Михаил Хрипин - Воина миров. Второе пришествие
Салье с трудом сглотнул. Он прекрасно помнил, что лежало в ящике, а также долгие потуги двух молодых грузчиков, которые пытались поднять его на верстак.
— Так вас, мсье Кулибин, к нам определили?
— Да вот, говорят, лаборатория ваша одна на весь штаб. Так что тут особенно и выбора не было.
— Ну да, ну да, — протянул Салье, продолжая смотреть на чуть видимый под фигурой Кулибина ящик.
— Я там, в Лондоне, пока взаперти сидел, успел одну штуковину смастерить. Ваши ребята как увидели ее, сразу сказали — «мы тебя на большую землю отправим, ты нам таких побольше наделай». Ну, а я что? Они мне жизнь спасли, что ж я, отказываться буду? Вот и приплыли.
Салье пока ничего не понимал из слов великана, но чувствовал, что наступают интересные времена. Первый день партизанский отряд в Лондоне — и уже такие успехи. Какого-то специалиста обнаружили, да еще переправить успели, и не куда-нибудь, а сразу в штаб. Нет сомнений, что повод для этого оказался самым наиважнейшим.
Кулибин крутил головой, изучая интерьер.
— Что это за форточка? — он ткнул пальцем в сторону прямоугольной стеклянной плоскости, стоящей перед Салье на столе.
— Это электрический проектор. — В голосе Салье слышались нотки восхищения. — Мы сняли его со снаряда. Удивительная вещь.
— Как электрический?
— С помощью электричества он может создавать на своей поверхности изображение. Больше всего это похоже на кинематограф. Но не требуется никакой пленки.
— Какой в этом смысл?
— О, это можно понять, только рассмотрев вторую составляющую.
Кулибин чуть подался вперед, ящик жалобно скрежетнул. Он вгляделся в инопланетный предмет. Плоская пластина из стекла, не прозрачного, словно наполненного серой дымкой. Рядом на столе лежал толстый жгут проводов, змеей выползающий из-за панели. Салье машинально касался рукой жгута, легонько поглаживая пальцами его поверхность. Внешний осмотр не дал Кулибину никаких ответов.
— Кончайте темнить.
— Если бы не случай, мы никогда не оценили бы всю мощь этого устройства. Но нам повезло. Мы обследовали каждый закоулок снаряда, проследили все провода, но нашли это.
Салье кивнул в сторону небольшого предмета. Круглый, напоминающий шайбу, он был сделан из материала, родственного материалу панели. Кулибин проследил еще раз глазами за переплетением жгута. Точно, другим концом жгут соединялся с кругляшом.
— Это кинокамера, — продолжал Салье. — Но она не обычная. Я даже думаю, что нам не следует применять термин из кинематографа, потому что к съемке на пленку это не имеет никакого отношения.
— Я, видите ли, сударь, инженер-механик…
— Вы не сможете этого не понять. Это необычно, но по сути своей просто. Итак, я бы предложил назвать это просто камерой, хотя внутри она не пустая, но… Впрочем, ладно, не будем тратить время. Так вот, панель — показывает изображение, а камера — создает его для нее. Точнее, не создает, а, подобно кинокамере, передает изображение на панель, как на кинопленку. Но на панели его видно сразу же!
Салье наконец выплеснул свой восторг на слушателя, ожидая бурной реакции на шокирующее откровение. Кулибин задумался.
— Еще раз можете повторить?
Салье огорченно хлопнул ладонями по коленям. «Как же втолковать этому увальню?»
— Морис сейчас должен вернуться… — протянул он, словно говоря сам с собой. — Один момент, мсье.
Салье вскочил и взял камеру в руки. Подошел к двери, аккуратно протянул жгут за собой так, чтобы он ничего не задевал. Отворив дверь, инженер опустил камеру на пол, по ту сторону порога, и тихо притворил дверь, прижимая ею провода, фиксируя камеру в неподвижном положении.
Затем сел за стол, покрутил какими-то ручками на приборах, разложенных в пределах досягаемости, щелкнул крупным выключателем. Панель ответила вспышкой белого света, погасла, медленно зажглась снова. Изображение выглядело, как несколько прямых линий, идущих под небольшим углом друг к другу. Пространство, отсеченное линиями, было залито сплошным цветом, меняющим яркость от одного конца участка к другому. Кулибин непонимающе смотрел на все это.
В это время что-то темное выросло в середине одной из боковых линий, вывалилось в центр панели, отделилось и начало увеличиваться. Кулибин изумленно уставился на движение. Несомненно, это был человек, но его пропорции сильно искажены. Огромные ноги, кисти рук словно клешни краба, над всем этим — маленькая головка. Двигался человек, нисколько не стесняясь своего уродства, с обыкновенной легкостью прямоходящего существа. Фигура сместилась наверх, осталась только огромная ступня в форменном ботинке. Каждая трещинка на подошве, каждая ворсинка на шнурках — панель все показывала необыкновенно четко.
Кулибин отпрянул от панели, пару раз изумленно моргнул. Дверь распахнулась, вошел мужчина. Одного возраста с Салье, в военной форме, с порога сказал:
— Опять шокируешь непосвященных, Клод? — он глянул на гостя и невольно остановился. — Ух ты!
— Иван Кулибин. — Великан приподнялся, вынуждая Антрака задрать голову.
— Ух ты, — повторил тот, но тут же опомнился. — Морис Антрак, специалист по материалам.
— Уже наслышан.
— Что ты ему наболтал? — с наигранной строгостью спросил Антрак у своего друга.
— Не успел пока.
— Ну что, впечатлились? — вновь обратился Антрак к Кулибину. — Клод обожает хвастать своей игрушкой.
— Да я, даже…
— Он угробил на нее две недели, — сказал Антрак. — Чуть с голоду не умер — забывал есть, представляете?
Салье метнул гневный взгляд на приятеля. Кулибин начал догадываться, что взаимные пикировки — органичная часть повседневной жизни этих двух типов. «Мне не хватало этого… там», — с тоской подумал Иван. Он вдруг искренне захотел работать с ними. Нет ничего более вдохновляющего, чем работа над общим делом в компании с людьми, понимающими друг друга с полуслова.
— Это потрясающе, — Кулибин кивнул в сторону панели. — Действительно, лучше один раз увидеть…
— Думаем вот, что теперь с этим всем делать, — ответил Салье.
— Тут и думать нечего, — живо откликнулся Кулибин. — Вы хоть знаете, что сейчас делается в Лондоне?
— Да мы тут, как-то… — оба ответили почти хором.
«А теперь я их удивлю».
— Ваши ребята, партизаны, там уже базу отгрохали. в каком-то сливном коллекторе, не приведи Господи. Они сидят там, в этих бетонных кишках, а наружу кажут носы через дверную щель. Того и гляди, марсианин за нос ухватит.
— Мда… — сказал Салье. — Кажется я начинаю понимать.
— Так вы, мсье, что же, — оттуда? — Антрак был удивлен таким поворотом беседы.
— А откуда ж? — Кулибин дождался своего часа. — Сейчас расскажу.
Рассказ получился не долгим, но красочным. Великан, правда, из-за природной застенчивости умолчал о неприятном инциденте во время встречи с партизанами, но зато компенсировал это эффектным изложением момента запуска ракеты. Затем особенно отметил, какие рискованные моменты приходится переживать дозорным в местах входа на базу, когда они вынуждены оглядывать окрестности. Всегда есть риск демаскироваться. в конце рассказа Кулибин показал на жгут, исчезающий за дверью.
— Вам бы, друзья мои, научиться побыстрее эти штуки делать.
— Как тебе задачка? — Антрак посмотрел на Салье. — Вот чего жизнь требует. Кажется, тебе теперь еще пару недель не спать, не есть.
— Для тебя тоже занятие найдется, — ответил Салье. — Я до сих пор не понимаю, что за вещество они используют.
— Куда уж без меня, — согласился Антрак. — Я как раз закончил… Да, точно! Я же с хорошей новостью!
— Так тебе удалось?
— Ага. Сдался, как миленький.
— Ребята, — напомнил о себе Кулибин. — Рассказывать, так уж каждому…
— А я и не скрываю, — Антрак засунул руку в карман. — Вот, извольте посмотреть.
Он извлек из кармана штанов кусок блестящего металла, сверкнули гладкие грани. Он умещался на ладони и, судя по движениям Антрака, весил очень мало для своего объема.
— Удалось-таки отпилить его! — Антрак подкинул кусок на ладони, с легким шлепком поймал и положил на стол.
— Он с ним бился даже дольше, чем я с камерой, — вставил слово Салье.
— Этот кусок мы наконец отрезали от ударного датчика. — Антрак посмотрел на Кулибина. — Вы знаете, мсье, что это такое?
— Нет, хотя подозреваю, что это еще одно устройство со снаряда. Но когда я изучал их конструкцию, там ничего не было сказано про ударный датчик.
— Не мудрено. Снаряды модифицированы. в них не только нет отсека для несчастных жертв, но и добавлены некоторые новые механизмы и приборы. Самый поразительный из них — как раз ударный датчик. Чудовища решили применить новую тактику — побыстрее вылезать из своих чертовых болванок. Там много сделано для этого: ускоренное охлаждение корпуса, измененный привод крышки, но самое главное — он, ударный датчик. Это он дает толчок всему процессу, срабатывает от удара о землю. Поэтому сделан особо прочным. У меня дух захватило, когда я представил, насколько он должен быть крепок. Я даже поначалу испугался, думал, как же мы его разбирать будем? Размер у него, к слову сказать, огромный. Но в конце концов он сдался.
