Король должен умереть. Книга вторая - Леонид Сиротин
Купольных городов на спутнике не было. Однако нашлись другие практически несомненные признаки человеческого присутствия.
— Бомбардировка, — уверенно сказал Бедуир. — Скорее всего термоядерная. Обратите внимание на эти воронки, самая маленькая из них полукилометрового диаметра.
Он подсветил разбросанные по поверхности спутника пятна.
— А вот эта трещина негеологического происхождения. Глубина около километра, протяженность больше семидесяти. Последствия удара тектоническим оружием.
Ланс цокнул языком.
— Кто-то здорово хотел сделать этот шарик необитаемым, — сказал он.
— Мы можем понять, как давно все случилось? — спросил Арт.
Бедуир покачал головой.
— Вряд ли. Нет даже остаточной радиации, так что, может быть, двести лет назад, может — тысячу. Если бы зонды могли сделать спектральный анализ грунта, мы сумели бы довольно точно датировать бомбардировку. Но наши птички не могут оперировать в атмосфере, даже такой разряженной, как у этого спутника.
— В любом случае, как мне кажется, гипотезу ошибочности координат мы можем отбросить, — сказала Анна.
Арт был уверен, она не хотела задеть Бедуира, напомнив всем про его сомнения. Но молодой Ворон побледнел, покраснел и открыл рот, чтобы сказать какую-то резкость. Ланс предостерегающе кашлянул.
— Судя по масштабу ударов, на спутнике была большая колония, — сказал бофорец. — Создать ее на таком удалении от Империи без помощи Сестер Аннун было бы невозможно.
— Если мы говорим о Забытых или о любой другой Династии, они могли бы использовать линейные корабли, — заметил Арт. — Дальность Перехода, конечно, не та, что у титана и кратно меньший тоннаж, но строительство колонии размером с Тиндагол или Аркадию они бы обеспечили.
— Оголив столицу или какие-то из Золотых Систем, — Ланс покачал головой. — Звучит как слишком смелый и масштабный проект. И трудно представить, чтобы подобную операцию удалось бы сохранить в тайне. От тех же Сестер, например. Как ты считаешь, Анна?
— Если ты спрашиваешь, известно ли мне о потерянных колониях за пределами дикого космоса, то ответ «не знаю», — сказала ведьма. — В буквальном смысле. Перед тем как покинуть Храм на Икарусе, я прошла процедуру избирательной блокировки памяти.
«Предусмотрительно», — подумал Арт. Блокировка не позволяла разгласить секреты ни под пытками, ни даже под мемоскопом. У Сестер было не больше причин доверять Воронам Катраэта, чем у повстанцев Сестрам.
— Мы будем высаживаться на спутник? — спросил Бедуир, который, наконец, справился с возмущением.
— Я думаю, — Ланс помял подбородок. — Давайте дождемся данных из астероидного пояса. Может, зонды найдут там что-то поинтереснее кратеров и трещин. Ни у кого нет возражений?
Возражений не нашлось.
— Так ты веришь в оружие, которое уничтожает планеты? — спросил Арт Ланса.
Они были вдвоем в кают-компании. Небольшое уютное помещение пробуждало у Арта приятные воспоминания о его бывшем корабле, «Эйгир». Здесь не было аквариума с вателинскими карпами, зато стены украшали небольшие трехмерные эстампы. Цветы и птицы ярких цветов рвались на свободу из резных рамок. Прошлый хозяин «Бурана» любил не только скорость и мощные пушки, ему было не чуждо прекрасное.
Прежде чем ответить, Ланс обернулся на закрытую герметичную дверь, отделявшую кают-компанию от остального корабля. Бедуир был на мостике, ожидал очередной порции снимков от зондов. Анна, сославшись на легкое женское недомогание, заперлась у себя в каюте. Бофорец вернулся к изучению меню машины для изготовления горячих напитков.
— Заканчивается кофе, — озабоченно сказал Ланс. — Без кофе я не знаю, как продержусь до возвращения на Катраэт. Ты не знаешь, в трюме случайно не осталось еще ящика с капсулами? Его должны были погрузить вместе с «Носорогами».
Арт молча смотрел на него. Ланс вздохнул.
— Понимаешь, друг мой, вопрос не стоит, верю я или нет, — протянул бофорец, выбирая в меню крепчайший бадонский лунго. С утробным гудением машина принялась за выполнение заказа. — Вопрос в другом. Что мы будем делать, если такое оружие существует и попало нам в руки?
Бофорец сел за стол напротив Арта и поставил перед собой металлическую кружку, накрытую предохранительной крышкой. Кружка с предупреждающе пылающей на боку красной точкой тут же примагнтилась к столешнице.
— Какой ответ на твой вопрос ты считаешь верным? — спросил Арктурианин.
— Мой отец, помню, говорил, что лучший способ выигрывать войны — это в них не вступать, — сказал сын Наместника Бана. — В детстве я очень увлекался историей. Особенно войнами, которые вела Девятая Династия Йорнов после Очищения, вновь собирая Империя из обломков, оставленных Забытыми. Бальмир Первый Освободитель. Походы против мятежных баронов Геркуланума. Усмирение пиратов-пустотников. Второе Сожжение Гоморры. Сплошные заглавные буквы на каждой странице.
Ланс улыбнулся своей широкой мальчишеской улыбкой.
— Мне казалось, что отец говорит какую-то ужасную нелепость, — сказал он. — Повести из моих мнемокниг были прекрасны. Их герои, отважные, рассудительные, радеющие о благе простых людей, оживали в сериалах, которые я готов был смотреть круглыми сутками. Памятник Бальмиру Второму Суровому, который изгнал с Бофора наемников, захвативших на семьдесят лет власть над планетой, был местом, где я назначал свои первые свидания.
Улыбка Ланса постепенно увяла. Он сделал осторожный глоток кофе и сказал, глядя куда-то сквозь Арта.
— Когда мне исполнилось двенадцать, я сказал отцу, что хочу продолжить обучение в Императорской Рыцарской Академии, чтобы потом вступить в Алый Корпус. Он отвел меня в библиотеку нашего замка. Достал с полки очень старую, времен Десятой Династии мнемокнигу. Заставил прочесть из нее главу о последнем из Йорнов. Бальмире Третьем Нерешительном. Он унаследовал разоренную кровоточащую Империю, с трудом продержался на Троне семь бесславных лет и погиб во время голодных бунтов в столице.
Новая кривая усмешка Ланса была похожа на гримасу.
— По старой имперской славной традиции его удавили собственные гвардейцы из недавно учрежденного Алого Корпуса. Они же возвели на трон первого Императора Десятой Династии. Его звали Антал Первый Миротворец. Он отлично усвоил урок и передал его потомкам. При них Империя не знала больших войн больше семисот лет. Антала Первого на Бофоре почитают как святого. Мать подарила мне ладанку с его портретом, но я
