Дело одной секунды - Владимир Валерьевич Комарьков
Весь астероид вдруг содрогнулся, и Ивандра, бывшего уже метрах в пятидесяти от корабля, сбило с ног. Стоило подошвам ботинок потерять контакт с камнем, как человек очутился в совершенно беспомощном положении — он завис сантиметрах в десяти над поверхностью. Глупость несусветная: ни дотянуться, ни ухватиться. Только зубами скрипеть от бессилия. К счастью, тут же сработала лебедка, и ремень на поясе натянулся. Ивандр почувствовал, как его потихоньку подтягивает к кораблю.
Так продолжалось минуту, а затем он неожиданно всем телом ударился о скалу. Из него едва не выбило дух. Ивандр готов был поклясться, что ещё мгновение назад этой скалы не было! Не было, чёрт возьми! А теперь есть. Высотой метра три, ни выступов, ни углублений, скала скалой. Торчит посреди пустыря, словно насмехаясь над его памятью.
Он готов был поклясться, что этой штуковины ещё полчаса назад тут не было! Так откуда она взялась?! Ивандр начал медленно отступать к кораблю. Каменная колонна, в которую он врезался, как и положено скале, не подавала признаков жизни, но в голове Ивандра крепло ощущение, что за ним пристально наблюдают. Страх, липкий, как концентрированный подсластитель, которым укомплектовывали космические пайки, пополз вверх по телу, затрепетало сердце в грудной клетке, на голове зашевелились от ужаса волосы. А вдруг это Чужой?! Самый настоящий, всамделишный чужой, о которых столько трепались столетиями от мала и до велика. Встречу с которыми ждали и так опасались. И вот это страшилище перед ним… Ей Богу, уж лучше бы секретная лаборатория, «Звезда смерти» или что там еще! За что ж ты, Господи, меня так не любишь?!
Впрочем, пока ничего страшного не происходило. Кусок камня не спешил демонстрировать свои намерения, и Ивандр почувствовал, что нервное напряжение, сдавливающее горло, постепенно отпускает его. Он даже готов был признать, что на этот раз память сыграла с ним злую шутку, и этот выступ он попросту не заметил, как вдруг структура камня стала меняться. Как будто пластилин на его глазах лепил сам себя. Ивандр почувствовал, как у него отваливается челюсть. На глазах у него кусок скалы превращался в грубое подобие его собственного скафандра. С непонятными наростами, грубой поверхностью, но вполне узнаваемого. И чем больше пришелец походил на человека, пусть огромного, с явными физическим отклонениями, но человека, тем медленнее билось сердце Ивандра.
Чтобы не заорать, пришлось закусить губу. На секунду Ивандру почудилось, что он вот-вот потеряет сознание, но — отпустило. Боль помогла немного прийти в себя. Ему никогда бы не пришло в голову, что он сможет смотреть смерти в лицо, но вот поди ж ты — смотрит! Дрожит, как лист стабилизатора при посадке, но смотрит.
Между тем метаморфозы продолжались и продолжались. Фигура все больше обретала человеческие черты. На камне проступали даже морщины и складки от чересчур частого использования скафандра. Ивандр догадался, что чужак старается в точности скопировать его вид. Ему даже показалось, что он увидел царапину на широком визоре шлема, которую Петрович так и не удосужился отшлифовать.
С трудом сдерживаясь от переполнявшего его волнения, Ивандр сквозь зубы шептал проклятия. В душе он молился об одном: пусть все это окажется сном! Ну или на крайний случай, судьба даст ему шанс уйти целым и невредимым. Ведь, на первый взгляд, все не так уж плохо! Чужак почти полностью превратился в точную копию его самого, только на метр выше. Что это как не жест добрых намерений?! В его намерения явно не входила агрессия, по крайней мере эти измерения можно было интерпретировать только в подобном ключе. Значит, ему, Ивандру, тоже следует как-то продемонстрировать свое дружелюбие.
Выставив руки ладонями вперед, Ивандр простоял так некоторое время. Поймет ли его существо, у которого не наблюдается конечностей в принципе? Впрочем, а что ещё оставалось? Тут он мысленно и очень громко хлопнул себя ладонью по лбу — лингвомодулирующий излучатель! Ему срочно требуется попасть на корабль!
Ивандр терпеть не мог читать инструкции. Нет, не так! Он их ненавидел! Потому что вместо одного предмета, над которым приходится ломать голову, в конечном счёте всегда получалось два. Сначала продираешься сквозь формальный, переполненный терминами язык, где на каждое слово нужна своя инструкция, а потом все равно действуешь по наитию. Причём все после и включается, и работает, хотя ему случалось что-нибудь куда-нибудь не туда прикрутить.
Так получилось и с этим проклятым лингвомодулирующим излучателем. Во-первых, полдня пришлось потратить на поиски файла. Во-вторых, Ивандр, глядя на экран, долго не мог поверить своим глазам, что искомый документ последний раз редактировался девяносто семь лет назад (Петрович уверял, что его посудине не больше тридцати пяти). Выходит, что она могла застать его деда, а то и прадеда. Чудо, что эта рухлядь вообще в состоянии куда-то лететь.
На коммутацию с центральным компьютером ушло не так много времени, как он опасался, — сказывалось, видимо, родство «душ». На следующие сутки Ивандр снова покинул корабль. Внешний модуль излучателя выглядел, как небольшой чемоданчик, верхняя крышка которого нажатием кнопки превращалась в приемное устройство с фазированной решёткой. Согласно инструкции, ее следовало направить в сторону «объекта».
Устанавливая антенну в нескольких шагах от пришельца, Ивандр искоса на него поглядывал, но тот не подавал признаков «жизни». Трансформация завершилась, представив взору человека точную копию скафандра, выполненную до мельчайших подробностей. Камень изменил структуру, превратившись в абсолютно гладкую поверхность, как и материал, из которого был изготовлен комбинезон. Ей Богу, немного раскрасить, и сойдёт за человека.
Конечно, устройство работало от аккумулятора, который за столько лет давно испустил дух. Печально то, что смерть элемента питания оказалась окончательной — все попытки вдохнуть в него хоть каплю энергии разбились о неприкрытую истину: воскрешение мертвых — это к Господу, даже если речь идет об устройствах. К счастью,
