Тайна пятой планеты - Борис Борисович Батыршин
— От «Фубуки» к «обручу» идут четыре буксировщика. Сам планетолёт движется следом, вдвое медленнее. — сообщил Леднёв. Он не стал снимать гермошлем только сдвинул вверх прозрачное забрало, и теперь оно мешало управляться с громоздким бинокуляром на телескопической штанге, укреплённым над ложементом. — Сейчас между ними километров на двести; впереди пара «омаров», за ними ещё два какие-то незнакомые, длинные, похожи на кальмаров.
— Они и есть. — отозвался. — Новейшая модель, «ика» — так называют гигантского кальмара из японских легенд. — Я читал о них перед отлётом — ничего не скажешь, солидные агрегаты. В отличие от «омаров» у них по две пары манипуляторов в виде щупалец, раза в два длиннее наших клешней. Если дойдёт до рукопашной — могут быть проблемы.
— Какая ещё рукопашная? — недовольно буркнул Леднёв, не отрываясь от бинокуляра. — Придумают тоже глупости…
— Сам же говорил, что от Гарнье можно ожидать чего угодно!
— Это я фигурально. — Леднёв пошевелил в воздухе толстенными пальцами перчатки своего «Кондора». — И потом, в буксировщиках его наверняка нет, а пилотам такие игрища нафиг не нужны. Не пойдут они на прямое столкновение, вот увидишь!
— Во-первых, Гарнье может там и оказаться, «ика», как и «омары», двухместные. — возразил я. — А о-вторых — японцы все конченые психи, вполне могут и устроить нам джиу-джитсу в вакууме. Они же все самураи, потомки камикадзе, за такими не заржавеет…
— Ты ж говорил, что на «омарах» у них американцы? Им-то наверняка не нужны проблемы…
— Не я говорил, а Стивен, это его сотрудники. И не говорил, а писал в шифровке, которую передал Шарлю. Вот, кстати, кого я был бы рад сейчас здесь видеть — на малых космических аппаратах он всем нам даст десять очков вперёд, даже Андрюшке Полякову.
— Да, «Гершель» нам бы сейчас не помешал. — согласился Леднёв. — Или, скажем, «Тихо Браге» — кэп Сернан тот ещё волчара, и японцев недолюбливает… А что до Стивена — не хочешь связаться с ним, прямо сейчас? Морзянкой, как в прошлый раз?
Я бросил взгляд на дальномер.
— Нет, пока не стоит. О коде мы не уславливались, придётся шпарить открытым текстом — с других буксировщиков нашу передачу тоже заметят и прочтут.
— Это по русски-то? — недоверчиво сощурился астрофизик.
— А ты думал, они ожидали встретить здесь китайцев или португальцев? Да и русский хоть немного, а наверняка знают — всё же основной язык Внеземелья… А если нет — запишут передачу на видеоплёнку, и уже на «Фубуки» разберутся, что к чему. Тот же Гарнье прочтёт, он, если помнишь, прекрасно владеет русским… Спалим понапрасну Стивена, и только… Вот когда приблизимся километров на десяток, можно будет навести луч точно на его буксировщик…
Леднёв сделал попытку поскрести затылок. Не вышло, помешал гермошлем.
— Ладно, убедил. Буксировщики развернулись нам навстречу, встретимся мы… — он покосился приборную доску… встретимся мы минут через пятнадцать, если не изменим скорость. За пятьдесят километров до точки рандеву имеет смысл выпустить «омары», как полагаешь?
На этот раз в «кузове» нашего грузовика ждали своего часа оба имевшихся на «Заре» буксировщика; один из них пилотировал Юрка-Кащей, в кокпите второго сидел Середа.
— Лучше немного пораньше, километров за семьдесят. — подумав, ответил я. — Разойдёмся шеренгой, на пять километров по фронту, и посмотрим, что они предпримут. В идеале — прорваться через их строй к «обручу» и расплющить чёртовы контейнеры брюхом «буханкой». Прав Волынов, на все сто прав — хватит с ними церемониться, пора действовать решительно!
— Сто девяносто километров. — прохрипел Леднёв, не отрываясь от бинокуляра. — Лёх, они не сворачивают!
Я скосил взгляд на экран радара. Так и есть — все четыре японских буксировщика идут нам навстречу, выстроившись коробочкой. В углу экрана мигали, сменяясь, цифры указателя скорости сближения.
— Уже сто сорок четыре! — напомнил о себе астрофизик. — Может, пора выпускать «омары»?
— Рано. — отозвался я. — Пусть ещё немного подойдут. Юрка, вы как?
— Полная готовность, командир. — отозвалось в наушниках.
— Стартуете с пятисекундным интервалом, без команды. Как отработают бустеры — сразу разворачивайтесь и расходитесь в противоположные стороны.
— Ясно. Они на нас отвлекутся, а ты врубай полную тягу и по центру, а прорыв! — азартно посоветовал Кащей. — Хрена лысого они вас догонят, муфлоны лабрадорские!
Я усмехнулся — откуда Юрка взял этот оборот, знакомый мне по незабвенному «Ширли-мырли?» Воистину, русский язык велик и могуч… Впрочем, он прав — если удастся проскочить сквозь строй японцев, то их буксировщики на своих хиленьких маршевых движках имеют немного шансов поспеть за шустрой «буханкой». Другое дело потом, когда придётся тормозить, маневрировать, подходить к установленным на кромке «обруча» контейнерам…
— Девяносто шесть! — голос Леднёва звенел от напряжения. Пора, Лёш, не тяни!
— Рано, рано… — процедил я сквозь зубы. — Валер, не подгоняй, а? Когда надо, тогда и отцепим. Сними лучше, гермошлем, мешается же! И за дистанцией следи…
— Уже восемьдесят! — Валера едва не рыдал.
— Вот теперь пора!
Я вдавил в пульт клавишу, приводящую в действие пиропатроны. Толчок, на экране заднего обзора замельтешили оранжевые блики — это пороховые ускорители оттолкнули «омар» подальше от грузовика.
— Четыре, три, два… — на счёте «ноль» из кузова вышел второй буксировщик. Отлетев метров на двадцать от «буханки», он отстрелил недогоревшие бустеры, ловко, на месте развернулся и плюнув сдвоенными выхлопами, ушёл под «буханку». Я ждал.
— Пятьдесят девять… — на этот раз голос Леднёва звучал поспокойнее. Они расходятся, Лёш… клюнули!
Действительно, чужие буксировщики попарно двинулись навстречу нашим омарам. Я положил ладонь на рукоятку маршевого движка — вот, сейчас, ещё три секунды…
Полыхнуло так, что я ослеп, по меньшей мере, на полминуты. А когда зрение всё же вернулось — оказалось, что прямо перед «буханкой», рукой подать, повисла клубящаяся, клокочущая, словно немыслимых размеров водопад, зеркально– лиловая стена.
— Энергетический выброс! — придушенно просипел Леднёв. — «Зеркало» сработало! Тормози, Лёх, пока мы не влепились в эту пакость!.
Я послушно потянулся к рукоятям маневровых двигателей, но было уже поздно. Клокочущая стена становилась прозрачной, призрачной и, спустя десяток секунд, растворилась без следа. Вместо неё, загораживая звёздное небо, раскинулось необъятное озеро света — тахионное зеркало «сверхобруча», заработавшего в полную силу.
Короткий взгляд на экран радара — вместо четырёх отметок буксировщиков там теперь только одна. А где остальные три?
— Нету их больше. — отозвался Леднёв. — Распылило на элементарные частицы. С выбросом шутки
