Анастасия Самсонова - Золотые крылышки для Нила фон Вальтера[СИ, с словарем]
Ну, еще бы, ведь они все были под кайфом! Только один из них сориентировался достаточно быстро, оттолкнув плечом Жан-Жака и кинувшись вниз по лестнице. Пока остальные разбирались с его дружками, Жан-Жак бросился за шустрым врагом. Заметив это, Нил приказал Крамму помочь ему.
Вскоре с громилами в комнате было покончено и бойцы направились вниз, где еще были слышны звуки перестрелки: противник Жан-Жака и Крамма, как видно, оказался достаточно опытным, раз так долго сопротивлялся. Он засел под лестницей, около двери на улицу и яростно отстреливался из игольника. Впрочем с появлением остальных бойцов десятка у него не осталось ни одного шанса. Сразу же сообразив это, он сделав обманное движение, кинулся на улицу.
— Куда?! — возмутился Жан-Жак, — А ну, стой!
Беглец вильнул, уклоняясь от выстрела, но уйти от рассвирепевшего Жан-Жака было невозможно. Моментально вскочив на ноги, тот кинулся за врагом.
— Жан! Стой! — что есть сил крикнул ему Нил.
Но безрезультатно. Тот его не услышал, или просто не обратил внимания. Убегавший террорист резко обернулся и выстрелил.
— Ах, ты гад! Еще и огрызаться! — взревел Жан-Жак, увернувшись от смертоносных игл, — Ну, подожди у меня!
Он припал на колено и тщательно прицелился. Выстрел…
— Ха! Получил?!
Беглец, как подкошенный ухнул на землю, взметнув фонтанчик пыли.
— Так и надо! — весело воскликнул Жан-Жак и, возбужденно подхватив винтовку, направился к врагу, взглянуть на дело рук своих.
— Жан! — вновь попытался его остановить Нил, — Немедленно вернись!
— Да все в порядке, командир, — отозвался тот, — Я уверен, что пристрелил его!
— Возвращайся…
Но было уже поздно. Раздался свистящий звук внезапного выстрела. И красный рой раскаленных игл метнулся в сторону Жан-Жака.
— ЖАН!!! — Нил обо всем позабыв кинулся к бойцу.
Он сам не заметил, как перешел в боевой режим, машинально уворачиваясь от выстрелов. Где-то на краю сознания промелькнула мысль, что Жан-Жак был прав. Он действительно убил своего врага, потому что тело беглеца оставался по-прежнему неподвижным, а стреляли от куда-то спереди. Причем довольно метко. Только сноровка и скорость Нила спасали его от скользящих совсем близко красных игл.
Никто из других бойцов не решился последовать за командиром. Да это было и к лучшему: уж их-то, наверняка, свалили бы в одну минуту. Подлетев к Жан-Жаку, Нил распластался на земле рядом с ним. Тот еще был жив, с натугой дыша — похоже, у него были задеты легкие.
— Жан, — прошептал Нил, наклоняясь над ним, — Ты как?
— Хренова, командир, — на губах Жан-Жака пузырилась розовая пена.
— Все будет в порядке, — Нил зубами поспешно разрывал пакетик первой помощи, — не волнуйся, сейчас ребята вызовут помощь. А я пока вколю тебе…
Очередной выстрел не дал ему закончить, заставив резко припасть к земле.
— Ко…командир, — в горле у Жан-Жака начало что-то булькать и изо рта хлынула алая кровь.
— Я здесь, — Нил сжал его руку, — все в порядке, сейчас…
— Командир, помните, я рассказывал вам… — еле слышно прошептал боец.
— О чем?
— О моей девушке… и об отце…
— Конечно, помню, — руки Нила тряслись от напряжения, и он ни как не мог совладать с этим чертовым пакетом первой помощи! — Но тебе нельзя сейчас разговаривать…
— Обещайте… ко… командир, — Жан-Жак задыхался. Кровь и пена не давали ему говорить.
— Жан!
Нил знал о чем его хочет попросить друг. Знал и не мог этого вынести. Ему казалось, что до тех пор пока Жан-Жак этого не скажет, все еще можно исправить. И самого страшного не случиться. Но для бойца эти последние слова были важнее всего. Он даже приподнялся, чтобы легче было произнести их:
— Позаботьтесь о них, — прошептал он.
Видно было, что на эту просьбу уходят его последние силы:
— Обещайте… мне…
— Да, — Нил с силой сжал его руку, понимания, что должен это сказать, — Я обещаю! — Он не отрываясь смотрел в глаза другу, — Я клянусь тебе, — прохрипел Нил.
Жан-Жак улыбнулся, откидываясь на спину. И тут же из его горла вырвался фонтанчик крови.
— Три недели, — прошептал он, — мне оставалось служить только три недели…
— Не надо! Молчи! — попытался остановить его Нил, — Тебе вредно! — он снова принялся за неподдающийся пакетик помощи, безотчетно надеясь, что все же… все же…
Жан-Жак вновь зашелся булькающим кашлем, скрючившись на земле.
— Ноги немеют, — прошептал он, — И в глазах темно…
— ЖАН!!! — Нил с силой тряханул друга, пытаясь привести того в чувство. И это ему удалось… на одно мгновение, приоткрыв глаза, тот прохрипел:
— Вы были… лучшим… ко… командир…
Голова его безжизненно откинулась на руки Нила.
— ЖАН!!! — он снова начал его трясти, — ОЧНИСЬ! ДА ОЧНИСЬ ЖЕ! — Нил ударил его по щеке, за тем по другой.
Он не хотел в это верить! Никак не хотел… Ему казалось, что если он как следует его встряхнет или ударит, то Жан-Жак вновь очнется. И тогда появиться надежда. Тогда все будет хорошо… Но в тоже время он знал, он чувствовал, что уже слишком поздно… и что уже ничего не исправить… не изменить…
На мир вокруг опустилась тишина. Словно кот-то в одну секунду выключил все звуки. Нил сам не замечал, как громко и отчаянно зовет друга. Первого, кого он потерял… Друга в глазах которого отражается голубое небо с плывущими по нему пушистыми облаками…
Выстрел игольника вжикнул рядом с головой, так близко, что раскаленная игла чуть не опалила волосы на висках…
Нил все еще в невменяемом состоянии обернулся. И тут же вынужден был припасть к земле: снайпер, минуту назад убивший Жан-Жака, теперь стрелял по Нилу. Причем стрелял уже не в первый раз, только Нил, потрясенный происходящим, даже не замечал этого. Так же как он не замечал взволнованного гомона своих бойцов, которые буквально кричали ему в переговорные устройства своих шлемов, чтобы он немедленно уходил. Немедленно возвращался назад. Только теперь он уже никуда не спешил. Куда теперь спешить? Да и зачем? Жан-Жак мертв…
А значит и времени теперь предостаточно… Времени, чтобы разобраться с этим гадом-снайпером, что б ему по уши обделаться!
Почти не отдавая себе отчета в том, что он делает, Нил припал к земле и пополз. Он полз быстро, почти скользил, но так низко, что даже Стигу не к чему было бы придраться! Он был подобен яростной пантере, выслеживающей свою жертву. Но он не собирался долго ждать!
Бойцы за спиной панически пытались докричаться до него. Буквально требуя, чтобы он возвращался назад. Только ему было уже все равно… десять метров до врага… девять… восемь… вжикнувшие над головой иглы заставили припасть к земле, еще сильней вдавливаясь в нее, но не остановиться. Он даже не заметил, что пара из них задели его за плечо. И что сквозь черную форму хлещет алая кровь, стекая по руке и груди. Пять метров… четыре… три… два…
Нил со всей своей скоростью и злость обрушился на стреляющего снайпера. Тот от волнения слишком резко задрал дуло вверх, в который раз промазав. Нил налетел на него точно ураган, словно торнадо, все сметающий на своем пути. Безжалостный и неукротимый. Демон, вырвавшийся из бездны…
В одно мгновение он повалил своего врага и принялся его избивать. Ни спецзанятия, ни долгие часы в спортзале, ни новенькие нашивки лейтенанта 'Лунных Леопардов' тому не помогли. Настолько яростной и отчаянной была атака Нила, который бил врага и не мог остановиться. Потому что перед глазами стояла кровавая пелена, а в ушах нарастал алый звон. И только белые пушистые облака в глазах друга… в глазах Жан-Жака… и голубое, такое пронзительно голубое небо…
Шум в ушах все нарастал, превратившись, наконец, в знакомые крики бойцов. Его бойцов. Чьи-то руки с силой обхватили его за плечи, пытаясь оторвать от жертвы. Но он не дал, увернувшись и еще раз с силой заехав 'леопарду' по почкам. Что б этот гад до конца жизни кровью писался! Ах он еще стонет?! Ну, так вот ему! Еще! И еще! И на последок! В этом безумии Нил внезапно почувствовал, что с трудом может шевелиться, такая на него навалилась тяжесть. Он попытался что-то сделать, как-то стряхнуть ее. Но у него ничего не получилось… повернулся, чтобы рассмотреть, в чем же дело и только тут заметил, что на нем буквально лежат три человека. Леви, Льюис и кто-то еще, может, Жан-Жак? Нет… это Майкл… а Жан-Жак… он… уже никогда… никогда…
Осознание этого факта вновь, как обухом по голове ударило Нила. Он лежал на земле, почти не ощущая на себе веса троих человек, и словно в какой-то прострации наблюдал за тем как медленно кружатся пушистые парашютики семян одуванчиков, оседая в пыль. Как красиво скользят они в солнечных лучах! Как ветер шевелит довольно густую траву! Как она колышется и переливается, словно зеленое море! Уже никогда, никогда Жан-Жак этого не увидит… Не вдохнет полной грудью пьянящий, ароматный воздух…
