Карен Тревис - Войны клонов

— Нет, учитель, хотя мы приложили все силы, чтобы это сделать. Он сбежал, и сейчас вместе со своим падаваном направляется на Татуин.

— Где тело моего сына? — проревел Джабба. — Я требую тело своего сына! Я хочу видеть, что это чудовище с ним сделало. И тогда я сделаю с ним то же самое, только в десять раз хуже…

— Вентресс, где тело? — вмешался Дуку. Импровизация становилась опасной.

— Он забрал его с собой. И боюсь, что, тот, кто мог убить ребенка, не станет слишком церемониться с телом. Вероятнее всего, он выбросил тело в открытый космос.

Отличный ответ.

Джабба глотал воздух, не в силах вымолвить ни слова.

— Мы обсудим ваше поражение позже, — ледяным тоном сказал Дуку Вентресс и закрыл комлинк.

В зале все затаили дыхание, в ужасе ожидая, что будет дальше.

Дуку чувствовал, что на этот раз Джабба не притворяется. Его боль чувствовалась в Силе как взрыв. Эта боль не имела никакого отношения к тому, что кто-то поставил под сомнение его могущество, что кто-то бросил ему вызов и выиграл. Сейчас все это Джаббу не волновало. Он был отцом, потерявшим сына. За годы войны привыкший к жертвам, которых в идеальном мире можно было бы избежать, Дуку вдруг снова увидел себя на снежных равнинах Галидраана.

«Что мы наделали?» — подумал он, но тут же отогнал видение.

— Правитель Джабба… — начал Дуку, но Джабба оборвал его:

— Как смеет этот гаденыш являться сюда?

— Он хочет убить вас, Правитель Джабба, хочет уничтожить весь ваш клан. — Дуку печально опустил голову и шагнул ближе к помосту. — Вы же знаете, он ненавидит хаттов. Вы видели запись. Он мстит за годы, которые провел на Татуине в рабстве. Но дело не только в этом. Речь идет о Республике. Они рады использовать Скайуокера и его старые дрязги в своих целях. Они не верят, что вы дадите им доступ к Внешнему Краю. Им этого мало. Они хотят контролировать все сами, без вас. Может быть, поставят на ваше место свою марионетку.

— Вот она их хваленая демократия. Их цивилизация. — Джабба снова стал собой, только жестче, злее и опаснее. — Они еще пожалеют.

Такая сдержанная и немногословная реакция, необычная для хатта, обещала, как сообразил Дуку, невиданную кровавую месть.

— Правитель Джабба, позвольте мне наказать его. Я бы хотел отомстить за вашего сына, раз уж мы не смогли его спасти. Я приготовил для него магнагардов, и я лично о нем позабочусь.

Джабба выпрямился.

— Его голову, — сказал он, — я хочу получить его голову.

ГЛАВА 18

Ненависть можно отбросить, но она все равно будет нашептывать тебе на ухо.

ШАТТЛ «СУМЕРКИ» — ГДЕ-ТО В ГИПЕРПРОСТРАНСТВЕ

— Зачем на грузовом судне такой дорогой дроид-врач? — поинтересовалась Асока, глядя, как ТБ-2 осматривает Ротту.

— Потому что им пользовались торговцы, которые помимо прочего занимаются пиратством, — объяснил Энакин, думая о том, сколько людей полегло, чтобы спасти маленького хатта. Теперь он и сам уже скорее умрет, но доставит его папаше. — Они часто попадают в переделки, так что хорошая медицинская помощь бывает очень кстати. Давай, ТБ, потрудись над ним хорошенько.

Дроид-врач отцепил с неприятным чмокающим звуком датчики от тела хаттенка. За ними потянулись нити слизи.

— У пациента жар. Имеется неизвестная вирусная инфекция. Он страдает от обезвоживания, требуется дать ему электролит. Рекомендуется также общее жаропонижающее, пригодное для хаттов, чтобы сбить температуру, а также бактерицидное средство широкого действия. Плюс литр жидкости каждый час.

Энакин посмотрел на хронометр: сколько еще до Татуина?

— До аптеки не близко…

— У меня есть необходимые препараты.

— Тогда поторопись, ТБ.

Энакин подошел к приборам. Бездействие его раздражало. Так редко выпадала свободная минутка, обычно он это очень ценил, но в гиперпространстве невозможно использовать комлинк. R2-D2 запищал.

— Знаю, R2-D2, надо подготовиться. Уверен, что Вентресс знала, куда мы направляемся, а путь неблизкий, и у нее достаточно времени, чтобы подготовить нам теплый прием.

Энакин написал письмо Падме, в котором рассказал ей о событиях последних дней и о том, как сильно по ней скучает. Потом записал сообщение для Рекса. Эта миссия пробила огромную брешь в легионе 501-м, и Энакин, как хороший полководец, понимал, что не так-то просто создать сплоченную команду. Он знал, что для тех, у кого нет семьи, дружба значит очень много, а потеря друзей подрывает боевой дух.

«Сколько раз еще придется пережить такое, прежде чем война окончится», - с тоской подумал он.

— Проверь готовность орудий, R2-D2, - продолжал он. — Отражатели оставь на потом.

Дроид-астромеханик выглянул из-за переборки. В клешнях он держал какие-то инструменты и довольно посвистывал. Он уже все сделал, но надеяться на то, что шаттл сможет противостоять военному кораблю, просто глупо, — сказал он. — Остается надеяться на ловкость пилота.

— Будем надеяться, — язвительно заметил Энакин.

К нему подошла Асока с Роттой на руках.

— Поможешь, если ничем не занят? — попросила она.

— А пачкаться придется?

— Вряд ли. Он давно не ел, так что беспокоиться не о чем. Мне просто не хватает рук. — Она положила Ротту на сиденье и показала ему две таблетки. — Вот, нужно уговорить его принять лекарство.

— А нельзя их растереть и подмешать в его питье?

— Я так и сделала. И он все выплюнул, залив весь салон. Так что пришлось готовить ему новое питье.

Энакин засучил рукава.

— Ладно. Что делать?

— Держи его крепче, чтоб не вертелся.

Легко сказать! Энакин крепко схватил хаттенка — такому захвату позавидовал бы офицер специальных войск, но маленький хатт, совсем крошка, да еще и больной, оказался довольно сильным. Он весь изгибался, пытаясь вырваться. А из-за слоя слизи держать его было особенно трудно. Но Энакин старался. Асока схватила Ротту за голову и запихнула в него таблетки и зажала рот рукой.

Они ждали. Ротта не дышал.

— Вонючка, я не могу ждать всю ночь, — сказала Асока. — Давай, сопротивление бесполезно. Нас больше, и мы сильнее.

Энакин невольно тоже задержал дыхание и теперь соображал, сможет ли он не дышать столько же, сколько хаттенок. А еще удастся ли когда-нибудь избавиться от этого запаха. Наконец — «бульк», и Ротта вздрогнув, проглотил таблетки. Асока убрала руку, сунула ему палец в рот и заглянула внутрь.

— Так, все хорошо. Ну разве было так неприятно? Теперь тебе будет лучше.

— Потрясающе, — пробормотал Энакин, ища, обо что вытереть руки. R2-D2 пискнул и протянул ему промасленную тряпку. — Просто потрясающе.

— Ты же тоже за него беспокоишься, разве нет? — спросила Асока.

— Нет. Я беспокоюсь о своих погибших бойцах. И когда я о них думаю, любовь к Ротте как-то вянет.

— Не верю, что ты на самом деле такой бессердечный.

— Не волнуйся, как только мы приземлимся, я буду просто лучиться любовью к хаттам.

— Давно ты был на Татуине? Каково это, вернуться домой?

«Не такой бессердечный? Если бы она знала, что я сделал в той деревушке на Татуине, она бы переменила свое мнение. Я убивал людей. Я убивал мужчин, женщин и детей. Но ведь не просто так, у меня была причина». До сих пор он жалел не о том, что сделал, а только о том, чего не сделал. Энакин подумал, что бы сказал Рекс — человек, которому пришлось много убивать, но у которого были жесткие правила на этот счет. Нет, сам Рекс никогда бы не потерял голову и не кинулся убивать всех, кто подвернется под руку.

Маленький хатт Ротта мирно посапывал на койке в основном отсеке. Каждые пять минут Асока проверяла, как он. Наконец, она вернулась страшно довольная с одеялом, один край которого был весь обсосан малышом.

— Он проснулся и хочет есть. Хороший знак.

— Как мило… — мрачно пробормотал Энакин.

— Но ведь это в самом деле хорошо!

— На, можешь ему дать, — сказал Энакин, вытащив из кармана свой сухой паек. — Хатты едят почти все что угодно. Главное, измельчи и смешай с водой.

— Ладно. Я поняла. Тебе неприятно возвращаться на Татуин, и ты скорее хочешь со всем покончить.

Он не стал ей ничего объяснять — слишком это сложно. Пусть лучше она думает, что он просто вырос на Татуине и с детства не любит хаттов, как многие другие, кому приходилось с ними сталкиваться.