Телохранитель поневоле (СИ) - Виктория Серебрянская
Поход за продуктами оказался единственным разом, когда я за пять дней покинула свое жилище. Затарившись и вернувшись обратно, я так и просидела за закрытой дверью оставшийся выходной. И, как ни странно, это помогло успокоиться и взять себя в руки. Это, и то, что меня никто не беспокоил. Я никому не была нужна. В конце концов, я уверилась, что встреча с Фейтерре была случайной и он меня не узнал. Странно, конечно. Но, думаю, если бы он признал в официантке Лене из затрапезного бистро пропавшую почти год назад Милену Герцоу, то давным-давно уже разыскал бы меня и отволок за волосы к отцу. Так что на работу, на шестой день, я шла с относительно легким сердцем. Оглядывалась на всякий случай периодически по сторонам и назад, но в принципе была спокойна.
В кафе меня радостно приветствовала Линда. И, заговорщицки подмигнув, сообщила, что никого из-за стены за эти дни не было, меня никто не искал и вообще чужаков поблизости не было видно. В этот миг я окончательно уверилась в том, что все позади и опасности для меня нет. Что Диллон меня не узнал и здесь оказался случайно. На душе стало легко и светло. Хоть и чуть-чуть кололо сожаление, что Фейтерре никогда не узнает, насколько оказался неправ. Что я прекрасно справилась со всеми трудностями, а значит, не такая уж и пустоголовая, как он считал.
День прошел просто замечательно. Чужаков не было, все свои. Я улыбалась и почти летала по кафе. Заразившись моим настроением, последние посетители долго не хотели уходить. Так что заканчивали мы с Линдой уборку за несколько минут до полуночи. Но ни ей, ни мне это не испортило настроения.
Заперев кафе и попрощавшись, мы с ней разошлись в разные стороны. Старик-повар ушел еще полтора часа назад. А Линда с отцом жила в этом же доме, где находилось и кафе, только на верхних этажах. Чтобы попасть домой, барменше нужно было всего лишь обойти дом и подняться по лестнице на четвертый этаж. А вот мне нужно было немного пройтись пешком, всего несколько кварталов.
Этот район резервации не отличался спокойствием и благонравием. С наступлением темноты здесь начиналась совсем другая жизнь: кафе Линды и ее отца находилось в непосредственной близости к сердцу гетто — заброшенным, недостроенным зданиям, в которых нашли свое пристанище криминальные элементы Кахелии. И первое время, поселившись здесь, я шарахалась от каждой тени. Но с течением времени привыкла. Привыкли и ко мне. Иногда даже некоторые обитатели теневого мира, знавшие, где и кем я работаю, здоровались со мной, когда я брела после смены домой. Потому я и не испугалась в первый момент, когда из густой тьмы за углом очередного дома, мимо которого я проходила каждый день с работы домой, наперерез мне шагнула тень.
— Ну наконец-то! Думал, уже и не дождусь! Ты всегда так поздно возвращаешься со смены?
В голосе Диллона не было злости или недовольства, но у меня от страха подкосились ноги. И я едва не села там, где стояла.
Некоторое время мы молча стояли и смотрели друг на друга. Мимо проскользнула пара чьих-то силуэтов, на нас подозрительно посмотрели. Но не в правилах этого района было вмешиваться в чужие дела без спроса. Вот если бы я позвала на помощь… Но у меня будто язык к небу примерз.
Диллону первому надоело без дела топтаться на месте. Он вообще, насколько я помнила, не отличался особым терпением:
— Ну? И долго будем так стоить и молчать? Холодно, вообще-то!
— Одеваться нужно по погоде, чтобы не мерзнуть! — огрызнулась я быстрее, чем сообразила, что и кому говорю. — И вообще, я тебя не задерживаю! Торопишься — проходи!
Я чуть кончик языка себе не откусила, мысленно обмирая от страха и надавав себе таких же мысленных оплеух. Идиотка! Дура! Нашла с кем пререкаться.
Диллон в удивлении приподнял брови:
— Ого! А деточка-то отрастила себе зубки…
Он явно издевался, хоть тон и оставался спокойным. Я поежилась, но на этот раз у меня хватило ума промолчать. В слабом ночном освещении хорошо было видно, что в глазах Фейтерре появился несвойственный, не виденный мной там ранее интерес. Окинув меня с ног до головы задумчивым взглядом, он вдруг спокойно спросил:
— Далеко тебе идти? Где ты живешь?
Признаваться не хотелось до одури. Квартира оставалась последним безопасным островком в моем понимании. И вести туда Диллона не хотелось. Но как избавиться от него?
— Милена? — Он вдруг усмехнулся, явно догадавшись, что творится у меня в голове. — Даже и не думай! Я же все равно тебя найду рано или поздно! Не делай глупостей! Я просто хочу поговорить.
Ага, так я и поверила. Но и выхода особого у меня не было.
— Ладно, — вздохнула. — Поговорить так поговорить. Я снимаю квартиру неподалеку.
Фейтерре посторонился, пропуская меня вперед. И сразу же пристроился рядом со мной, вызывая своим близким присутствием толпу мурашек у меня по коже. Дурацкая реакция. К счастью, я сумела сдержаться, не поежилась
Некоторое время шли в тишине. Большинство окон в домах уже не светились. Кто-то уже отдыхал перед новым рабочим днем. А для кого-то эта самая работа только началась. Мои шаги гулко раздавались в ночной темноте, эхом отбиваясь от стен и тротуара. Диллон же ступал совершенно бесшумно. И в конце концов эта бесшумность начала действовать мне на нервы.
— Как ты меня нашел? — Я повернула голову и скользнула взглядом по четкому профилю парня. — Специально искал?
Диллон фыркнул, принимая предложенную тему беседы:
— Слишком много тебе чести! — Но сразу же покаянно вздохнул: — Искал. Раньше. Перетряхнули почти всю Кахелию. И уже думал, что не найду. Ты знаешь, твой отец сам обратился и попросил помощи. — У меня от изумления брови взлетели куда-то под козырек кепки. Отец сам? Ну и ну! — Пять дней назад мы осматривали последний кусок гетто, после этого я должен был отчитаться о результатах поиска…
Диллон умолк. А я напряглась. И жадно уставилась в лицо Фейтерре. Он уже отчитался или нет? Отец знает, где меня искать? Но гад упрямо молчал. Словно издевался. Пытал. Давил на нервы. Неудивительно, что через пять шагов я сдалась, не выдержала и подтолкнула рассказывать дальше:
— И?..
Внутри все слиплось тошнотворным комком от страха. Диллон хитро
