Фредерик Пол - Человек Плюс
— Давай, милый! — хихикнул знакомый голос. — Будь хорошим мальчиком и возвращайся.
Голос Дори.
Оседающее облачко песчаной пыли сгустилось в фигуру Дори, под стать голосу. Дори, улыбающаяся всего в десятке метров, длинные ноги в шортах, легкомысленный лифчик, темные волосы, раздуваемые ветерком.
Радио в голове снова рассмеялось, на этот раз голосом Дона Каймана.
— Не ожидал, а?
Прежде чем ответить, Роджеру потребовалось некоторое время.
— Ага, — выдавил он.
— Это идея Брэда. Мы записали Дори еще на Земле. Когда тебе потребуется сигнал тревоги, сигналить будет Дори.
— Ага, — повторил Роджер. Улыбающаяся фигура у него на глазах стала расплываться, цвета — блекнуть.
Он повернулся и побрел назад. Возвращение заняло намного больше, чем радостный бросок вперед, и цвета уже не казались такими ярким.
Дон Кайман правил вездеходом навстречу медленно плетущемуся Роджеру, попутно стараясь овладеть искусством усидеть в пляшущем сидении, так, чтобы поменьше швыряло в привязных ремнях. Об удобстве не могло быть и речи. Скафандр, так тщательно подогнанный к его телу на Земле, кое-где сел, а кое-где — растянулся. А может быть, это он сам кое-где усох, а кое-где раздался, напомнил себе Кайман. В конце концов, он не так уж усердно относился к физическим упражнениям. Кроме того, ему хотелось в туалет. Можно было облегчиться с помощью соответствующего трубопровода, встроенного в скафандр, и он знал, как это сделать, но не хотел им пользоваться.
На неудобство наслаивались зависть и сомнения. От греха зависти он мог легко избавиться, как только найдет, кому исповедаться. Вполне понятный грех, подумал он, особенно, если учесть явные преимущества Роджера перед ними обоими. С сомнениями было сложнее, это был грех не перед Господом, а перед экспедицией. Слишком поздно было сомневаться. Может быть, было ошибкой встраивать в систему аварийного оповещения жену Роджера. Он даже не представлял, насколько запутанные чувства может испытывать к ней Роджер. Поправлять это было уже слишком поздно.
Брэд, кажется, не испытывал никаких сомнений. Он с гордостью ухмылялся, глядя на Роджера.
— Ты заметил? — гордо поинтересовался он. — Ни разу не споткнулся! Абсолютная координация. Все сходится, био и серво. Все, как пописаному, Дон!
— Слишком рано говорить об этом, — неохотно ответил Дон, но Брэд не обращал внимания. Кайману захотелось выключить радио в скафандре, но с таким же успехом он мог выключить и свое внимание. Он огляделся по сторонам. Они приземлились вскоре после рассвета, но больше, чем полдня, ушло на последние проверки перед выходом и сборку джипа. Наступал вечер. Им придется вернуться до темноты, подумал он про себя. Роджер смог бы найти путь и в свете звезд, но для него с Брэдом это предприятие будет рискованнее. Может быть, в другой раз, когда они наберутся опыта… Ему в самом деле очень хотелось этого, хотелось шагнуть в угольную тьму ночи Барсума, под звезды, огненные булавки, пронизывающие черный бархат неба. В другой раз.
Они были на большой равнине, покрытой кратерами. Сперва было трудно определить расстояние. Глядя сквозь стекло шлема, Кайман не сразу вспомнил, как далеко лежат горы. То есть умом он знал это, он назубок помнил каждый квадрат марсианских карт на двести километров вокруг точки посадки. Но почти абсолютная видимость вводила в обман его чувства. Он знал, что горы на западе находятся в сотне километров от них, и высотой они почти в десять километров. Сейчас они выглядели, как холмы неподалеку.
Он притормозил и остановил джип в нескольких метрах от Роджера. Брэд завозился с ремнями, отстегнулся, сполз с сиденья, и неуклюже медленно заковылял к Роджеру.
— Все в порядке? — нервно спросил он. — Конечно, в порядке, сам вижу. Как равновесие? Закрой глаза, пожалуйста — я имею в виду, отключи зрение.
Он беспокойно уставился в поблескивающие множеством граней полушария.
— Отключил? Сам знаешь, мне отсюда не видно.
— Отключил, — произнес голос Роджера в радиоприемнике.
— Отлично! Нет никакого головокружения, а? С равновесием все в порядке? Теперь, — продолжал он, обходя Роджера со всех сторон, — теперь, не открывая глаз, подними и опусти обе руки, еще разок… Отлично! А теперь повращай ими, в разные стороны…
Кайман не видел его лица, но улыбка до ушей прямо-таки сквозила в голосе Брэда.
— Прекрасно, Роджер! Кругом оптимум!
— Мои поздравления вам обоим, — заметил Кайман, наблюдая за представлением из вездехода. — Роджер?
Голова повернулась к нему, и хотя в искусственных глазах ничего не изменилось, Кайман понял, что Роджер смотрит на него.
— Я только хотел сказать, — продолжал он, даже не представляя, куда его заведет фраза, — я хотел сказать, что… извини, что мы не предупредили тебя насчет Дори, что она будет извещать тебя о тревоге. Извини. Мне просто показалось, что мы и так приготовили тебе слишком много неожиданностей.
— Ничего страшного, Дон.
Беда с его голосом, снова подумал Кайман, по тону ничего не определишь.
— И если уж об этом зашла речь, — продолжал он, — я думаю, мы должны сказать, что для тебя есть еще один сюрприз. Но на этот раз приятный, по-моему. Вслед за нами сюда летит Сьюли Карпентер. Ее корабль прибудет через пять недель.
Никакого ответа и никакого выражения.
— Что же, — наконец откликнулся Роджер, — это очень хорошо. Она славная девушка.
— Да.
После этого разговор безнадежно увяз, и потом, Брэду не терпелось прогнать Роджера через очередную порцию приседаний и наклонов. Кайман позволил себе воспользоваться привилегиями туриста и побродить вокруг. Он обернулся, посмотрел на далекие горы, прищурившись, покосился на яркое солнце (даже сквозь автоматически темнеющее стекло шлема на него было больно смотреть), потом огляделся по сторонам. С трудом, неловко опустился на колени и загреб горсть каменистой почвы рукой в перчатке. Завтра это будет его работой, систематический сбор образцов — одна из второстепенных задач экспедиции. Даже после полудюжины высадок человека и около сорока автоматических станций, земные лаборатории требовали все больше и больше образцов марсианского грунта. Но пока он позволил себе просто помечтать. В этой почве было много лимонита, кварцевая галька была совсем необветренной; хотя кромки уже потеряли свою остроту, этим камешкам было еще далеко до гладких окатанных голышей. Он копнул поглубже. Сверху лежала желтоватая пыль, глубже почва была темнее и более крупная. Что-то блеснуло, почти как стекло. Кварц? удивился он и машинально разгреб вокруг.
И замер, охватив руками комок прозрачного вещества неправильной формы.
У него был черешок. Черешок, который уходил глубоко в почву, разветвляясь темными отростками с шероховатой поверхностью.
Корни.
Дон Кайман вскочил, рывком оборачиваясь к Брэду и Роджеру.
— Поглядите! — вскричал он, выдернув предмет своей рукой в металлической рукавице. — Господи Боже мой, вы только посмотрите на это!
Присевший Роджер, как молния, разогнулся и прыгнул к нему. Одна рука выбила блестящий хрустальный предмет так, что он отлетел вверх метров на пятьдесят. Металл перчатки прогнулся, Кайман ощутил в предплечье острую, режущую боль, и увидел вторую руку, опускавшуюся на его шлем, подобно лапе разъяренного гризли — и это было последнее, что он увидел.
Глава 16. В ОЖИДАНИИ НЕПРИЯТНОСТЕЙ
Верн Скэньон остановил машину как попало, не обращая внимания на желтые разграничительные линии автостоянки, выскочил наружу и вдавил палец в кнопку лифта. Его разбудили всего сорок минут назад, но сонливости уже как не бывало. Больше того, он был сердит и ждал неприятностей. От крепкого сна его пробудил звонок от секретаря президента. Президент изменил курс своего самолета, чтобы заглянуть в Тонку — и «обсудить некоторые проблемы, связанные с перцепционными системами командора Торравэя». Проще говоря, надрать задницу. Скэньон узнал о неожиданном нападении Роджера на отца Каймана только в машине, торопясь в здание института на встречу с президентом.
— Доброе утро, Верн, — Джонни Фрилинг тоже выглядел перепуганным и сердитым. Скэньон протиснулся мимо него в свой кабинет.
— Входи, — рявкнул он. — Теперь, быстро и односложно. Что случилось?
— Я не могу отвечать за… — жалобно начал Фрилинг.
— Фрилинг.
— Системы Роджера немного переусердствовали с реакцией. Вероятно, Кайман резко пошевелился, и системы моделирования ситуации расценили это, как нападение. Роджер стал защищаться и оттолкнул Каймана.
Скэньон свирепо посмотрел на него.
— И сломал ему руку, — поправился Фрилинг. — Это простой перелом, генерал. Без осложнений. Простой перелом, быстро заживет — ему просто придется некоторое время обойтись одной рукой. Жалко Каймана, конечно. ему будет не очень удобно…
