Олег Шелонин - Каботажный крейсер. Запретная любовь
– Хватит дурью маяться! – властно сказала Стесси. – А ты, Джим, чего молчишь? Ты здесь теперь капитан…
– По какому праву? – хмуро спросил Грев. – Корабельный устав гласит, что в таких случаях командование кораблем принимает на себя старший по званию.
– По двум причинам, – обожгла его яростным взглядом Стесси. – Во-первых, Нола никого, кроме него, слушаться не будет! А во-вторых, он близкий родственник капитана.
– Имеющий на своей исторической родине чин полковника, – веско добавил Джим. – Так что не вам, сержант, диктовать тут условия.
– Полковник? – недоверчиво спросил Грев. – Юнга в звании полковника?
К адмиралу стали подтягиваться остальные пираты, настороженно поглядывая то на него, то на Стесси, явно не зная, на чью в данной ситуации сторону встать. С одной стороны, они были преданы своей королеве, но с другой стороны, рядом с ней стоял чужак, от которого, по словам Грева, ее надо было спасать.
Чуя назревающий скандал, эльфа запустила руку в складки платья и зашуршала в кармане фантиком. Обнюхивавший новую обстановку кот тут же оказался возле ее ног и начал тереться головой об хозяйку, пытаясь просунуть свою усатую морду ей под мышку.
Внезапно замерцала голограмма с диаграммами, высветив непонятную надпись на виртуальном экране, и в рубке раздался чей-то незнакомый мужской голос.
– Кажется, нас Семицветик вызывает на связь, – пробормотала Стесси.
– С каких это пор охранно-таможенные службы Семицветика перестали говорить на интерлингве? – нахмурился Грев.
– Возможно, я ошибаюсь, – профессор начал протирать свои вспотевшие очки, – но мне кажется, что я узнаю отдельные слова. – Милочка, это случайно не древнеэпсанский?
Эльфа молча кивнула головой, вслушиваясь в незнакомую для всех речь.
– Повторяю запрос. Немедленно передайте свой идентификационный код. Разведывательные катера данной модификации не посещали Радугу уже более ста восьми тысяч лет, – на чистейшем русском языке вещал голос.
– Есть! – не удержалась Лилиан. – Все-таки катер! Я так и знала!
– Джим, переведи, – потребовала Стесси.
– Я древнеэпсанский не очень, – растерялся юнга. – Меня ему специально не обучали.
– Тьфу! – не удержался Грев. – А еще в капитаны метит. Языка родного не знает. Чего там от нас хотят? – спросил он эльфу.
– Опознавательные коды запрашивают, – пояснила Лилиан.
– Но почему на древнеэпсанском? – нахмурилась Стесси. – На Семицветике все говорят на интерлингве. Вы уверены, что нас не в вашу Эпсанию занесло?
– До зоны Бэтланда отсюда восемьдесят тысяч световых лет! – категорично заявила Нола. – Мы в пятидесяти палочках от Семицветика. Это я вам точно говорю!
– Ну и кто отвечать будет? – растерянно спросил профессор.
– Отвечу, конечно, я, – откликнулась Лилиан. – Только я кодов не знаю.
– Неопознанный корабль. В связи с отсутствием ответа на истинном языке объявляю…
– Подождите! – поспешила откликнуться Лилиан. – Я говорю на истинном языке, но, к сожалению, опознавательных кодов не знаю.
– Я говорю с капитаном?
– Нет, с пассажиркой.
– Кто, кроме вас, на катере владеет истинным языком и где в данный момент капитан?
– Кроме меня, только капитан владеет истинным языком, но он не совсем здоров…
– Общая тревога! Зараженный корабль! Объявляю карантин первой степени и беру управление на себя. Посадка по аварийному лучу в автоматическом режиме! Просьба к пассажирам и членам экипажа чумного корабля: во избежание недоразумений до особого распоряжения никаких активных действий не предпринимать. Вам будет оказана вся необходимая помощь.
– Чего он говорит? – тревожно спросила Стесси.
– Говорит, что нам окажут помощь. Считает, что мы больные.
– Да уж, – покосилась на храпящего Ура девушка, – больных здесь хватает. Но ты ему скажи, что помощь требуется только одному. С остальными мы и сами справимся.
Корабль слегка тряхнуло.
– Поздно говорить, – покачала головой Лилиан. Вид у эльфы был встревоженный. – Управление кораблем перехвачено. С этого момента мы на карантине.
Картина на призрачном дисплее подтвердила ее слова. Было видно, как контур корабля, возникший на экране, окружил мерцающий кокон, и по светящемуся лучу его потянуло к планете, находящейся от него на расстоянии пятидесяти астрономических единиц.
– Нет, что за дела? – возмутилась Нола. – Как они смеют захватывать мой корабль?
– Смеют! – сообщил на древнеэпсанском чей-то мелодичный голос, и в рубке управления появилось новое действующее лицо.
– А вот и дух бедного Йорика явился, – пробормотал Джим, глядя на голограмму суровой, но очень симпатичной девушки, облаченной в военную форму. Белоснежный китель с явно офицерскими погонами, отороченный золотым позументом, очень выгодно подчеркивал скрывающуюся под ним грудь.
– И наконец заговорил, – оживился профессор.
– Еще бы понять, о чем заговорил, – буркнул Гиви.
– Судя по ее виду, о чем-то очень нехорошем, – пробормотала Стесси.
Чутье ее не подвело. Голограмма поправила на своих роскошных волосах фуражку и с разворота въехала ногой в челюсть Ноле, сделав классическую вертушку. Гнома улетела в переборку, уже закованная в наручники, на лету меняя свой соблазнительный наряд на арестантскую робу.
– Э! Чё она мою подружку обижает? – возмутился Гиви.
Дух бедного Йорика подошел к гному и начал что-то внушать ему на мелодичном, но очень непонятном языке, делая вид, что стучит призрачным кулачком по его голове. Внезапно эльфа сложилась пополам и разразилась прямо-таки гомерическим хохотом. Фантик, тоже прекрасно знавший древнеэпсанский, рухнул рядом и не по-кошачьи заржал, дрыгая в воздухе всеми четырьмя лапами.
– Может быть, нам кто-нибудь объяснит, чего она от него хочет? – мрачно спросил у них Джим.
– Она говорит, – задыхаясь от смеха, выдавила из себя Лилиан, – что если этот недомерок еще раз по пьяни сунет свои грязные лапы в ее девственное нутро, то она с ним сделает такое, чего ни в одном его гребаном порнофильме не увидишь! А будет упорствовать, то выбросит в открытый космос без скафандра вместе с его глючными программами! Еще говорит, что он придурок и платы с бодуна паяет так, что припой во все стороны летит, все голосовые датчики ей, бедной, повредил. Такого наворочал, что она вторую неделю до капитана достучаться не может. Как глухонемая, жестами изъясняется.
– Поклеп! – возмутился Гиви. – И вообще, порнофильмы не запрещены законом!
Девушка в военной форме опять начала что-то вещать, а задыхающаяся от смеха Лилиан – синхронно переводить.
– Она только что еще более страшную кару тебе придумала. Поселит эту долбаную программу в твою каюту, чтобы она там тебе круглые сутки мозги выносила!
Несмотря на трагичность ситуации, разбирать начало и остальных. Наемники отворачивались в сторону, пряча ухмылки, Фиолетовый покусывал губы, чтобы в голос не заржать, и даже Стесси не могла сдержать улыбки. Только Грев не давил «ха-ха», кидая задумчивые взгляды на штурмана. Похоже, Фиолетовый не врал. Ни Блад, ни его команда не подозревали, каким чудом им посчастливилось владеть. И скорее всего, эта девица в офицерских погонах настоящая, а не наносная программа доставшегося Бладу чудесного корабля.
– Я тебе не верю! – завопил гном, наседая на эльфу. – Это ты из вредности нам тут все неправильно переводишь.
– Йорик, будь ласкова, скажи им это на интерлингве, – попросила Лилиан, вытирая выступившие от смеха слезы. – А то кое-кто мне тут не верит.
– На родном языке легче душу отводить, – ответила на интерлингве голограмма. – Но если этот недомерок с первого раза не понял, то я могу и повторить! – И дух Йорика честно повторил всю тираду от начала до конца уже на всем доступном языке, вызвав на этот раз самый настоящий взрыв хохота.
– Слушай, Йорик… – начал было Джим, как только все отсмеялись.
– Я не Йорик, – жестко сказала девушка, – я Ара-Белла. Полковник Ара-Белла. Впредь попрошу обращаться ко мне именно так!
– Хорошо. Приказываю тебе, Ара-Белла…
– Приказ мне может отдавать только Истинный, коим является капитан Блад.
– А кто тогда будет управлять кораблем? – нахмурился Джим.
– Пока Питер Блад не придет в себя, кораблем буду командовать я! С базы Альфа-один получен приказ приземлиться в карантинную зону. Любая попытка помешать этому будет расцениваться как организация бунта на корабле со всеми вытекающими отсюда последствиями.
– И каковы будут эти последствия? – поинтересовалась Стесси.
– Немедленная ликвидация.
– А после приземления в зону карантина? – вкрадчиво спросил Грев.
– После приземления все, кроме неприкасаемых, на моем корабле получают дипломатический статус, который сохраняется до тех пор, пока они не попытаются причинить вред кораблю или самим неприкасаемым.
