Андрей Ливадный - Киберпространство
— Не понял тебя? По плану мы производим эвакуацию!
— Внизу идет бой. Сигнатура распределения энергий показывает, что защитный периметр временной базы подвергся массированной атаке. Мы высылаем в район боестолкновения часть логров, но нашей помощи будет недостаточно. Пять минут фиксированного техногенного боя, адмирал. Ребятам внизу приходится туго. Действуй решительно.
— Понял. Группы эвакуации будут доукомплектованы. Я поднимаю по вертикали три крейсера. Когда откроется коридор?
— Начинай процесс восхождения. Делай это сразу! Мы обеспечим коридор!
Сказать, что внизу было «жарко», значит, не сказать ничего.
Плотные облака пыли, вброшенные в атмосферу ураганным ветром, скрывали большинство сигналов, на самом деле пустыня вокруг периметра временной базы кипела от бушующих над ней энергий.
Воздух, напоенный дымом и пылью, вихрился тугими смерчами, в сотне метров от напряженного сияния суспензорной защиты полыхали два тяжелых транспортировщика, между которыми, вдавленный в песок, распластался изуродованный взрывами — сегмент гипердрайва фрегата «Аргон».
Адмирал Снегов выполнил данное Николаю Сокуре обещание — когда атака «лепестков» настигла транспортировщики, он отдал приказ на подрыв гипердвигателя.
Сейчас периметр защищала только надежда.
Неистовая надежда обреченных людей на помощь, которую ждали, не смея похоронить в душе последний стимул к сопротивлению.
Боевых сервомеханизмов, входящих в штатную комплектацию периметра, уже не осталось — они первыми приняли удар «лепестков», — в данный момент из автоматики работали лишь шесть стационарных плазмогенераторов.
Поле суспензорной защиты на миг погасло, синхронизируясь с залпом.
В момент отключения энергетической защиты вниз обрушились тонны песка, успевшие абсорбироваться структурой силового барьера в промежутках между залпами.
«Лепестки» учились.
Теперь, после ощутимых потерь от массированного огня периметра, они атаковали разомкнутым строем, применяя комбинированные гравитационно-плазменные удары.
Песчаная равнина превратилась в ребристую, остекленевшую пустошь: удары ионизированного газа превращали песок в стекло, навек замуровывая в его толще остатки уничтоженных машин. Разрушенный взрывами модуль «Аргона» лежал среди остекленевших волн, будто обломок пирса, рядом с которым наполовину «затонули» два буксировщика.
Латышев понимал — готовящаяся атака, скорее всего, станет последней. Иссякала энергия в накопителях, генераторы силового модуля работали на пределе мощности, но ее не хватало для оперативного восполнения потерь. Суспензорное поле вскоре перестанет держать удары гравитационных волн, а количество вражеских объектов, наоборот, прирастало, — схватка на поверхности планеты пробудила от стасиса все механизмы, сохранившиеся среди орбитальных комплексов, — они появлялись у пыльного горизонта, снижаясь плотными группами, и тут же, не дожидаясь залпа периметра, меняли построение, расходясь длинной растянутой цепью.
Что оставалось делать?
Александр оглянулся.
Всех гражданских специалистов перевели под защиту боевого Модуля «Аргона», рядом с командиром оставались девять десантников и две боевые машины, еще не исчерпавшие собственный автономный энергоресурс.
— Будем атаковать… — хрипло произнес Латышев. — Нужно отвлечь их внимание.
— На что ты рассчитываешь, командир? — устало осведомился лейтенант Никольсон.
— Они не бесконечны, Ник. Здесь нет действующей фабрики по производству «лепестков». — Александр усмехнулся краешком губ, хотя поводов для оптимизма не было вообще, да и не мог никто из бойцов увидеть его мимику за глухим забралом шлема тяжелого боевого скафандра. — План такой: теперь мы знаем, что для гравитационного удара нужно как минимум пять «лепестков». Вперед пойдут «БМК». На максимальной скорости в автоматическом режиме. Как только «лепестки» потянутся за ними, снимаем купол защиты и переводим плазмогенераторы в режим максимальной скорострельности.
— А мы? — раздался по связи вопрос сержанта Ортеги.
— Мы работаем из ракетных установок, цели разобрать заранее, о готовности доложить, — ответил Латышев, окончательно утверждаясь в принятом решении. — Если собьем хотя бы процентов тридцать «лепестков», у нас появится шанс. Идея в том, чтобы поразить максимальное количество их групп, понятно? Пока они будут образовывать новые построения для гравитационных ударов, «БМК» смогут израсходовать по ним свой боезапас и энергоресурс.
— Еще бы капельку везения и помощь с орбиты… — вставил замечание Готлауз.
— А нам до сих пор, по-твоему, не везло? — грубовато оборвал подчиненного Латышев. — Готовимся. Разобрать цели и доложить. Еще повоюем…
«Лепестки» готовились к атаке. Уцелевшие за периметром суспензорного поля сканеры фиксировали, что они собираются в группы по пять объектов. Чуть ниже длинной цепью растянулись аппараты, которые, как показал опыт предыдущих атак, сначала попытаются ослабить защитное поле разрядами плазмы, а потом, когда оно начнет терять мощность, вперед пойдут группы «гравитационного удара».
Именно такого развития событий пытался избежать Латышев, надеясь контратакой сломать опасное построение, заставить чуждые механизмы перестраиваться под огнем.
— Цели распределены. Заряд плазмогенераторов на максимуме. Поле синхронизировано. Орудийные порты боевого модуля открыты.
— Начинаем. — Александр чувствовал, как дрожь возбуждения охватывает мышцы. — Минус десять секунд!
Две «БМК» рванулись вперед, к границе суспензорного поля.
— Ну, держитесь… — выдохнул кто-то из бойцов, поднимая руку с закрепленным на бронепластинах скафандра ОРКом.[15]
Суспензорное поле погасло, пропуская боевые машины и синхронизируясь с залпом плазмогенераторов периметра.
Нижняя атакующая цепь «лепестков» тут же отреагировала на происходящее: их сегменты мгновенно раздались в стороны, открывая менее мощные, чем у «Аргона», излучатели ионизированного газа.
К счастью для людей, чужеродные устройства могли бить лишь с короткой дистанции, поражая цели в пределах прямой видимости. Их плазмогенераторы не формировали «тело» энергетического заряда, заключая его в кокон электромагнитных полей, а выбрасывали плазменный поток, схожий с солнечным протуберанцем.
«БМК» преодолели вал остекленевшего песка на границе периметра и начали расходиться в стороны, четыре плазмогенератора боевых машин вели непрерывный огонь, сбрасывая корпускулы энергетических зарядов с интервалом в три секунды.
Цепь «лепестков» стремительно пикировала на защитные устройства периметра.
— Огонь!
Боевой модуль «Аргона» содрогнулся от единовременного залпа тридцати тяжелых ракетных установок.
Реактивные снаряды ушли по низким траекториям, их ослепительные росчерки стлались параллельно изувеченной шрамами равнине, ГСН[16] наводились по датчикам детектора масс — Латышев умело использовал данные, полученные при первом столкновении с инородными аппаратами — их масса (при неработающих генераторах искусственного тяготения) была известна, и благодаря этому практически все ракеты поразили цель.
За боевым модулем «Аргона» клубами поднималась потревоженная массированным залпом вездесущая пыль, багряный свет превратился в сочащиеся красными полутонами сумерки, и в неверном, тусклом сиянии полудня глазам защитников предстал предсказуемый, но все равно удручающий результат атаки: «лепестки», начавшие было «раскрываться», за доли секунды успели сомкнуть сегменты брони, и удар, призванный уничтожить штурмовики противника, лишь покалечил их, срывая внешнюю защитную оболочку.
Несколько аппаратов упало, но большинство продолжало атакующий бросок.
— Они на рубеже эффективного огня!
Песок внутри защитного периметра начал вспухать, — это девять бойцов в тяжелых бронескафандрах поднимались из укрытий; залпы тактических ракет следовали сразу, как только из-под оранжевых наносов появлялась рука с закрепленным поверх нее орудийно-ракетным комплексом.
«Лепестки», лишившиеся мощного бронепокрытия, взрывались, разлетаясь безобразными фрагментами, но, на поверку, людей оказалось слишком мало, чтобы быстро и эффективно поразить все цели атакующей волны.
— Энергетики, мать вашу, уснули? Поле!
Гневный приказ Латышева не мог быть исполнен.
— Докладывает пост энергетического контроля! Мы потеряли девять эмиттеров…
«Как? Как это могло произойти?!» — метнулась в рассудке Александра обреченная мысль.
Ответ лежал буквально у него под ногами: горячечное сияние от расплава песчаной массы немо свидетельствовало — часть штурмовиков успела разрядить плазменные орудия, прежде чем их настигли удары тактических ракет.
