Алексей Пряжников - Бальтазар. Специалист по магической безопасности
– Ну и вот… Кати, покажи ему.
Кати достала из кармана на обложке планшета сложенный лист бумаги и протянула мне.
– Это выдержка из хроник нашего клана. Каждый Альфа оставлял записи, в основном о том, кто нам сколько задолжал, но изредка и такие вот встречаются. Мы их тщательно храним, это наша история… – Она запнулась. – Только я не ожидала, что там настолько старые записи есть.
– Оно на валлийском, – предупредила меня Лекса.
Я с интересом развернул распечатку и прочел:
«Потомки!
Завещаю воздать сторицей долг чародею Мерлину или его преемникам, коли этот старый хрыч подохнет от старости или еще от чего, растудыть его налево!
Ибо он сегодня сделал чудо великое, и не могу сказать какое, но хрен бы кто из вас родился, чтоб меня фомор сожрал и выплюнул через заднее место, если вру. Так что лично я готов ему статую в три роста отгрохать из чистого золота, но он отказался, сказал, что останусь должен.
Так что если не возвернете долг по востребованию, приду с того света и сделаю вам новую дырку в неположенном месте, через которую сделаю себе приятно, а вам неловко.
А теперь мне должно бежать и вашу мать в прямом смысле слова…»
– Однако, – пробормотал я.
– Шикарный образчик эпистолярного жанра, а? – захихикала Лекса. – Ну так вот, нынешний Альфа – Ангус Макферсон – отнекиваться от долга не стал, учел «статую в три роста» и рекомендацию «сторицей» – в сто раз – и посчитал количество золота на три сотни золотых статуй. И, исходя из рыночной цены такого количества золота, определил тебе кусок земли вплотную к Асгарду. В личное пользование.
– Не понял, – я почесал затылок. – Почему именно мне?
– Потому что ты и есть преемник, балда!
– Но я же не сын ему… даже не родственник.
– Ты ученик, а это у всех фэйри считается даже ближе, чем сын.
– Как ты вообще узнала об этом… долге?
– А я любопытная по натуре, – оскалила Лекса зубы в улыбке.
– Подслушала, значит.
Лекса пожала плечами, не переставая улыбаться.
– Пусть Мерлин подает на меня в суд за промышленный шпионаж!
Аккуратно сложив распечатку, я положил ее в карман рубашки.
– Не нравится мне это, – задумчиво произнес я.
– Нет, вы поглядите на него! – возмутилась демонесса. – Ему подогнали халяву, а он еще и недоволен!
– Ты была на участке? Там есть какие-то постройки? – спросил я, проигнорировав возмущение Лексы.
– Я знаю это место, – сказала Кати. – Это недалеко от места, где на поверхность сели первые колонисты, я там часто играла ребенком.
– Что там есть?
– Джунгли, – пожала плечами Кати. – Несколько заброшенных ангаров для посадочных шаттлов…
– Шаттлы остались?
– Ты шутишь? – удивилась она. – Это было двести лет назад.
– Ясно… – Я достал комм и вывел на голоконсоль чертеж моего «артефактного заводика». – Такое вот в ангарах поместится?
– А что это? – удивилась Кати, разглядывая чертеж.
– Долго объяснять, лучше покажу потом.
– Ну в принципе… если пробить переборки между ангарами… тогда вполне, даже еще немного места останется.
– Прекрасно, – довольно улыбнулся я.
– Только… – Девушка замялась.
– Только что? – Я подозрительно прищурился.
– Ну… некоторые ребята рассказывали, что там водится призрак… Да и места этого мой дед постоянно сторонился и запрещал там играть. Пару раз он оговаривался, что там действительно живет нечто злое, но я никогда не верила.
Час от часу не легче. Я почему-то сразу же поверил.
Я обвиняюще указал пальцем на Александру:
– «Вернуть долг», да?
– Ну откуда же я знала, что там призрак? – принялась оправдываться демонесса.
– Лекса, ну ты взрослая же девочка, тебе уже почти три с половиной тысячи лет, ты должна понимать, что бесплатный сыр только в мышеловке.
– Бальтазар, я тебя не узнаю, – нахмурилась Лекса. – С каких пор ты стал вдумчивым параноиком?
Я замялся и бросил взгляд на входную дверь.
– Да не то чтобы… скажем так, у меня была тяжелая ночь.
– По кантинам шлялся?
– Если бы, – вздохнул я. – Хотя началось все в кантине, да. Ща, секундочку.
Я порылся в куртке, которая все так же висела на спинке кресла, и извлек на свет обсидиановый кинжал. Поднялся, вытащил из ножен и положил на стол.
– О-го-го! – восхищенно воскликнула Лекса. – Настоящий обсидиан. Я отсюда чувствую пустоту в естественном магическом фоне.
Она подлетела к столу, покружилась вокруг него, потыкала в ножны и клинок пальцами, изучила руны и подозрительно уставилась на меня.
– И где же ты это богатство взял?
Я быстро пересказал события прошлой ночи. Пока я рассказывал, Кати бледнела, а Лекса мрачнела.
– …Ну и сейчас это Седьмое Щупальце Великого Омара ждет в соседнем номере, – закончил я.
– Идиот! – взорвалась Лекса. – Кретин! Дебил! Имбецил! Гребаный алкаш!
Я даже возражать не стал. Демонесса бродила по кругу и сыпала проклятиями на мою бедную голову. Где-то я с нею даже был согласен.
– Впрочем, ладно, – очень быстро остыла она, видя, что я совершенно не сопротивляюсь экзекуции. – Надо подумать, как извлечь из этого выгоду. Зови сюда этого упыряку, будем разбираться.
Я кивнул и вышел из номера.
– Джахи? – Я громко постучал в дверь напротив. Она тут же отошла в сторону, будто вампир только и ждал моего стука.
– Мэтр, – слегка поклонился он.
– Идем со мной, – сказал я, показывая рукой на дверь и пропуская его вперед.
Он закрыл свой номер и, повернувшись ко мне спиной, зашел в мой.
– Чигару и неф? – спокойно произнес он, увидев Лексу и Кати. – Мэтр, вы умеете удивлять.
Его глаза расширились, когда он увидел кинжал, лежащий на столе, и правая рука предательски дернулась, словно он собирался схватить его.
– Тэк, – Лекса повисла в воздухе перед Джахи. – Ну что, давай посмотрим, из какого ты теста. Сядь сюда. – Она указала на пол возле стола.
Вампир покосился на меня, я кивнул, подтверждая приказ Александры. Тогда он аккуратно сел на пятки возле стола.
Я обратил внимание, что ран на лице уже не было.
– Назовись, – коротко приказала Демонесса.
– Джахи Сефу, вне клана, – ответил вампир, бесстрастно глядя сквозь Лексу.
– Бывший клан?
– Омари.
Лекса удивленно выгнула бровь:
– Хм, бывший ранг?
– Седьмой Клык великого клана Омари.
– Ого. – Демонесса выгнула вторую бровь. – Седьмой – это весьма неплохо.
– Тебе это о чем-то говорит? – удивился я.
– Ага, – кивнула Лекса. – Я в прошлом весьма тесно сотрудничала с египетскими вампирами.
– Боюсь даже спрашивать, в чем именно, – пробормотал я.
– Они верят, – продолжила демонесса, – что их создал Сет, бог-змей, у аватары которого было девять клыков. В воинской иерархии вампиров каждый из них может, в зависимости от своего возраста, претендовать на один из клыков. Девятый клык – самый слабый, за него сражаются неонаты, которым не более десяти лет от «рождения». Восьмой клык – до двадцати лет; седьмой – тридцати и так далее, плюс десять лет на каждый клык. Таким образом, наш вампир сильнейший из своего поколения, и ему от двадцати до тридцати лет.
– А как же Рожденные, которым по десять лет, сражаются с Усыновленными, которым также по десять лет, но плюс возраст человека? – удивился я. – У них что, одинаковые силы?
– Нет, конечно, – хмыкнула Лекса. – У каждого клана свои «девять клыков».
– И как выглядит этот «седьмой клык»? – спросил я у Джахи.
Он не ответил, но его глаза метнулись к обсидиановому кинжалу.
Черт побери, еще не хватало. То есть Патриарх мне так спокойно оставил клановую реликвию?
– И что, пока ты не вернешь себе этот кинжал, ты не сможешь «вернуть долг чести»? – спросил я у вампира. – А если не сможешь, то за артефактом придут твои собратья по клану?
– Там все проще и сложнее, – ответила мне Лекса вместо него. – Когда ты получаешь клык – точней, его символ, – он остается с тобой навсегда, как трофей твоего достижения. Например, один мой знакомый Второй Клык – всегда таскался с копьем с обсидиановым наконечником, а другой, тоже Второй Клык, только из другого клана, – с обсидиановой саблей. То есть «клык» – это всего лишь символ. Насколько я понимаю, для клана он не представляет особой важности, но если один из Клыков потеряет такой вот символ – это считается позором и утерей чести.
– Круто, – кивнул я. – Хорошо, что я не вампир.
– Это ты еще их брачных обычаев не слышал, – сказала демонесса. – Когда один из…
– Стоп! – перебил я ее. – Обойдусь без подробностей.
Лекса ухмыльнулась от уха до уха.
– Ладно, вернемся к нашим баранам, – сказала она. – Джахи Сефу, что ты скажешь в свое оправдание?
– А меня в чем-то обвиняют?
– Кроме полного отсутствия вкуса в одежде? – окинула Лекса его оценивающим взглядом. – В попытке убийства твоего нового мэтра.
