он заключил, что Алексей, несмотря на странное прозвище, — парень надежный и серьезный, не то, что романтик Серёжка. На него Игорь всецело мог положиться.
Конечно, менять своего заместителя прямо сходу Игорь не собирался, это было бы психологически неверно. Серёжка такое решение наверняка расценит как признак недоверия. Пусть даже сразу убедится, что это не так, всё равно у него возникнут сомнения и колебания, которые сейчас совсем не нужны. Это до начала любого дела можно менять важные фигуры относительно безболезненно. А когда оно уже началось, то тут уже всё. Смена обоснована только в случае возникновения сильных сомнений в том, что человек способен довести порученное ему дело до конца. А в Серёжке Игорь не сомневался.
Но в перспективе, конечно, такая замена напрашивалась. Ничего не поделаешь, рановато ещё Клёнову командовать, а может это и вовсе не его предназначение.
Ну а в-третьих, Игорь внимательно обследовал школьную аудиотеку и был приятно удивлен её богатством и разнообразием. Проблемой было не найти подходящее аудио, а выбрать что-то одно из пары полок приключенческой литературы. После некоторых размышлений Игорь остановился на повести "Держись, геолог!", в которой рассказывалось о приключениях на Шумерле юного выпускника Селенжинского Императорского Лицея Олега Летягина, которому губернатор Домб-Добжанский поручил разведку и составление карты одного из государств набисок. Эта повесть Игорю очень нравилась. Не столько потому, что её главный герой был выпускником одного с Игорем Лицея (хотя, конечно, это тоже имело значение), просто она была хорошо написана. Сильно и динамично, она слушалась на одном дыхании и звала вперёд, в непознанные дали, полные опасностей и побед. Игорь сам слышал, как кто-то из приготовишек после прослушивания очередного отрывка переживал: "Ну почему я не Олег Летягин". На что получил традиционный в таких случаях ответ от офицера-воспитателя: "Не пытайся быть Олегом Летягиным, старайся быть таким, как он".
Всё правильно. Олег, как и многие другие герои аудио и стерео, был примером не только для малышей, но и для взрослых пионеров и для выпускников. В том числе — и для самого Игоря. Юноша надеялся совершить поступок, который станет достойным книги или сценария. Пока что происходящее на Сипе тянуло, разве что на завязку. Приключений, конечно, хватало, наверное и на целую книгу, но не было главного, того, без чего книга невозможна: победы. Вот когда «ученые» будут разоблачены, а их коварные замыслы полностью сорваны, можно будет подумать и о роли литературного консультанта: наверняка кто-нибудь из писателей захочет написать книгу о произошедшем на Сипе. А пока об этом думать рано. Пока — время Летягина. Придуманный герой вставал в строй рядом с живыми — чтобы вложить свой вклад в борьбу за родную Русскую Империю.
Решение Игоря устроить коллективное прослушивание аудио отряд встретил одобрительно, хотя и без особого энтузиазма. Отдохнувшие мальчишки уже подумывали о чем-то более подвижном и практически полезном, а именно о выяснении своей роли в обороне города и первичном осмотре выделенного участка. Мурманцев пообещал им, что скоро дело дойдет и до того, рассказав о послании из штаба обороны.
Историю Летягина отряд слушал затаив дыхание. «Ученые», разумеется совсем иначе. Старшие тщательно прятали от посторонних глаз быстро овладевшую ими скуку. Младший вертелся на стуле, точно сидел на иголках, то и дело заглядывал в свою плашку, что-то там искал. Видимо, находил, потому что удовлетворенно откидывался на спинку стула, но почти тут же ёрзанье и поиски начинались по новой. На лицо мальчишки то и дело наплывала ироническая ухмылка.
Наблюдая за этим, Игорь с каждой такой улыбочкой становился только спокойнее и увереннее в своей победе. Враг явным образом себя демаскировывал, открывал свою тщательно скрываемую сущность. Именно таким был замысел Мурманцева: заставить «экспедицию» проявить себя. Для них, судя по обмолвкам, героизм и поиск приключений был не более чем глупой и бессмысленной тратой времени и сил. Пусть скажут об этом прямо и тем самым полностью разоблачат себя в глазах ребят: для любого русского мальчишки эти ценности были одной из основ жизни и глумиться над ними он не позволит никому. Это было так же гнусно, как позволить оскорблять своих родителей.
Наконец, чтение отрывка завершилось. Олег и его товарищи, преодолев многочисленные опасности и трудности, вернулись на базу. Живые, невредимые и с нужной информацией. Так, как это и должно было кончится.
— Ну что, народ, понравилось? — спросил Игорь, вынимая из устройства диск записью повести.
В ответ раздался дружный хор восторженных эмоций. Мурманцев с удовлетворением отметил, что в нём отчетливо слышалось Серёжкино "ещё как", а вот все трое «землян» (андроида в расчёт он, разумеется, не принимал) не сговариваясь промолчали. Всё шло так, как и задумывалось, и следующий ход, хотя и мог показаться естественным любопытством, на самом деле был плодом "домашней заготовки". Игорь обратился непосредственно к «ученым».
— А вам как? Смотрю, вы молчите. Что-то не так?
Валерка от этих слов весь сжался внутри. Неприятности надвигались на них, словно шторм на плывущее в открытом море судно. Одно дело знать, что в море штормит, готовиться к возможному шторму, и совсем другое — испытать его на себе на самом деле. Даже если ты уверен в себе и в своем корабле — всё равно страшно.
Но смелый человек — это не тот, кто ничего боится. Такие называются иначе — дураками. Смелый — это тот, кто идет навстречу своему страху, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, сразиться и победить.
Вот и Валерка, стараясь, чтобы не было заметно волнение, нарочито ровным голосом произнёс:
— Да нет, нормально.
— Нормально, — подтвердил Никита. Вот уж у кого голос звучал — естественнее не бывает. — Только уж слишком наивно. Наверное, на малышей рассчитано, да?
После этих слов снова прозвучал дружный хор пионерских эмоций, только уже возмущенных. Сравнение с малышами пришлось ребятам не по вкусу. Игорь снова с удовольствием отметил, что в хоре явственно различим был голос Серёжки.
— На малышей? Почему же на малышей? — снисходительно поинтересовался Мурманцев. — С чего ты так решил?
— Ну, если фотограф, например, говорит мальчишке, что из объектива вылетит птичка, то явно не считает его за взрослого, — охотно пояснил Никита.
И тут в комнате раздался смех. Недолгий, негромкий, не очень дружный, но Игорю он показался ударом грома. Улыбки после слов чужака играли на лицах у всех, кроме разве что Алексея-Аннита. И Мурманцев вдруг осознал, что перед ним не беззащитная жертва, которую можно будет красиво изничтожить под восхищенными взглядами и одобрительными криками зрителей, а опасный противник, способный нанести встречный удар. Но так, пожалуй, было даже лучше: Игорь был уверен в себе и жаждал не только триумфа, сколько настоящей победы.
