Варвара Еналь - Земля будет принадлежать нам

Питер довольно заулыбался и стал похожим на шкодливого мальчишку, перепрограммировавшего свой планшет.

– Тогда это просто здорово, – тут же нашлась Эмма. – Тогда мы сможем помочь крейсеру прямо с этой станции. Давай расстреляем всех нападавших. У нас есть такая возможность?

Есть, вполне. Только не всех нападавших мы можем расстреливать. – Питер перестал улыбаться. – Потому что верхние дети пиратов тоже пожелали напасть на ваш крейсер. Они наконец-то вспомнили, что у них не хватает ресурсов. Вода, знаете ли, я уже говорил вам. А их уничтожать я не стану, какими бы отвратительными они ни были. Дети – это всегда приоритет для меня. В этом вся штука.

– Мы не воюем с детьми, – жестко ответил Люк. – У нас тоже есть свои приоритеты. Мы обязаны позаботиться обо всех детях со станций. Со всех станций. Договор Гильдии с синтетиками нарушен, пришло время войны. Поэтому на наш крейсер напали военные машины синтетиков. План таков: детей защищаем и, если они согласятся, снабдим их водой, у нас есть такая возможность. Крейсеры синтетиков уничтожаем. Сможем это сделать?

– Попробуем. – Питер сразу стал серьезным, перестал насмешливо поблескивать голубизной мальчишечьих глаз. – Но станция – это не боевая машина, вы должны знать. Мы отлично умеем защищаться, но не так маневренны, как крейсеры. Мы медленные, это вы должны знать.

Питер быстро засеменил по коридору, и там, где он появлялся, зажигались все диоды на стенах и все лампы на потолке. Везде загорался свет, выставляя напоказ неприглядную картину давнего боя.

Около дверей капитанской рубки погибших оказалось больше всего. Здесь были не только защитники станции в светлой форме, но и одетые как попало и вооруженные до зубов люди со странными шлемами на головах.

Питер уверенно обошел погибших, и перед ним быстро и бесшумно разъехались двойные полупрозрачные двери капитанской рубки. Люк, близнецы и Эмма следовали за роботом.

Капитанская рубка в точности напоминала ту, что была когда-то на Моаге. Такой же монитор, такие же кресла, и даже цвет ковра на полу был точно таким же. Все знакомое и родное, напоминающее о том, что родной дом Эммы утрачен навсегда. Интересно, Люк решит и эту станцию уничтожить?

Едва длинные лапы Питера прикоснулись к пульту, как станция ожила. Засветился монитор, появилась голограмма, в которой возникли значки программ и изображение космоса. Одинокий «Дракон» не успел отойти слишком далеко, его окружили три крейсера, вроде тех, что совсем недавно атаковали Моаг. «Дракон» двигался быстро и уверенно, уходя от выстрелов и стреляя в ответ.

Тут же, недалеко от «Дракона», Эмма увидела три небольших катера, которые, словно назойливые насекомые, время от времени вмешивались в бой и выдавали серию коротких, но метких залпов.

– Дети пиратов целятся в системы связи, – быстро сориентировался Люк, – чтобы лишить «Дракон» возможности позвать на помощь. Уверены, что смогут поживиться добычей?

– Они всегда уверены в себе. Пираты, я имею в виду, – охотно пояснил Питер. – Этих ребят я еще не видел в деле.

– Разве ты не должен их воспитывать? – осторожно уточнила Эмма.

– Должен был. Раньше. Но теперь система станции поменялась, и у меня другие заботы. Прежде всего охрана детей, это приоритет. После все остальное. А здесь внизу обитают синтетики, знаете ли. И мне пришлось приложить неимоверные усилия к тому, чтобы сделать жизнь детей безопасной.

– Стреляем. Какие у тебя пушки? Вообще пушки есть? – быстро спросил Люк.

– Есть, и довольно мощные. Пираты перетащили со своих крейсеров. Так что я могу ответить сильным огнем.

– Поехали, – распорядился Люк и принялся давать указания через голограмму.

Эмма, хорошо знавшая эту систему, тоже включилась в работу.

– Пусть парни проверят пушки, их давно никто не приводил в порядок. Оружие находится здесь, на Втором уровне, – велел Питер.

Ник и Жак тут же отправились искать лазерное орудие.

«Дракону» приходилось туго. После очередной пары выстрелов синтетиков крейсер слегка отступил, развернулся. Его бок вспыхнул коротким пламенем и тут же погас.

– Попали, – мрачно заметил Люк.

– Сейчас и мы попадем, – ответил ему Питер.

Близнецы доложили, что орудие в порядке, и Питер выдал первую серию залпов. Станция ожила, сдвинулась с места, как большая неповоротливая черепаха. Но стреляла эта черепаха быстро и метко.

Первые же выстрелы нескольких пушек сбили один их вражеских крейсеров, превратив его в груду разлетающихся обломков.

– Один готов, – спокойно сообщил Питер. – Следующий. Наводка, прицел. Поехали!

Глава 5

Таис. Маленькие дикари

Макс казался странным до ужаса. Он постоянно двигался, пока рассказывал. То подмигивал Таис, то гладил коротко стриженную макушку, то щипал мочку уха и потирал ладони. Иногда он выставлял вверх указательный палец и с важной миной поднимал брови, словно пытался всем своим видом показать, что уж он-то точно знает правду и лучше этой его правды ничего нет.

Как только разговор подошел к истории Второй станции, Макс вообще напустил на себя серьезный и важный вид, будто он был единственным уцелевшим и знавшим здешние истории. Он снова направился к кофемашине, сделал себе крепкий черный кофе, отпил немного из чашки, потом воззрился на Григория и выразительно закивал башкой.

– Да-да, ты сам должен помнить, что случилось со станциями. Ты же говорил, что служил в те времена в Торговой гильдии, верно?

– Я хочу услышать твою версию, – мрачно ответил ему Григорий.

Макс поскреб щеку и заговорил, поглядывая почему-то на Федора.

– Началось все с того, что пропала связь с Третьей станцией. А она находилась в космосе. Эту космическую станцию нашел Шереметьев, он был одержим идеей спасти и освободить все орбитальные станции. У него на одной такой остался сын. Станции в те времена почти все были заражены тем проклятым вирусом, что поразил планету. И откуда только эта зараза взялась на наши головы? – Макс тут же почесал макушку, сдвинул брови к переносице и выразительно уставился на Федьку. – В наших подразделениях знали, что станции заражены и дела там обстоят плохо. В космических условиях вирус мутировал, и почти все на станциях перерождались. Свирепые полулюди-полуживотные, находящиеся в закрытых пространствах, – это мрачно. Поэтому станции стали переоборудовать, переселяли на них все больше роботов. Производили там робототехнику, и там же находилось много уникальных технологий. Первое время станции были в безопасности, но после появились пираты, и приходилось обороняться и от них. Во-о-от.

Макс замолчал, уставился в свою чашку.

– Что дальше? – нетерпеливо потребовала Таис.

– Мы не знаем, что произошло с Третьей станцией и почему она перестала выходить на связь. На нее вроде как напали пираты, но она была хорошо оборудована и могла выдержать подобное нападение. А когда мы остались без поддержки из космоса, нам пришлось туго. Тогда мы очень рассчитывали на людей из Гильдии, которые должны были помочь нам. Мы дали им возможность входа в нашу сеть, у них находились координаты двух других наших станций. Поэтому когда крейсеры Гильдии уничтожили Первую станцию на Сабе, для нас это явилось полной неожиданностью. Чипы, понимаете ли. Идиотские чипы в башках у солдат – вот что явилось слабым звеном. Наши планы и наши секреты были раскрыты, и те, кто должен был стать подкреплением, нас предали. Вероломно напали и уничтожили Первую станцию. Ты, Григорий, должен был слышать об этой истории. Слышал ведь, так?

Я участвовал в уничтожении Первой станции, – проговорил Григорий. Он оставался спокойным, и в его голубых глазах невозможно было прочесть ни сожаления, ни волнения, ни раскаяния. – Это время я помню смутно, как сквозь матовое стекло. Моя бригада, в которой я был лейтенантом, должна была присоединиться к восставшим. Был разработан план, следуя которому мы надеялись полностью освободить Саб, считающийся важной стратегической точкой. Но вместо этого мы напали на Первую станцию, находящуюся на этом острове, и разбили ее. Это был первый раз, когда чипом в моей голове воспользовалось командование.

– И не последний, – тут же вставил Макс и хлопнул ладонью по столу. – Уверяю тебя: они частенько это проделывали. Всех сразу и не упомнишь. Говаривали тогда, что у Гильдии самые преданные пилоты.

Макс хохотнул и допил остатки кофе.

– Что случилось тогда здесь, со Второй станцией? – нетерпеливо спросил Федор.

– А что тут должно было случиться? Самыми одержимыми свободой были Логинов и Шереметьев. Эти сдаваться не собирались, а у нас не осталось никаких шансов. Нам предложили выгодные условия капитуляции, это после нескольких сильнейших атак, которые станция успешно выдержала. Мы могли бы продержаться, это Шереметьев и внушал всем. Мол, уйдем на дно, заляжем тут, спрячемся, нас никто не возьмет. У нас есть еда, есть техника. А после начнем все сначала. Мы Шереметьева понимали, у него остался сын в космосе. Жена его погибла, и потому он желал найти хотя бы своего ребенка. Я сам его понимал, мои мальчики к тому времени уже полегли в атаках у этого самого входа на горе. И потом, на острове было полно мирных жителей, которые торчали в своих хижинах, жевали траву, доили коз и желали мирной жизни. Потому я предложил Шереметьеву договориться и выторговать выгодные условия мира.