Богрянцев Андреевич - Шесть обитаемых планет
Ответу Волана мог бы позавидовать даже быстрый на язык Тони:
- Молчать щенок, если не выпьешь, я тебе лично всю бутылку в глотку залью, не посмотрю, что ты офицер, а после за второй побегу. Ясно?
Покрасневший Коваль лишь только качнул головой, а рукой схватился за ручку кружки с потрескавшейся от времени и употребления эмалью.
Удостоверившись, что Грэм с лейтенантом его слушают, Волан выпрямился, держа кружку немного на отлете, помолчал, а потом произнес на одном выдохе:
- За погибших сегодня, не чокаясь!
После чего опрокинул содержимое кружки себе в горло. Грэм выпил почти - что одновременно с ним, а вот Коваль замешкался, поднес сначала кружку к лицо, принюхался, затем поморщившись, отставил ее, но увидев выразительное лицо уже выпившего свою кружку Волана, вздохнул и принялся пить...
На втором глотке он закашлялся, попытался было поставить кружку на скамейку и отдышатся, но Волан был неумолим:
- А ну не халявить! До дна!
Под его суровым взглядом Коваль вздохнул еще раз и снова поднес кружку ко рту.
- Ууууф! - только и сумел произнести он, когда выпив все, показательно поставил пустую кружку на скамейку дном вверх.
- Ну, вот теперь молодец! Теперь вижу - офицер! - обрадовался Волан, словно бы он сделал что-то хорошее, а не спаивал своего молодого соратника.
- Так значит, это ты стрелял? - поинтересовался Грэм.
- Я, - утвердительно кивнул Коваль. - Как раз было время пересменки, и я с новой сменой караула обходил посты. Вдруг вижу, кто-то из специальных войск из бластера наших техников расстреливает. У меня как у начальника караула на плече автомат висел, я ему одиночным и выстрелил в предплечье.
- Молодец! - искренне похвалил его Волан. - Оперативно среагировал, если бы не ты, кто его знает, тот шизик мог бы еще кого-нибудь застрелить.
- Как ты его назвал? - поинтересовался уже захмелевший лейтенант. - Шифер? Нет, чижик? Нет как-то иначе.
- Шизик, - усмехнулся Грэм. - Ну, это кто-то вроде психа, только они все обычно безобидные. Но последнее к нашему не относится точно. Слушай Волан, он же вроде из твоего отряда был, что за парень то?
- Да нормальный, на последнее..., - а потом, покосившись на Коваля, продолжил: - дело вместе со всем отрядом ходил. Да вообще, операции три так точно на его счету есть. Нервный только, был... Да впрочем как и все мы. А так жалко и его, что свихнулся, и парней, которых зря пострелял. Даже того... со спутника, Маркуса кажется.
- Нет, Маркус это второй, а застрелили Адама, - поправил Волана лейтенант. - Они оба сотрудничали с нами, а Адам вообще золотой родник, был. Представляете у него абсолютная память, была. Он вообще все помнил! Говорят даже все схемы, которые видел за время учебы, нашим техникам по памяти начертил!
- Обалдеть! - отдали должное заслугам погибшего оба слушателя.
- Так по второй. По второй! Я говорю, - принялся заново наполнять кружки Волан. А когда наполнил, то по своему обыкновению выпрямился и произнес тост:
- За госпожу удачу!
На этот раз все выпили до дна с первого раза, даже лейтенант Коваль.
Через пятнадцать минут, когда лейтенант уже совсем, что называется "поплыл", то он простил своих новоявленных друзей, за то, что они его споили, и принялся рассказывать свою историю.
Из сбивчивого рассказа своего нового знакомого, Грэм узнал, что Коваль родился в семье потомственного военного, а так как он оказался единственным наследником мужского пола, то естественно его судьба была предрешена заранее - офицерское обучение и точка. Ни о чем другом его отец и думать не хотел.
- Конечно, - жаловался Коваль. - Отец майор, дядя полковник, дед министр армии. Естественно никто из них и слушать не хотел о балетной школе, только военное образование!
- Министр Мэй твой дед!? - одновременно выдохнули оба слушателя, как-то разом трезвея при мысли о том, что с ними будет, если этот "министерский внук" обидится на принудительное вливание в него горячительных напитков и пожалуется своим родственникам.
- Ну, да именно он, - пьяно мотнул головой молодой лейтенант. - Желает, видите ли, видеть своего внука настоящим мужчиной, козел старый! А может, я этого не хочу!? Может, я танцевать хочу? Я ж ведь совсем не воинственный...
Под конец своей речи Коваль уже совсем выдохнулся, поэтому договаривал он, сначала уронив голову себе на грудь, а потом и вовсе заснул.
- Ну, вот и что с ним теперь делать? - почти трезвым голосом задал насущный вопрос Волан.
Грэм немного подумал и, наклонившись, похлопал спящего офицера ладонями по щекам:
- Коваль, Коваль, ты в какой комнате живешь?
Тот в ответ на такое обращение только отмахнулся и пробурчал нечто маловразумительное...
Через пять минут Грэму наконец-то удалось получить необходимую информацию; лейтенант проживал в комнате 203, при этом, что показательно он жил в отличие от всех остальных в одиночку. Дело было даже не в том, что он был очень привилегированным офицером, просто все остальные отказывались с ним жить. Все боялись его ненароком обидеть, а последствия такого очень уж могли боком выйти, причем все, и коменданту базы тоже. Вот так и жил внук министра армии Мэя в гордом одиночестве.
Доставив офицера на заслуженный отдых, они покинули его комнату, плотно притворив за собой дверь.
Устало выдохнув, Грэм со своим новоприобретенным другом, отправились обратно под тень облюбованного ими оазиса.
Глава 2
И вот снова Маркусу пришлось учиться жить в одиночку, не чувствую за своей спиной молчаливой, но зато постоянной поддержки Адама. Дни, протянувшиеся нескончаемой чередой после его похорон, были скучны и однообразны.
У Маркуса сложилось впечатление, что руководство базы намеренно перестало пользоваться его услугами, в качестве информатора. На самом деле все обстояло не так, у начальства базы просто не было в данный момент времени на продолжение бесед с ним; весь персонал базы в данный момент проходил экстренное медицинское обследование, а также обязательный тест у психиатра.
Вот так и получилось, что в тот момент, когда Маркус как - никогда остро нуждался в собеседнике, его у него не оказалось, даже Ветер куда-то пропал. Предоставленный самому себе юноша целыми днями без дела слонялся по базе пока не забрел в отсек так называемой "электронной разведки". Свое название это подразделение получило благодаря тому, что занималось сбором информации посредством различных приборов, а также спутников слежения.
Работы в этом отряде всегда хватало, а вот персонала нет, поэтому Маркус без труда сумел влиться в коллектив и найти себе применение. Уже через пару дней он приходил на дежурство наравне со всеми, просматривал данные во множественном числе поставляемые многочисленными приборами. И в итоге вместе со всеми радовался, когда в его смену один из сотрудников объявил об обнаружении им сигнала кодированной передачи данных, высылаемых с планеты Кэйс один раз в сутки, на одной и той же частоте. Время передачи занимало полторы секунды, время и частота сигнала оставались неизменными, попытки дешифровки ничего не дали, так же как и попытка отследить сигнал. Ясно было лишь одно, что он уходил куда-то в глубины космоса на расстояние равное нескольким световым годам, проходя, как минимум через пять галактик.
После полуторанедельного отслеживания было принято решение доложить о сделанном открытии командованию.
Командование информацию оценило, поэтому небольшое помещение "Отдела электронной разведки" почти мгновенно стало напоминать филиал министерства армии. Сотрудникам, приходящим на дежурство приходилось, чуть ли не пропихиваться через толпу различного ранга начальников и чиновников, постоянно толпившихся в дверях с крайне деловым видом.
На самом деле так называемый "контроль за действиями подчиненных" осуществляемый высоким начальством только отвлекал и нервировал, что не могло сказаться на результатах работы.
Хотя какие тут могут быть результаты? Все результаты были сделаны еще до того как они поставили начальство в известность. Далее они должны были дать время и координаты сигнала в пространстве, чтобы за ним проследили уже из соседней галактики с борта космического корабля. Их аппаратура не имела достаточной мощности, чтобы отследить принимающую сигнал планету, находящуюся на расстоянии нескольких галактик от них.
А всю свою работу они уже сделали, проследили путь сигнала, до тех пор покуда позволяли возможности аппаратуры, но разве это объяснить начальству почувствовавшему возможность показать свой посильный вклад в сделанное открытие. Решившее доказать министерству, что без его контроля никакого открытия просто бы не было.
