Дэвид Вебер - Марш через джунгли
— Значит, всего пять или шесть, — пробормотала себе под нос Элеонора. — После пяти часов сна я должна была чувствовать себя гораздо лучше, — уныло добавила она.
Академик выпрямилась. Суставы отозвались на это движение скрипом и воем. Ноги болели так сильно, что ее затошнило, и она зашаталась от сильного головокружения. Плазмометчице пришлось поддержать ее, чтобы она не упала.
— Не расстраивайтесь, — сказала Босум. — Еще несколько дней, и вы привыкнете.
— Ну конечно! — горько отозвалась Элеонора. — Вам-то расстраиваться не с чего. Вы-то морские пехотинцы, битком набитые нанороботами, которые подстегивают метаболизм, вы почти киборги, и потом, вас ведь специально тренировали.
— Но ведь когда мы начинали, у нас ничего этого не было, — вмешался в разговор второй часовой. — Начальный курс мы одолевали без всяких специальных штучек.
— Он правду говорит, — не без злорадства подтвердила Босум. — В свое время мы все через это прошли. Теперь ваша очередь, — добавила она с кривой ухмылкой.
О'Кейси попыталась размяться. Первое же движение едва не вышибло из нее дух. Ей даже показалось, что позвоночник попросту раскололся на кусочки. Она покрутила плечами, руками, ногами; треска и скрипа от этого выходило гораздо больше, чем толка, и Элеонора пришла к выводу, что после душа, ванны, еще раз душа, пары тюбиков противовоспалительного геля и двух суток сна она, пожалуй, и вернется в нормальное состояние, но без всего этого...
— А где его высочество? — спросила она.
Беглый взгляд по сторонам не обнаружил ни Роджера, ни Панэ, который наверняка должен был держаться поближе к принцу.
— Я вас провожу, — ответила плазмометчица, и часовые повели Элеонору куда-то сквозь проем в бревнах.
Роджер, Панэ, Косутич и предводители мардуканцев расположились в ближайшей хижине, наблюдая за праздником. Роджер возился с ящеренком, которого раньше подкармливал — похоже, уже считал его своим. Элеонора, с трудом волоча ноги, вошла внутрь, и принц улыбнулся.
— Добрый вечер, мисс О'Кейси, — с соблюдением всех формальностей произнес он. — После отдыха вы выглядите гораздо лучше.
Шеф персонала подошла поближе. Ящеренок шустро вскарабкался на колени к принцу и тихо зашипел. Принц легонько похлопал его по голове, он присел на лапках и вытянул шею, обнюхивая новую гостью. Затем, очевидно, решил признать ее своей и, издав напоследок еще один свистящий звук, свернулся в клубочек с таким видом, будто колени принца по праву принадлежали уже не принцу.
— Теперь я понимаю, как прекрасна смерть, — ответила О'Кейси. — Если бы я знала, что вы собираетесь взять меня с собой в путешествие с приключениями, я бы хоть подготовилась перед отъездом.
Мацуги предложил ей пластиковую чашку с водой и две таблетки обезболивающего.
— Благодарю, Костас, — кивнула она. Проглотила таблетки, отхлебнула воды... на удивление холодной. Очевидно, налили из резервуара с работающим охладителем. — Еще раз благодарю.
Теперь наконец она могла позволить себе осмотреться как следует. Пехотинцы рассеялись по всей деревне. Похоже, за эти несколько часов они совершенно освоились с аборигенами. Кое-кто из людей занимался чисткой оружия, еще несколько стояли на страже, но остальные просто общались с местным населением, оживленно болтали, обсуждали предметы снаряжения, показывали картинки и игры на экранах планшетов. Поэртена откуда-то раздобыл колоду карт и теперь учил юных мардуканских воинов покеру, а уоррент Добреску развернул полевой медицинский пункт и занялся полезным делом.
Добреску был поистине бесценным специалистом, причем специальностей у него было много. В летную школу старший уоррент-офицер поступил уже после того, как шестнадцать лет оттрубил медбратом в рейдерах.
Как правило, действующие соединения морской пехоты обслуживают специалисты военно-космических сил. Но рейдеры были имперским аналогом групп особого назначения, созданных пречистыми отцами. Предназначенные для самостоятельных действий в течение долгого времени при отсутствии поддержки, они нуждались в высококвалифицированных медицинских специалистах. Это в обычных частях можно позволить себе роскошь держать медика, который умеет только делать перевязки и решать, кого из тяжелораненых помещать в криогенную камеру, а кто и обойдется. Медиков-рейдеров учили на совесть всему: от простейших методов борьбы с гангреной до полостных операций под руководством хирурга-консультанта, дающего указания по рации.
Поскольку Бронзовый батальон телохранителей принца Роджера никогда для участия в рейдах не предназначался, никому из командования и в голову не могло прийти, что им понадобится собственный квалифицированный медик. Весь обслуживающий персонал изолятора на «Деглопере», к несчастью, остался на борту, для оказания помощи раненым. И почему-то никто, даже Ева Косутич, не сообразил, что отряд на планете будет нуждаться в медицинской помощи куда сильнее, чем экипаж, заведомо обреченный на смерть. То, что с ними оказался Добреску, можно было истолковать только исключительной удачей.
Сейчас уоррент-офицер организовал прием мардуканцев-добровольцев и старательно изучал разнообразные раны и инфекции, которыми джунгли в избытке одаривают своих обитателей. Как и на Земле, и на множестве других планет, в местных джунглях в первую очередь страдали покровы тела. Правда, мардуканцев изрядно выручала слизь, которая покрывала все их тело, но на тех участках, где защитное покрытие бывало повреждено, мгновенно развивались воспалительные процессы.
Проанализировав первые результаты исследований, Добреску пришел к выводу, что главный местный поражающий фактор — это грибковые инфекции. С ними прекрасно справлялась стандартная противогрибковая мазь, причем, похоже, без особых побочных эффектов. Больше того, Добреску знал, что действующее начало препарата производится дрожжами в питательном желе, которое можно заменить стерилизованным мясным бульоном. Это означало, что он легко может восполнить запасы мази и не скупясь использовать ее по мере необходимости. Очень кстати, поскольку люди тоже оказались чувствительны к местной инфекции.
С помощью мазей и «разумных» бинтов Добреску сумел помочь почти всем страждущим. Несколько раз пришлось столкнуться с более сложными инфекционными заболеваниями, и здесь Добреску не был уверен в результате, а еще два случая — болезнь глаз — заставили его изрядно поломать голову и отступиться, — но тем не менее медицинское обслуживание деревни достигло в тот день небывалых высот.
— Что я пропустила? — спросила Элеонора, заметив, как стройный уоррент-офицер укладывает свои инструменты.
Судя по всему, она весь праздник проспала, а он в это время работал. На короткое мгновение она почувствовала себя полным ничтожеством.
— О, вам бы понравилось, — сказал Роджер на стандартном английском, почесывая ящеренку голову. Тот пощипывал от удовольствия и самозабвенно терся подбородком о грудь обретенного хозяина. — Для нас провели очень милую церемонию. Очень символичную, во всех смыслах этого слова. Корд отрекся от всех прошлых обязательств и поклялся в вечной верности мне, а я пообещал, что не стану рисковать его жизнью по пустякам. Потом мы принесли множество клятв, на все случаи жизни. А напоследок — и, уж конечно, не по степени важности — мне пришлось проглотить немного слизи с его спины. — И лицо принца исказила гримаса.
Элеонора, не удержавшись, хихикнула и осторожно опустилась на землю рядом с остальными.
Хижина была примитивной: три стены, сплетенные из ветвей, промежутки между прутьями замазаны глиной, что-то вроде свернутой занавески из травы и листьев над входом. Вдоль стен устроены низенькие ложа, покрытые грубыми циновками в несколько слоев. Судя по некоторым деталям, когда аборигены ложились спать, они огораживали свое ложе этими циновками со всех сторон — следствие внушающей ужас любви мардуканцев к жаре и духоте.
— Жаль, что я этого не видела, — сказала Элеонора, не погрешив против истины.
Когда-то она решила защищать третью докторскую диссертацию именно по антропологии только потому, что эта наука казалась ей естественным дополнением к ее основным специальностям — социологии и политологии. Но вскоре она поняла, что понимание политики и культуры становится полнее и богаче, когда ты видишь глубинные основы бытия народа — а именно это и дает антропология.
— Не понимаю я, чего они так суетятся. — Роджер собрал волосы в хвост и встряхнул. — И не могу поверить, что здесь просто принято оказывать щедрое гостеприимство любому чужаку.
— Конечно же нет, — сказала О'Кейси. Ее мозг наконец прояснился. — Вы ведь расшифровали значение этого ритуала? Или нет?
— Вряд ли, — пожал плечами Роджер. — Ритуалы меня мало волнуют, хоть чужие, хоть наши.
