Александр Кипчаков - Фактор Древнего.
Ответ на этот вопрос не замедлил сказаться. Внизу, за краем плато, вдруг забурлила вода и наверх начало подниматься НЕЧТО.
Именно так показалось Крассу в первые секунды, едва лишь он увидел появившиеся над обрывом похожие на рога выросты. Вслед за ними показался и сам их обладатель.
Алариец внимательно рассматривал диковинное существо. Он отлично понимал, что скоро Левиафан — а это мог быть только он — вступит с ним в телепатический контакт, поэтому нужно было запомнить мельчайшие детали. Установленная в кокпите «Тритона» видеокамера исправно работала, но Эйнар не знал, сохраниться ли запись при контакте с этим существом. Что мешает ему просто пережечь цепи мысленным усилием?
Больше всего Левиафан походил на некое ракообразное, покрытое тёмным панцирем, только огромного размера — длины в нём было, как минимум, метров триста. На морде — или что вообще это было у него — светились шесть синих явно глаз, по бокам огромного туловища шевелились массивные щупальца. Чего-либо похожего на рот не было видно вообще.
Внезапно в голове Красса будто подул ветер — это таким образом алариец ощутил телепатическое проникновение в свой разум. И почти сразу он увидел себя, стоящего на некоей гладкой и блестящей, как ртуть, поверхности, вне кабины «Тритона», с убранным шлемом. Поверхность эта уходила во все стороны, причём ничего даже отдалённо похожего на горизонт не было видно. А впереди виднелся самый обычный рабочий терминал, каковые можно было встретить в любом уголке Галактики, и возле этого терминала стоял человек, как две капли воды похожий на ассистента Гаррета Брайсона.
— Хедли? — спросил Красс, и тут же мысленно обругал себя. Никакой это не Хедли, уж кому-кому, а ему, как телепату непростительно этого не знать. Это всего лишь пси-проекция, как и окружающее его пространство с терминалом. — Э-э… я так понимаю, что ты и есть Левиафан?
— Ты употребляешь название, которое даже близко не отражает нашу суть, но пусть будет так, — произнёс «Хедли» гулким утробным басом, глядя на аларийца ничего не выражающим взглядом. — Скажу честно — даже удивительно видеть тебя здесь.
— А что в этом удивительного? — не понял Красс.
— Ты сумел проникнуть в наше убежище и найти нас, а ведь мы очень тщательно скрывали от всех сам факт своего существования. тем самым, ты поставил под угрозу наше убежище, ведь Жнецам не составит особого труда вычислить его местонахождение.
— Идёт война, так что вряд ли тебе удастся отсидеться под толщей вод океана. ты уже показал свою силу, убив Жнеца много лет назад — почему бы не продолжить это делать сейчас?
— Зачем? Чтобы Жнецы узнали о нас?
— О нас?
Без какой-либо перемены вместо Хедли у терминала возникла Энн Брайсон. Проекция, пси-проекция, повторил про себя Красс и тут же сосредоточился на перечислении известных ему планет-колоний Империи, ибо он почувствовал, как некий пси-зонд вонзается в его мозг и пытается выудить оттуда информацию.
— Да, ты действительно серьёзный противник, если относиться к тебе с этой точки зрения, — произнесла «Энн». — Полагаю, что тебе интересно знать, что вообще происходит…
— Технически — да, — перебил Левиафана Красс. — Хотя мы и начали подозревать о существовании некоей формы жизни, которая может быть причастна к появлению самих Жнецов, правда, для того, чтобы подтвердить сие, нам просто не хватило времени.
— Я знаю. Твой народ стойко сопротивлялся, но всё равно в итоге цикл был завершён и Жнецы выполнили своё предначертание, как и в последующие за этим циклы. Однако этот цикл, мы это чувствуем, несколько особенный.
— Особенный?
— Да. — На месте Энн Брайсон возник лже-Гарно. — Вы близко подошли к разгадке сути явления… и мы, хотя нам это совершенно безразлично, согласны рассказать тебе то, что вас всех так интересует.
— Ты ведь знаешь, кто я такой на самом деле? — прищурился Красс.
— Да, мне это известно. Твой народ существовал шесть циклов обратно. Ты — единственный оставшийся в живых алариец.
— Завидная осведомлённость. А кто есть ты на самом деле и что ты можешь рассказать о Жнецах? Ты прячешься от них, как какая-то трусливая вельдская песчаная мышь, вместо того, чтобы сражаться с ними на войне!
— Война существует лишь в вашем представлении. На самом деле же это всего лишь Жатва, и ничего более.
— А попонятнее объяснить слабо?
На месте лже-Гарно возник доктор Гаррет Брайсон. Красс мотнул головой — проникновение в сознание сделалось более сильным, хотя пси-защитник пока справлялся со своей задачей и алариец не потерял способности здраво мыслить.
— Пусть будет так, как ты просишь, низшее существо, — произнёс «Брайсон». — Только учти — за любую информацию надо платить.
— И какова же будет моя плата?
— Ты останешься здесь и будешь подчиняться нам, в то время, как остальные будут собраны. Таким образом, мы сохраним тебе жизнь и…
— Это невозможно, — покачал головой Красс. — На такое я пойти не могу.
— У тебя нет выбора, человек.
— Выбор всегда есть. А все эти разговоры об отсутствии выбора — удел трусов и дураков.
Несколько секунд Левиафан в облике Брайсона молча смотрел на Красса, потом повернулся к терминалу и протянул руку к панели управления, однако то уже была рука, принадлежащая Энн.
— Твоя воля очень сильна, Эйнар Красс, и мотивы твоих поступков мы вполне понимаем, хотя с нашей точки зрения они и нелогичны. — Пси-проекция провела рукой по сенсорной панели, точнее, сделала вид, что провела — Левиафану не было нужды физически воздействовать на то, что на деле являлось всего лишь нематериальной проекцией, которую видело лишь сознание аларийца. Часть его разума по-прежнему видела перед глазами панель управления «Тритона» и триплекс пилотской кабины. А интересно, почему это Левиафан избрал именно такой способ общения? Он же может напрямую передавать в мозг пси-образы. Что, мы слишком примитивны для него? Ладно, пусть так треплется, нам-то что? Главное — понять, что вообще тут происходит. — Хорошо. Пусть будет так, как ты того хочешь.
Высоко над головой Красса вдруг вспыхнули огоньки, которых становилось всё больше и больше и которые начали соединяться между собой линиями, образовавшими красивую ячеистую сеть.
— Когда-то мы были самым развитым видом в Галактике. Все эти звёзды, все до единой, принадлежали нам. Бесчисленные народы являлись нашими рабами, платя нам дань и находясь под нашей защитой. Мы способствовали их развитию, следя за тем, как они развиваются. Это был «золотой век» нашего народа.
— И он закончился, — ввернул Красс.
— Ты почти угадал. Проблема заключалась в том, что каждый народ в процессе своего развития, рано или поздно, но создавал синтетиков. И всегда творение восставало против своего творца. А с мёртвых дань не собрать. Тогда мы начали искать решение проблемы — как сохранить органическую жизнь.
— С чисто филантропической точки зрения, да? — усмехнулся алариец.
— Нам знакомо такое понятие, как юмор, но к нам оно неприменимо. Ты будешь слушать или нет?
— Я уже молчу. — Красс поднял руки в примирительном жесте. В пси-диапазоне, разумеется. На самом же деле алариец продолжал сидеть в пилотском кресле «Тритона».
— Мы приняли решение создать искусственный интеллект, который смог бы решить эту проблему — проблему, как сохранить органическую жизнь. Мы надеялись, что с его помощью сможем сохранить органическую жизнь. Создав ИИ, мы поставили перед ним эту задачу, и поначалу он исправно работал на её решение. Он создал целую армию посыльных, которые начали собирать необходимую информацию о всех видах органической жизни в космосе.
Снова последовала смена облика — «Энн Брайсон» сменил неизвестный Крассу человек, которого до этого он никогда не видел.
— Однако в своей гордыне мы не учли того, что созданный нами Искусственный Разум может принять решение самостоятельно. И он нашёл свой вариант решения проблемы. Исследуя Галактику, он пришёл к выводу, что творение всегда будет бунтовать против своего создателя и принял решение уничтожать развитые расы, в которых назрел конфликт между органической и синтетической жизнью, чтобы более молодые расы могли развиваться без технического вмешательства извне и, возможно, смогли бы избежать конфликта или же найти иное решение проблемы.
Человек опустил голову к матовой поверхности.
— Мы были первыми, кого он собрал. Его слуги обратились против нас совершенно неожиданно. Настоящая бойня. Те из нашего народа, которые были им собраны, послужили материалом для создание первого Жнеца — вы зовёте его Предвестником.
— Так значит, это ваше создание создало Жнецов?
— Именно так. Разум продолжал искать решение проблемы, но делал он это по-своему. Цикл за циклом. Он и сейчас продолжает свою работу.
