Владимир Подольский - Звезды на дисплеях

— Тогда привет ему и до связи.

— Кому ему? Потрошителю или Маркизу?

— Обоим! Забодал ты меня, хохол! До связи!

— До связи, отбой!

Картинка на одном из дисплеев сменилась: стало видно, как, придерживаясь за тросы, к последнему бустеру спешат наладчики, облачённые в тяжёлые вакуумные скафандры.

— Пришёл Старшой, — проинформировала Маруся.

Щёлкнул механизм люка и в рубку медленно влетел Вадим, позёвывая и деликатно прикрываясь ладошкой.

— Что, разве четыре часа уже прошло? — удивился капитан.

— Два, Кэп. Выспался, лежу, в потолок пялюсь.

— Ладно, пойду отдохну. Маруся тебя введёт в курс дела, у нас тут небольшие проблемы, новую траекторию считать нужно. Отар со своими бандерлогами на обшивке… Ну, да вы справитесь!

— Справимся, Кэп!

— Так точно, Кэп! — отозвалась и Маруся.

Капитан вылетел в открытый люк, конечно не коснувшись его края. В коридоре он направил полёт к своей каюте. Кот перебрался хозяину на спину и громко мурчал в левое ухо.

— Маруся, Старшой ведь не сам проснулся, попросил его разбудить, так? — С Марусей можно было общаться из любого корабельного помещения, где имелись её сенсоры.

— Так, капитан!

— Ну и ладно. Молодец, то есть. Он, когда "Охотника" получит, ведь непременно твою копию попросит, как думаешь?

— Уверена процентов на 95.

— Ты уж, за ним присмотри, ладно? А то он молодой больно…

— Присмотрю, капитан.

— А мы с тобой ещё полетаем. Лет пять, я думаю. А потом – на Землю. И тебя возьму, конечно. Вмонтирую в инвалидную коляску, будешь меня по парковым дорожкам катать…

— Так и будет, Кэп, если вы будете пренебрегать…

— Да понял, понял… Как ледышку разгоним и отцепимся, нам до Европы с месяц шлёпать?

— Примерно.

— Напомнишь мне про тренажёры, одно дело отставник, а другое – действующий капитан, да?

— Конечно, мастер!

— Ну и ладушки.

В молчании Кэп преодолел оставшийся путь до своей каюты и, не раздеваясь, пристегнулся к лежанке. Заснул он сразу. Что-то снилось ему непонятное: толи ревел ураган над Африкой, толи пушистый чёрно-белый кот мурчал прямо в ухо?

Или это свистела тропосфера Юпитера, когда он прорывался через три слоя облаков, неотрывно глядя на пляшущий перед глазами от болтанки столбик индикатора наличия топлива?

— Есть! Вот она на локаторе и в оптике. На три часа, семь градусов. Кругленькая! И форма подходящая и почти не вращается. Три бустера хватит с запасом! — прозвучал доклад по селектору.

— Да, я тоже вижу. Готовьтесь к старту бустеров… Отставить! У меня запрос на связь. Всегда они в самый интимный момент!

— Ждём, Кэп!

На экране связного дисплея замигал транспарант "Вызов на связь". Сигнал был слабый, поскольку база "Европа" на орбите вокруг одноимённого спутника только что вышла из-за Юпитера.

— Слушаю, Кондратенко!

— Приветствую, Иванченко на связи! — донёсся из динамика прерывающийся от помех голос директора базы.

Впрочем, связь тут же улучшилась и прерывания исчезли:

— Василий Петрович! Дело срочное! Чем ты там сейчас занимаешься?

— Чем всегда! Ледышку готовлюсь заарканить!

— Бросай! Тут у нас ЧП образовалось. "Машрум" помнишь?

— "Боровичок"? Конечно. Что с ним?

Не прерывая разговора, капитан вывел на экран дисплея изображение и технические данные юпитерианской исследовательской станции. Она уже почти год успешно дрейфовала в атмосфере северного полушария планеты.

— Похоже, беда с ним! Два часа назад экипаж не вышел на связь. Телеметрия через спутники связи тоже прервана. Я посылаю тебе данные об её расчётном положении. Принимаешь?

В углу дисплея зажёгся красный транспарант "Приём файла" и тут же сменил цвет на зелёный: "Принято 100 %"

— Да, принято!

— Быстро считай курс и отправляйся. Людей нужно спасать… если ещё есть кого!

— Принято! Сейчас, только распоряжусь. — Капитан отдал приказы, касающиеся приведения судна в походный режим, переслал файл старшему помощнику для расчета траектории и вернулся на связь:

— Готово, стартую через 90 секунд! Так, что там случилось, Анатолий Константинович, и где их судно снабжения? И где, в конце концов, наши доблестные спасатели?

— Прикреплённый "Полонез" сразу же после смены экипажа на станции ушёл к Земле на плановый ремонт реактора. Кто же знал? А спасатели, Василий Петрович, почти в полном составе в Поясе, достают старателей с нестабильного астероида. У меня в распоряжении остались только два лёгких скутера, а это, сам понимаешь, не тот случай. "Охотники" все в разгоне, буксируют ледышки. Свободен только Куприянов, он уже летит на всех парах. Но его прибытие ожидается не ранее, чем через трое суток. К тому же он прилетит с сухим бункером и сначала пойдёт на заправку, а это ещё крюк. На тебя вся надежда, дорогой!

— Принято, а что произошло? Есть версии?

— Версий, как раз предостаточно. От выхода из строя реактора, до одномоментной разгерметизации станции. Только в любом случае автоматика успела бы дать сигнал бедствия. "Машрум" постоянно находился на связи через четыре транспондера на экваториальной орбите Юпитера. Два часа назад телеметрия прервалась. Такое и раньше бывало, но ребята сразу же сообщали, что случилось и когда починятся. В этот раз доклада не последовало.

— Может, у них просто антенну снесло?

— Три сразу? Может быть, конечно. Вот и слетай, если какие мелочи – поговори по УКВ, предложи помощь.

— Ну, вот! А вы сразу паниковать! "Спасать людей!" Секунду, я стартую!

Картина звёздного неба на курсовом дисплее "Охотника-12" сдвинулась, в углу появился краешек довольно близкого Юпитера. Двигатели ориентации отработали и включились маршевые. Навалилась тяжесть ускорения.

— Я на курсе! Так что там?

— Понимаешь, Василий Петрович, что-то мне не верится в сбой связи. Дело ещё в том, что за несколько часов до этого "Машрум" поднялся из очередного планового погружения в глубину атмосферы Джупа. Сходили и поднялись благополучно, только с зондами, которые они сбрасывали на максимальной глубине, произошёл нехороший казус…

Сигнал снова стал прерываться: маршевый глюонник давал иногда помехи радиосвязи.

— Ты принимаешь? — забеспокоился и директор. — "Охотник-12" на связь!

— Да, да, принимаю! Сейчас антенну подверну… Что за казус?

— Ага! Есть сигнал! А казус такой: выпустили они серию зондов, а те и близко не доходя до расчётной глубины тоже, понимаешь… замолчали. Кроме первого, который ушёл на 300 км, и там уже ему сам Бог велел сдохнуть! Такое впечатление…

— Что их кто-то перехватил? А первый пропустил случайно?

— Вот-вот! Я думал я один такой старый параноик…

— Это же очевидно, Анатолий Константинович! Только, как я их найду без радиосвязи?

— Ну, ближняя УКВ может и работает… В момент пропадания связи "Машрум" находился в самой середине обширного и стабильного атмосферного джета. Учёные, тут на "Европе", дают на каждый момент времени его предполагаемую позицию, по счислению, так сказать. Туда мы тебя наведём. А там зови, кричи… ищи! Подойдёт Куприянов, и его подключим. Вытащи ребят, короче. Там шестеро: сменный экипаж ЕКА и наша Светлана Рябушкина.

— Это которая планетолог?

— Она выдающийся планетолог! Прилетела с Земли проверить какие-то свои теории и пошла со сменным экипажем…

Кондратенко встретил недавно планетолога Рябушкину в коридоре станции "Европа". Ещё не старая, лет сорока, но выглядящая значительно моложе, она произвела на него неизгладимое впечатление.

"Извините, как пройти в сектор ЕКА, капитан?"

Каре чёрных, как космос волос, точёная фигурка в ладно пригнанном комбезе, бейджик "РАН С.В. Рябушкина, планетолог" на груди. Капитан внезапно почувствовал тогда, что краснеет, как мальчишка в расцвете пубертатного возраста.

"Отсюда на лифте на третий уровень, затем направо! Вас проводить?"

"Спасибо, не стоит. Больше я не заблужусь. До встречи!"

"До встречи…!"

Мда… Нечего делать в Космосе дамам с телом и ликом кинозвезды! Точнее, пускай они будут пятьдесят на пятьдесят с мужчинами, или никак! Давно, кстати, пора отменить эти дурацкие ограничения. Вот на низких земных орбитах уже давно…

— Ты меня слушаешь?

— Да, помню я её, помню! Встречал на "Европе".

— Вот я и говорю…

— Извините, шеф! У меня сейчас Европа снова зайдёт за Юпитер! Только самое важное!

— Да всё, в общем! Опустишься пониже, войдёшь в зону действия машрумских транспондеров. Если и они никуда не делись, конечно!

— Будем надеяться! До связи!

Иконка связи замигала красным, и контакт пропал. И в оптике только-только вышедший из-за края диска Юпитера шарик Европы вновь за него закатился. "Охотник" летел уже по другой траектории, ведущей его в северное полушарие газового гиганта.