Юрий Лисецкий - Гастарбайтер
Поскольку специалистов по монтажу таких заводов нигде и не предполагалось, понятно, что строить, обслуживать и управлять заводом будут члены общества инвалидов "Клуб киборгов". Льстило, что нам доверяют даже больше, чем подельники ЭОДОНиТА. Детали для стендов завода изготовляли дома и увозили по назначению. В новом месте не было нужды в строительстве энергостанции, поскольку в заведении было изначально кардинально решена задача с подведением электроэнергии. На трех подземных этажах разместилось шестьсот стандартных ванн и местом по первичной переработке. Объемы плантации позволяли получать больше 4000 кубометров сырья за год.
Наверху, одно четырехэтажное здание было оставлено для решения интеллектуальных задач, охраны и администрации. Остальные два четырех этажные корпуса стали собственно производственными цехами мелкого и среднего штучного производства. Во втором здании, не мудрствуя лукаво, первый этаж выделили под плоское литье и пенокерамику. Остальные этажи ушли под аккумуляторы, электродвигатели и намечаемый новый проект по средствам индивидуальной защиты "Чешуя". В разработке получался неплохой комплект из штанов и рубашки. Костюм можно было выпускать в двух вариантах. В упрощенном виде, это выпуклые чешуйки из стеклоферрита, нашитые на плотную ткань и прикрыты еще одним тканевым камуфляжем. Такая компоновка давала свободу движений, но при попадании пути, чешуйки накладывались друг на друга, распределяя силу удара более равномерно. Усиленный вариант представлял ту же схему, но основой для чешуек были капилляры, наполненные водой. При такой компоновке сила удара пули вообще распределялась по всему костюму. Костюм был востребован в больших количествах, а нам отвлекаться на это не хотелось. Он требовал воплощения в материале, но сырья пока не было. Но Первый уже мысленно запланировал и распределил еще не готовые комплекты. Утверждение было следующее, - пофигу что их еще нет, главное, то, что они будут неотвратимо.
В третьем корпусе, он из всех самый большой по размеру, построили на первом этаже цех крупных деталей, остальные два этажа разместили в себе станки для двигателей КУРД малого, среднего и большого литража. Третий этаж назывался цехом по производству аккумуляторов, но только на словах. В цехе планировались электромагнитные боеголовки для ракет малого размера. Это то, к чему стремятся модные ныне нанотехнологи. Собранная в кучу пара галактовых аккумуляторов при правильной инициации способна разряжаться одномоментно. Сила тока помимо прямого воздействия на поражаемый агрегат, наводила такое электромагнитное поле, что выходила из строя вся электроника в ста метрах от зоны поражения. Сама головка из двух горошин галакта пробивала любую броню с запасом. Ракета с такой начинкой не имела ядреных компонентов и считалась экологически чистым высокоточным оружием.
Строили не торопясь. Отработав на первом предприятии какой-то тактический ход, только потом дублировали его на втором заводе.
Не взирая, что завод был собственностью общества инвалидов, его все равно называли "премьерский". Но и владельцев общества инвалидов "Клуб Киборгов" теперь трое. Два больших пая, мои и президента, и чуть-чуть Игоря с подельниками.
Часть 3
Подневольный олигарх
Выход из вольеры + 7 лет
Второй год второй пятилетки. Что имею в багаже, поработал сам себе бухгалтером.
И того. Автор трех ходовых компьютерных программ, за которые получаю авторские отчисления от общества инвалидов "Клуб Киборгов". Это 70% от выручки, поскольку 25% оставалось в обществе и 5% в ООО "Психософт". Отчисления устойчивые, постоянные и достаточные для будь какого рантье. Мне мало, слишком много планов. Соучредитель ООО "Психософт", моя доля 90% и 10% Николая Николаевича. Это ему бонус за самоотверженную работу, организацию виртуального пространства "US" и моральные издержки в борьбе с конкурентами. Доходы фирмы достаточные, что бы ее назвать солидной. Все-таки, уже есть дочерние офисы в десяти больших городах и планируются совместные предприятия в отдельных государствах, где нам дружится с туземцами. Дивиденды пока распределяем на развитие. Деньги получаются существенные, но нужны деньги в обороте. Мало. Пока мало. Имею на свое имя почти половину личного пая в мусорном заводике, с двумя плантациями травы. Что с этого пая в деньгах, если выход сырья пока мизерный, да и решили в расчетах между своими предприятиями цены не заламывать. Пока установили расценки на сырье во внутреннем обороте по копейке за грамм. Выхода деньгами отсюда пока нет, поскольку ЭОДОНиТ пока развивается в долг. 10% собственных акций на экспериментальном заводе. Завод стоит и постоянно требует денег. Пока я в нем без дивидендов. Учеба целителей и лечение клиентов дают устойчивый доход до 6 миллионов рублей в месяц, работаю, конечно, больше. Черного нала еще в треть гонорара английских фунтов. Нала и без того достаточно, а показывать доходы сейчас просто таки необходимо. В налоговой инспекции пасут, по взрослому.
Студия звукозаписи с продюсерским центром, это собственность Насти, заглядываю, но не вмешиваюсь. Настя прошла полный курс контактной терапии, но направила свои знания и умения на постановку слуха и голоса понравившихся исполнителей. Очень много народа, у которого в спетой песне есть душа, но нет голоса. У нее получается, хотя продвигать такие таланты в шоу бизнесе без финансовой поддержки весьма проблематично.
В свете существующих проблем сам себе выдал идею. Какой смысл строить еще один мусорный завод, если мне вторсырье нафиг не надо. Решил пристроить к заводу еще два цеха исключительно под плантацию травы. Короче, плантация исключительно моя, а поставляют мне переработанный мусор с завода по договору. Плантация пока размножается, наращивает массу, предполагается до 4000 тон на выходе, хороший задел.
Приехал куратор, и этот раз не сам, приехали любопытные с грузными формами тела, но с остатками военной выправки. Видно, что цивильные костюмы носят нечасто. Любопытство было пресечено быстро, перенаправили в гостиницу и накрыли в номере стол, девки появятся сами. Учинил допрос куратору за эту самодеятельность. Выяснилось, что это не совсем самодеятельность, это вот такое громоздкое и нелепое подключение к процессу Министерства обороны. Решали всю ночь, и утренним рейсом, вместе с дышащими перегаром порученцами, отбыл на прием в министерство. В приемной долго не мурыжили, к телу допустили быстро. Начало было грозным, хозяин кабинета никак не мог найти нужный тон общения, но потом как-то сладилось.
В нашем городе стоял очень перспективный для нас и висящий бременем на государстве завод бронетехники. В свое время бронетехники настроили много, пока не выяснили, что уже не 45-год и танки горят от выстрела одного пехотинца. Стали делать танки подороже, и естественно их стало нужно меньше, а завод вроде как стратегический и сложно перепрофилируемый. Нет, конечно, дали бы в руки кому-то хозяйственному, а у оставшихся руки под лом заточены. Тут мы со своей стратегией и предложениями. Завод банкротился. Всего-то передать часть гектаров под наши цели, из которых вновь собрать завод по ремонту военной техники на новых условиях. Мы вливаемся своими технологиями, а государство авансом отдает часть завода. Этот аванс мы отрабатываем своими изделиями. Для нас выход на просторы, для государства польза и без убытков.
Схема предлагалась сложная, но в системе того, что творится в стране, работа по перепрофилированию пройдет незаметно.
Опять решали с соучредителями, могла получиться большая свара заинтересованных лиц. Мало того, что ущемлялся наш интерес, сама склока могла сквозняком вынести информацию как сор из избы. Пока определились, что открытое акционерное общество "Военный ремонтный завод" на 51 процент принадлежит государству, остальные 49 распространяются среди заинтересованных лиц. Остатки части территории завода вместе с цехами, полными металлолома образца позднего Совнархоза и времен молодого Брежнева оценили в 6 миллиардов. Дороговато, но в рассрочку и с подведенными коммуникациями. Себе, а это на меня, на подельников, на общество инвалидов и на экспериментальный завод, отбили всего 10 процентов акций. Мне лично досталось только полтора. Больно наверху у всех зубы острые, волчья хватка, однако. Завод разделился на военное машиностроение и наш "ремонтный завод военной техники". За первое голова болела у государства, во втором производстве резвились мы сами.
Договорились о стратегии, авансе, пробном выпуске продукции, дополнительно заключили договора на поставку программного обеспечения Министерству обороны. Софт общегражданский передавался через Николая Николаевича, цивильно, прозрачно и проверяемо. Последнее, это чистые деньги для меня, киборгов и "Психософта". "US militari" поставлялся только для программного обеспечения наших проектов обществом инвалидов.
