Джек Макдевит - Эхо

Но растения нас не трогали, и мы добрались до многогранника без происшествий.

На вид здание было пластмассовым, но материал оказался настолько старым, что определить его происхождение не представлялось возможным. Вероятно, когда-то он был окрашен в белый и другие цвета, но теперь от них ничего не осталось – лишь пепельные пятна, напоминающие следы копоти. Сооружение покосилось и обрушилось под весом падающих веток и деревьев. Местами оно просто провалилось. Плоская крыша, почти вся заваленная землей и снегом, едва виднелась над землей. Хорошая метель могла бы замести ее полностью.

Судя по всему, сооружение представляло собой набор модулей.

– Интересно, откуда их доставили, – заметил Алекс.

Мы нашли несколько окон и дверей, но окна покрылись коркой, а двери срослись со стенами. Однако возле одной из них мы обнаружили табличку с тремя рядами символов. Алекс протер ее, чтобы лучше видеть надпись.

– Вот этот, – он показал на символ, похожий на перевернутую букву Е, – есть и на спутнике.

Нашлись и другие, но ни один не совпадал с теми, что были на плите. Правда, были похожие – один или два.

– Зачем ставить дом посреди густого леса? – спросила я.

Алекс поднял упавшую ветку и отбросил в сторону.

– Возможно, в то время леса не было.

Он попытался протереть окно, затем включил фонарь и заглянул внутрь. Я увидела, что внутри пусто: холодное, грязное, заснеженное, пустое пространство. С помощью резака мы вскрыли окно. Внутри действительно ничего не было. Вероятно, в здание проще было попасть через провалившуюся крышу. Сквозь пролом просачивались солнечные лучи. Алекс поднял фонарь и посмотрел на прогнувшийся потолок, с которого свисали провода.

– Примерно три с половиной метра, – сказал он.

– Да, около того.

Тут я поняла, что он имеет в виду.

– Тот, кто это построил, был примерно нашего роста.

– Что ж, – сказала я, – мы же всерьез не ожидали инопланетян.

– Думаю, нет, Чейз. – Алекс не мог скрыть разочарование.

Мы нашли обломки стола и стульев. Один стул мы даже собрали, видимо рассчитывая, что он окажется слишком узким или слишком низким для человека. Хотелось чего-нибудь, вселяющего надежду.

Но стул вполне подходил для любого из нас. Алекс провел пальцами по его спинке.

– Похоже, следы давней экспедиции, – сказал он.

На полу и на столе мы нашли примерзшие куски металла, настолько проржавевшие, что об их предназначении оставалось лишь догадываться. Ножи и вилки? Авторучки? Инструменты? Алекс разочарованно посмотрел на них.

– Если бы они сохранили хоть какую-то форму, то стоили бы немалых денег, – сказал он.

В комнате было три дверных проема. Вниз уходила лестница, забитая землей. Двери давно свалились с петель. Две из них гнили на полу, а третья полностью ушла под землю – или же ее куда-то унесло.

Мы по очереди посветили в каждый из проемов. Два из них вели в такие же помещения, а третий – в коридор, соединявший комнату с задней частью здания. Быстро заглянув в соседние комнаты, мы решили, что ничего особо интересного там нет, и вышли в коридор.

Там мы увидели другие двери. За одной из них обнаружились остатки сантехники, несколько раковин и пара унитазов. Стена в этом месте обрушилась, и все было засыпано снегом.

Коридор вел еще в три комнаты, заваленные обломками мебели и разнообразным мусором, – возможно, когда-то это были кровати. Алекс был необычно молчалив. Мы подошли к столу, который, как ни удивительно, до сих пор стоял на ножках. На нем лежал еще один ржавый предмет – записывающее устройство, или искин, или кофемашина. Кто знает? Алекс глубоко вздохнул, затем приставил ногу к ножке стола и толкнул ее. Стол рухнул, и лежавший на нем предмет свалился на пол.

– С тобой все в порядке? – спросила я.

– Угу, – ответил он. – Все отлично.

Реальность такова, что коллекционеров интересуют лишь предметы в идеальном состоянии. Можно попытаться продать кинжал, которым Анна Кватьери убила своего мужа-маньяка, но если на нем есть хоть пятнышко ржавчины, цена резко падает. Людям хочется иметь артефакты, которые будут хорошо смотреться у них в гостиной.

Мы провели среди руин почти два часа, но не узнали почти ничего о том, кто жил в доме. Возможно, специалисты сумели бы определить его предназначение, но мы выяснили только, что там имелась мебель и была ванная комната. Внизу, видимо, располагались служебные помещения и мастерская по ремонту транспортных средств. Может, там отыскались бы машины – одна-две штуки – и табличка, позволяющая сказать, кто обитал в здании. Но все это было погребено под землей.

– Они гостили здесь, и только, – сказал Алекс.

– Пожалуй, ты прав. Они основали базу, пожили на ней какое-то время, вывели на орбиту спутник и улетели домой.

– На Эхо Третью? – Алекс связался с Гейбом, искином челнока. – Есть на планете другие многоугольники и вообще какие-либо сооружения?

– Ответ отрицательный.

– Ничего?

– Ничего необычного, Алекс. Однако сканирование планеты требует времени. Возможно, где-то что-то есть.

Мы сделали множество фотографий. Стоя в задней части дома, мы обсуждали, не стоит ли соорудить некое подобие лопат и раскопать нижний этаж, когда послышался голос Гейба:

– Алекс, у вас гости.

Мои волосы встали дыбом.

Гейб показал нам картинку из кабины челнока. К пилотскому креслу приближалось покрытое белой шерстью обезьяноподобное существо – небольшое, примерно мне по пояс. Издав громкий вопль, оно потянуло за спинку кресла.

– Как оно туда попало? – спросила я.

– Просто вошло в шлюз и, видимо, нажало кнопку.

В этом случае внешний люк закрывался, наружный воздух после откачки сменялся корабельным, а затем открывался внутренний люк. Меня удивило то, что животное пережило откачку воздуха.

Алекс уже направлялся к окну, через которое мы вошли. Я последовала за ним.

– Гейб, – сказала я, – открой шлюз. Оба люка.

– Чейз, ты знаешь, что система на это не рассчитана.

– Проигнорируй ограничения. Делай, как я говорю.

– В воздухе могут быть токсичные организмы.

– Потом избавимся от них. Просто сделай это.

Пробежав по коридору, мы вошли в главную комнату и направились к выходу.

– Чейз?

– Да, Гейб?

– Не получается. Не могу открыть люки.

– Почему?

– Нет ответа от активатора. Вероятно, животное что-то повредило. Вам придется открыть их вручную.

– Хорошо. Через минуту будем.

– Оставайтесь на месте.

– Почему?

– Снаружи еще одно. Большое.

– Господи, – пробормотал Алекс.

Это был настоящий монстр – с клыками, длинными мускулистыми руками и весьма недовольным видом. Он был покрыт белой шерстью, как и его маленький собрат. Вдоль черепа шел костяной гребень. Чудовище стояло возле люка, который теперь был закрыт, и с рычанием колотило по корпусу. Затем оно начало описывать круги вокруг челнока, яростно глядя на него. Наконец оно отломило ветку и ударило ею по люку.

– Там внутри детеныш, – сказала я.

Алекс достал из кобуры скремблер.

– Придется стрелять.

– Видимо, да.

Алекс перевел оружие в режим обездвиживания и прицелился.

Глава 29

Если есть желание, ты вступишь в поединок с орлом, бросишь вызов дракону и даже, может быть, пойдешь на риск столкновения с китом-убийцей. Главное – убедиться, что имеешь дело с самцом, а не с разъяренной мамашей.

Стеллар Камаридес. Приказ выступить

Алекс нажал на спуск, но тварь не рухнула без чувств – вместо этого она завопила и с силой ударила кулаками о землю, потом огляделась вокруг, подобрала камень и швырнула его в челнок.

Алекс неохотно перевел скиммер в смертельный режим.

– Тогда придется убить и детеныша, – заметила я.

Он посмотрел на меня:

– Есть предложения получше?

– Не думаю.

В одном из иллюминаторов появилась физиономия детеныша. Мамаша увидела его и заорала еще громче.

– Ладно, – сказал Алекс. – Может, что-нибудь придет в голову.

– Вот и хорошо. Я не сомневалась, что у тебя появится идея.

– Но все же поставь скиммер на «смертельно». Как только что-нибудь пойдет не так, мы прикончим эту тварь.

– Если сумеем.

– Да. Будем надеяться, что обойдется без этого.

– Так что мы делаем?

– Сперва нужно проделать в стене дыру, достаточно большую, чтобы обезьяна прошла через нее. Вопросы оставь на потом. Просто постарайся, чтобы она тебя не заметила.

К счастью, резак работал почти бесшумно – слышалось лишь легкое жужжание. Обезьяна несколько раз взглянула в нашу сторону, но сейчас ей совсем не хотелось отвлекаться. Мы стали расширять дыру, пока не решили, что животное сможет пройти через нее. Тогда Алекс связался с Гейбом.

– Да, Алекс?

– Закрой иллюминаторы.

– Зачем? – спросила я.

– Она должна забыть, где ее детеныш.

– Вряд ли…

– Погоди минуту.

На иллюминаторы опустились фильтры, и морда детеныша исчезла.