Путешествие по чашам весов. Левая чаша 2 - Ёжи Старлайт
* * *
Они еще долго пробыли на озере. Комда после пережитого шока стала тихой и спокойной, словно воды озера Мин. Она не подшучивала над правителем и не спорила с ним, как делала это раньше. Рёдзэн не заметил, как рассказал ей всю свою жизнь. И более внимательного слушателя ему было не найти. После этого он почувствовал себя намного легче. Напряжение, которое правитель ощущал все последнее время, и которое становилось уже нестерпимым, покинуло его. Людей на берегу не было. Только вдалеке, на середине озера, какой-то рыбак плыл на лодке, отталкиваясь от дна длинным шестом. Адепт расслабился. Но не решался еще раз обнять женщину, не имея на то повода. И повод не замедлил представиться.
Вечером того же дня они сидели за ужином во дворце правителя. На то было три причины. Во-первых, до Пристанища странников было далеко, а Комда очень устала. Во-вторых, Рёдзэн вспомнил, что они не обедали. Но третья причина была, пожалуй, самой главной. Он говорил, что покажет то, чего никто до нее не видел, и хотел сдержать слово. Ужин был давно съеден, и они пили напиток, чем-то напоминающий чай. В комнате было темно. Только две свечи, стоящие на столике между ними, отбрасывали круги бело-желтого света. Адепт тянул время. Но не для того, чтобы еще больше заинтриговать её. Он просто никак не мог решиться сделать последний шаг. И женщина решила подтолкнуть:
— То, что вы хотели показать, требует наступления ночи?
Он смутился и ответил:
— Нет. Скорее, наоборот. Нужен хороший свет. Но так получилось, что мы весь день провели на озере…
После этих слов он, наконец, решился и произнес:
— Идите за мной.
Мужчина взял со стола свечу и приблизился к стене. Комда взяла вторую и последовала за ним. Правитель открыл небольшую дверь, замешкался на пороге. Затем посмотрел на женщину и сделал шаг вперед. Комда подняла свечу выше и, уже не скрывая любопытства, пошла за ним. Небольшой темный коридор привел их в другую комнату со светлыми стенами и высоким потолком. В ней стоял такой знакомый запах, что Комда напрягла память и с удивлением выдохнула: «Краска…» Правитель посмотрел на нее, кивнул и медленно двинулся вдоль стен. При помощи свечи он зажигал факелы, закрепленные на стенах. Когда мужчина сделал полный круг, в комнате стало светло. Пусть пламя дрожало, и факелы потрескивали, это не мешало разглядывать то, что хотел показать Комде правитель.
На стенах висели картины. Большие и маленькие, они занимали почти все свободное место. В основном это были пейзажи. И чаще других на них изображалось озеро Мин. Теперь Комда поняла, почему Рёдзэн пригласил ее туда. Хотел, чтобы она своими глазами увидела то, что потом воспоминанием отразилось в его картинах. Женщина подошла ближе к стене и стала внимательно всматриваться в изображения. Правитель молча стоял рядом, боясь проронить хотя бы одно слово. Комда медленно двигалась вдоль стен и тоже молчала. Когда последняя картина была ею тщательно изучена, она повернулась к адепту и сказала:
— Мне очень жаль…
Его лицо дрогнуло в ожидании приговора.
— …что вы никому не показывали их раньше. Рёдзэн, вы прекрасный художник. Картины не только точно изображают места, в которых вы бывали, но, главное, передают чувства… Это так замечательно. Не знаю, что еще сказать. У вас большой талант. Можете мне поверить. Я знаю, что говорю. Скажите, почему вы держали свое увлечение в тайне? Разве адепту нельзя быть художником? Это запрещено?
— Нет. Почему же. Просто я был не готов раскрыть свою душу, свои переживания перед публикой.
— У каждого человека есть свои слабости. Но я не знала, что и у вас тоже.
— Там, на озере, мы были на «ты».
— Это произошло случайно. И мы, вы и я, уже исправили эту оплошность. В вашей жизни столько ограничений, что иногда я боюсь по неведению нарушить что-нибудь и тем самым оскорбить вас.
— Ты не можешь оскорбить меня случайно оброненным словом. Только если специально задашься такой целью. Но я знаю, что ты никогда так не поступишь.
— Вы не знаете, на что я способна, адепт. А если бы знали, не были бы со мной откровенны так, как сегодня.
— Зачем ты принижаешь свои достоинства?
— Я просто говорю правду. Вы не знаете меня.
Беседуя, она, не заметив, опустила ладонь, и горячий воск потек по ее руке. Комда вздрогнула, ойкнула и выронила свечу. Но было уже поздно. Воск горячей сеткой облепил её ладонь и стал медленно застывать. Комда беспомощно смотрела по сторонам. Правитель, видя ее замешательство, схватил кувшин с водой и выплеснул его содержимое ей на руку. Женщина снова вскрикнула, но теперь уже от холода и помахала рукой в воздухе. Рёдзэн уже пришел в себя и спокойно сказал:
— Это произошло не случайно, а потому, что ты пыталась оговорить себя.
— Если бы это действительно было так…
Женщина стряхнула последние капли влаги и поднесла руку к глазам.
— Ну вот, все остыло. Теперь нужно снять прилипший воск.
Она покрутила головой в поисках подходящего инструмента. И остановилась взглядом на небольшом ноже, лежащем на столе.
— Не делай этого. Не хватало еще, чтобы ты порезалась.
Мужчина подошел к ней.
— Дай руку.
Она протянула ладонь и задумчиво сощурилась, ожидая, что он будет делать. Рёдзэн сжал ее пальцы левой рукой, а правой стал осторожно снимать прилипший воск. Кожа под пленкой была розовой. Закончив, мужчина сказал:
— Нужно смазать ожег. У меня есть подходящее лекарство.
— Не стоит. На мне все быстро заживает. Завтра не останется даже следов.
Он с сомнением смотрел на спутницу, не торопясь отпускать её руку. Комда с грустью заметила:
— Сегодня у меня какой-то странный и несчастливый день. Все началось с Тресс, а закончилось ожогом… — Вздохнула и добавила: — Не относите мои слова на свой счет. Рядом с вами, правитель, я ощущаю радость. А ваш сюрприз оказался замечательным.
— Я тоже испытываю радость, когда вижу вас.
Он вдруг склонился к ее руке и поцеловал. Комда замерла. Тепло ожога сменилось теплом его губ. Мужчина оторвался от ее пальцев и тихо сказал, скорее, даже прошептал:
— Комда…
Они встретились глазами и опять испытали странное ощущение падения, а потом невесомости. Рёдзэн сделал над собой последнее усилие и распахнул сложенные за спиной крылья. Поднял руки и обнял женщину. Она не оттолкнула. Тогда правитель прижал ее к себе и осторожно убрал с лица локон.
— Я так давно хотел сделать это.
Комда, словно оправдываясь, произнесла:
— Он все время выпадает. Может,
