Уильям Шатнер - Возвращение
– Вулканец не был ассимилирован, потому что это усилие было бы тратой ресурсов, – неожиданно сказал Борг.
Утверждение Борга озадачивало.
– Объясните, – снова сказал Пикард.
– Невральные волноводы опознали присутствие коллектива в разуме вулканца. Вывод: этот вулканец уже часть коллектива. Повторная ассимиляция была бы избыточной.
У Беверли перехватило дыхание. Пикарду показалось, что он куда-то проваливается.
Спок уже часть Борга?
А затем этот ужасный, тайный узор прояснился для них обоих.
Борго-ромуланский союз.
Спок потратил восемьдесят лет, работая с ромуланцами.
Новая эра мира, расцветающая между Ромулом и Федерацией, ведущая к ослаблению сил, защищающих Нейтральную Зону.
Делающая Нейтральную Зону превосходным местом, откуда начнется вторжение.
Неужели это возможно?
Может быть, узнав все эти новые модели поведения, одна из ветвей Борга открыла новый способ ассимилировать отдельное сознание? Без контрольных невральных пластин и бионейронных имлантатов, которые тут же выдают дрона?
Или же невероятное предательство Спока было результатом какого-то извращенного применения вулканской логики, по которой ромуланцы и вулканцы уменьшат разрушительное действие ассимиляции, если предадут Федерацию?
И в том и в другом случае ответ был один.
Именно поэтому борговский компьютер показал ему Спока, когда он спросил, кто ответственен за борго-ромуланский союз.
– Он один из них, – мягко сказал Пикард, потрясенный ненормальностью этого знания. Нужно предупредить Звездный Флот.
– Это не может быть правдой, – сказала Беверли.
– Задержка – это трата ресурсов, – угрожающе сказал дрон.
– Разумеется, мы не хотим этого делать, – ответил Пикард, в котором нарастал гнев. Затем он ринулся вперед и вырвал кабель интерфейса дрона.
Дрон выгнулся в судорожном танце давших осечку мускулов. На его груди и плечах из энергетических связей и пластин невральных имплантатов сыпались искры.
Его тонкий взвизг был пронизывающим. Агонизирующий, безутешный, ужасный. Ибо он был в одиночестве.
С мгновенной жалостью Пикард развернул это податливое существо за плечи и всунул в устройство для ассимиляции.
Неуправляемый дрон бился и сражался там. Его лазерный сканер беспорядочно пульсировал.
С высоты начали опускаться хирургические руки.
Отразили свет и завертелись многочисленные дрели и лезвия.
Быстрым движением Пикард схватил у Беверли фотонную гранату, повернул активатор и бросил в причитающего дрона.
Затем вцепился в руку Беверли и побежал.
Взрыв вырвался в коридор вслед за ними, как вспышка на солнце. Обжигающий жар был очень силен. В коридоре появилось еще три дрона.
– Там был сбой, – сказал им Пикард. – Коллектив в опасности. Ломаются коммуникации.
Дроны пробрались мимо них в горящее помещение для ассимиляции. На Пикарда они не обратили внимания.
Пикард с Беверли помчались к пакледскому турболифту, он ударил по настенной панели управления, чтобы вызвать новую платформу. Он услышал, как где-то внизу платформа зажужжала, оживая.
– Куда теперь? – храбро спросила Беверли.
Пикард был захвачен одной целью.
– Спок, – сказал Пикард. По крайней мере, он ясно знал направление действий. – Если мы хотим спасти Федерацию, нам придется его остановить.
Беверли непонимающе разглядывала его.
– Как?
Пикард вытащил фазер.
– Всеми возможными средствами.
ГЛАВА 32
Ожидая остановки пакледского турболифта, Спок приложил край своей мантии к капелькам зеленой крови на висках. Несмотря на то, что Борг был жизненной формой, посвятившей себя эффективности и логике, он редко подвергался более неожиданному развитию событий в своих странствиях.
Если бы он был просто человеком, то почувствовал бы изумление, удивление и замешательство. Если бы он был просто человеком.
Но как человек и вулканец, он признался бы только в легком чувстве неловкости.
Худшее началось после изъятия невральных борговских волноводов из его тела. Он читал отчеты Пикарда и знал что должно произойти после ассимиляции.
Но ничего из этого не случилось.
Провода вошли в его тело. Он почувствовал, как они проходили через кожу и мышцы виска и дошли до черепа.
А потом…
Ничего.
Менее чем через минуту хирургические инструменты втянулись в углубления на потолке. Потом Вокс и другие дроны ушли.
Медленно поднимавшемуся с железной рамы Споку больше всего хотелось расспросить кого-нибудь о Воксе. Но так как эта ситуация совсем не казалась логической, он решил не привлекать к себе внимания.
Если коллектив Борга по какой-то причине забыл о нем, или потерял к нему интерес, он не намеревался способствовать его возрождению.
Но неразрешенные вопросы еще оставались.
Почему он не был ассимилирован?
Что делал Пикард в самом сердце коллектива?
Или точнее, почему Локьютус вернулся к Боргу?
Когда Спок увидел Локьютуса с площадки турболифта в компании с другим дроном, большинство вопросов разрешились сами собой.
Присутствие Пикарда объясняло, почему командор Райкер на станции «Дальний Космос-9» был таким неразговорчивым. Он должен был знать, что Пикард исчез. Возможно он даже знал, что его капитан вернулся к Боргу.
Спок признавал, что за время, прошедшее со дня первого контакта Борга с Федерацией, они продолжали развиваться. Было вполне возможно, что они улучшили способ ассимиляции разума индивида, не используя при этом невральных пластинок или других бионейронных имплантантов.
Вполне возможно, что Зведный Флот к этому моменту был уже наводнен такими ассимилированными личностями.
Действительно – если, как сказал Вокс, атака Борга и ромулан на Федерацию должна была начаться с предательства, лучшей кандидатуры для измены, чем Пикард, было не найти.
Спок призадумался о последствиях таких мыслей. Если Пикард оставался ассимилированным со времен его первой встречи с Боргом, тогда все, чего с тех пор добился Звездный Флот: каждая новая оборонительная тактика и каждое новое оружие, было передано Боргу.
В таком случае, перед лицом атаки Борга и ромулан у Федерации не будет никаких шансов на выживание.
Пакледский турболифт остановился на уровне ангара.
Спок задержался. Локьютус был где-то на нижних уровнях станции.
Логически рассуждая Спок понимал, что нет никакого смысла в его устранении. Все, что знал Пикард уже должно было стать частью коллектива, так что его убийство было бы бесмыссленным. Также, даже если бы Спок нашел Локьютуса, он не долго оставался бы в живых после покушения на него.
Так что Спок видел только один логически обоснованный путь: он должен возвратиться на территорию Федерации и предупредить Звездный Флот об измене Пикарда.
Спок сошел с лифта и направился в сторону ангара. Ближайшей проблемой, которую ему предстояло разрешить, была проблема возвращения в Федерацию.
Крейсеры ромулан, пристыкованные к гиперкубу Борга могли оказаться полезными. Они каким-то способом пересекли все это расстояние чтобы оказаться тут. Логически, должен существовать способ проделать этот путь обратно.
Спок задержался у входа в ангар. Там неассимилированные ромуланцы работали вместе с борго-ромуланцами и дронами других рас и конфигураций.
Спок сразу же отбросил идею физической атаки. Даже век назад это было бы безрассудством.
Так что единственным его оружием оставалась логика.
Он почувстсвовал, что готов к сражению.
Спок настроился на эффективность, присущую Боргу. Для вулканца это было не сложно. Потом он выбрал одного дрона, который ремонтировал что-то на панели в полу. Этот дрон когда-то был гуманоидом, но сейчас невозможно было определить его расу.
Спок приблизился к нему. Борг посмотрел на него без эмоций своим единственным органическим глазом.
– Твои оптические сенсоры исправны? – спросил Спок. Он знал, какому риску подвергается, но должна была быть причина, почему его не ассимилировали. Сейчас было самое подходящее время, чтобы выяснить это.
Дрон вынул свою руку-манипулятор с открытой панели на полу. На ее вершине горел огонек сварочной трубы.
– Да, – ответил он.
– Ты можешь идентифицировать меня? – спросил Спок.
– Ты – Борг, – ответил дрон. – Ты нуждаешься в ремонте?
На минуту Споку показалось, что он обнаружил шутку космического масштаба. Возможно ли, что дронам Борга, безэмоциональным и дисциплинированным, казалось что логический разум вулканца ничем не отличается от их собственного? Но он сразу же отбросил эту идею так как коллективное сознание Борга зависело в равной степени от технических имплантантов, как и от мозгового вещества. Если Борг принял его как своего, должна была быть другая причина этому.
