Андрей Ливадный - Бездна
Фридрих оперся локтем о скалу, внимательно изучая развернувшуюся перед ним панораму срединного острова.
Погода сегодня явно благоволила наблюдателю. Сильный ветер относил черные выбросы далеко в океан, втягивая их длинными, стелящимися вдоль воды шлейфами.
Да, машины основательно устроились.
Он увидел разрушенный мост между островами, за ним полоску «ничейной земли», над которой царил сплошной оборонительный рубеж, глубоко эшелонированный, во многих местах укрепленный хорошо различимыми искусственными сооружениями.
Дальше виднелась разветвленная сеть дорог, с высоты были видны подъездные пути, ведущие к шахтам и открытым выработкам, сотни машин деловито, уверенно, безбоязненно перемещались по острову. Фридрих заметил, что дым валит из-под земли, присмотревшись внимательно, он понял, что источниками многочисленных выбросов являются округлые отверстия в земле, укрепленные бетоном.
Видимо под поверхность острова располагались какие-то заводы, объединенные общей системой вентиляции, через которую удалялись газообразные продукты, образующиеся при производстве металлов и работе с ними.
Он перевел взгляд дальше, автоматика сфокусировалась на новых объектах, подстраивая резкость, увеличивая изображение.
Стройка.
Было непонятно, где заканчивается один остров и начинается другой. Всю поверхность закрывали мощные железобетонные плиты, поднимающиеся уступами. Исполинское сооружение прорезали тщательно спланированные дороги, конструкция, соединившая два острова, напоминала исполинский фундамент какого-то сооружения.
Дальше картина менялась. За массивными уступами, являющимися монолитными конструкциями, архитектура становилась более изящной: сквозь перекрытие первого уровня проходили сборки столбов, в нижней части они, вероятно, были заглублены в дно океана.
Колоннады устремлялись к небесам. На разных высотах они поддерживали отдельные части перекрытий, в комплексе образуя расходящийся пятью клиновидными сегментами архитектурный ансамбль.
Нижняя, наиболее массивная часть сооружения явно служила в качестве волнорезов, выше располагались десятки огромных железобетонных плит, как будто парящих в воздухе, соединенных тонкими ниточками причудливо изгибающихся дорог, по которым перемещались уже не сотни (как на срединном острове), а тысячи механизмов.
В первые минуты масштабы строительства подавляли.
Сооружение, по которому постоянно перемещались полчища сервов, поначалу вызывало враждебное отторжение, оно казалось механическим муравейником, созданным машинами ради собственных нужд. Фридриху потребовалось время, изрядный запас мужества и здравого смысла, чтобы начать анализировать постройку, попытаться понять ее действительное предназначение.
Уже с первого взгляда становилось ясно, — это только костяк, каркас, основа титанического сооружения, не лишенного изящности, эстетики продуманного сочетания вертикальных опор и разнообразных геометрических форм поддерживаемых ими плоскостей.
Кажущуюся легкость, ажурность массивному сооружению придавали дороги. Фридрих долго изучал их, придя к выводу, что коммуникации, соединяющие между собой площади перекрытий, расположенные на разных высотах, проложены без учета логики наикратчайших расстояний.
Он делал выводы, тут же брал их под сомнение, вновь и вновь возвращаясь к наблюдениям.
Цена вопроса слишком велика. Нельзя допустить ошибки, неверная трактовка действий машин приведет к непоправимым последствиям.
Ситуация и так балансировала на грани.
Фридрих отчетливо понимал, что противостояние машин и людей не имеет силового решения. Инга совершенно права, война — это тупик.
Он искал, но пока не находил какой-то важной знаковой детали, способной либо опровергнуть, либо подтвердить его догадки.
Солнце уже перевалило за полдень, когда Фридрих на время прервал наблюдения. Глаза слезились от непривычно яркого света, но выражение лица отшельника заставило Артема насторожиться.
— Ты что-то нашел?
Тот кивнул, жадно припав губами к фляге с водой.
— Кто у сервов за главного? — утолив жажду, неожиданно спросил Фридрих.
Артем задумался, затем уверенно ответил:
— Пегий.
— Ты же вроде подстрелил его?
— И не раз, — кивнул юный снайпер. — Но машины не считаются с потерями, вытаскивают его, — добавил он.
— Извини, не понимаю. Откуда они его «вытаскивают»?
— С нейтральной полосы. Недавно я подстрелил Пегого на разрушенном мосту, так ночью сервы устроили вылазку, и снова отбили, утащили его на ремонт.
— А что он делал на мосту? — удивился отшельник.
— Понятия не имею. Он вообще странный. Не сидится ему за линией укреплений, все сюда, на наш остров норовит пробраться.
— Как часто он совершает вылазки? — тут же заинтересовался Фридрих. — Есть какая-то система?
— Не знаю, — пожал плечами Артем. — Маршруты проникновения всегда выбирает разные, выследить его сложно.
— А по времени? Есть периодичность у его попыток проникнуть на территорию людей? — продолжал допытываться отшельник.
— Да, здесь система прослеживается. Раз в месяц он пытается пробраться на наш остров, — Артем нахмурился, сосредоточенно припоминая хронологию известных ему событий. — Да, — уже увереннее повторил он. — Примерно раз в месяц. Точнее сказать не могу.
— Подожди, а разве кибернетическая система твоей снайперской винтовки не заносит в память данные о произведенных выстрелах?
— Ну, я так глубоко в интерфейсе не разбираюсь, — сознался Артем.
— А можно мне взглянуть? Часто ты стрелял по Пегому?
— Да уж раз десять-пятнадцать, точно не помню. Он у нас фигура известная, как промелькнет в прицеле, так палец сам на сенсор огня соскальзывает.
— И ни разу ты не задался вопросом, что ему вообще понадобилось на восточном острове?
— И так понятно. Слабые места в нашей обороне ищет.
— Глупо. Взгляни — Фридрих указал на верхние уровни исполинского сооружения. — Как ты думаешь, если там установить сканеры, да нет, просто поставить пару наблюдателей, разве ваш остров, не будет у них как на ладони? Что стоит сервам проследить за перемещением каждого человека, выяснить, как организована оборона? И главное — что мешает им просто перестрелять всех защитников острова?
Артем побледнел.
— Ты замечал в последнее время что-то необычное?
— Необычное? — он вновь на секунду задумался. — Ил и песок сервы поднимают со дна. Зачем — непонятно.
Фридрих кивнул, довольный ответом.
— Дай взглянуть на компьютер твоей винтовки, — попросил он. — А потом я тебе кое-что покажу.
— Да мне не жалко. Смотри. — Артем протянул отшельнику оружие.
А старик, похоже, разбирается в текстоглифах, подумал он, наблюдая, как Фридрих быстрыми уверенными прикосновениями к сенсорной поверхности активирует различные подпрограммы. Артем не зная назначения большинства пиктограмм, не решался на подобные эксперименты, опасаясь повредить оружие. Без помощи баллистического компьютера стрельба на дальние дистанции стала бы невозможной.
Фридрих же разобрался в системе винтовки достаточно быстро. Ему потребовалось минут двадцать, чтобы отыскать нужную информацию.
— Нам повезло, — произнес он, считывая данные, поступающие на миниатюрный экран. — Объем постоянного запоминающего устройства достаточно велик. За истекший год ты девять раз стрелял по Пегому. Система оружия автоматически внесла его в каталог приоритетных целей. Четыре успешных попадания, пять промахов — неплохой результат, учитывая предельные расстояния, — он взглянул на Артема. — Но что самое любопытное, все выстрелы производились по двадцатым числам.
— Не понимаю, как это может нам помочь победить машины.
— Это поможет нам встретиться с Пегим, — ответил Фридрих.
Артем онемел.
— Ты серьезно?
— Абсолютно. Мне необходимо встретиться с ним. Сегодня девятнадцатое. Он попытается проникнуть на остров либо сегодня ночью, либо завтра вечером. Днем, как я понял, он не решается пересекать нейтральную полосу.
— Фридрих, он тебя застрелит и пойдет дальше по своим делам!
— Возможно, он попытается причинить мне вред, хотя сомневаюсь. Но ты ведь подстрахуешь старика?
— Да, без проблем! Ты хочешь его захватить?
— Я хочу поговорить с ним. Только поговорить. Артем, ты должен мне поверить, это крайне важно. Ты сможешь договориться, чтобы по Пегому не открывали огонь, пропустили его?
— Попробую.
— Ты уж постарайся. Придумай что-нибудь. Ну, скажи, что собираешься выстрелить наверняка. Понимаешь? Остальные доводы прозвучат для защитников острова неубедительно.
— Солгать?
— Ну, назовем это военной хитростью.
