Анастасия Самсонова - Золотые крылышки для Нила фон Вальтера[СИ, с словарем]
Нил протянул Габи левую руку, чтобы помочь ей, и на его запястье хищно блеснул стальной браслет. Заметив его, Габи резко отдернула, протянутую было руку.
— Я-я, видела последний репортаж о тебе, — неуверенно произнесла она.
— Какой репортаж?
— Эллис Саттон.
— Кого? — не понял Нил.
— Ну, — слегка нахмурилась Габи. — той журналистки. Такой, с рыжими волосами.
Нил на секунду задумался, припоминая, кого она имеет в виду.
— Та, которая была в баре, где твой…, - Габи замялась, как бы подбирая слова, — сломался твой браслет.
Нил бросил взгляд на свой 'поводок'. Рана под ним еще не зажила. Хотя, конечно, по сравнению со вчерашним днем, было намного лучше.
— Тебе все еще больно? — неуверенно прикоснулась к его руке девушка.
— Нет, — покачал головой Нил, — только иногда, если случайно задеть…
— Мне так жаль, — прошептала она.
— Не расстраивайся! — усмехнулся он, — Все это ерунда. Пойдем.
Он решительно взял ее под руку, закрывая тем самым дискуссию о своем 'поводке', и направился в сторону бара. Следом нерешительно поплелись и остальные. Однако вскоре их нерешительность будто ветром сдуло. Всю дорогу они разговаривали, обсуждая общих знакомых, новые фильмы и чемпионат по пилотскартированию.
К восторгу бойцов оказалось, что Габи прекрасно разбирается в этой популярной игре. Она наперечет знала все команды и имена самых сильных пилотов. Бойцы были от нее просто в восторге: мало кто из их знакомых девушек так хорошо разбиралось в скартировании. Но Габи не просто в этом разбиралась. Будучи единственной дочерью всесильного господина фон Валленштейна, она еще и лично была знакома со многими пилотами и могла развлечь всех рассказами об их кумирах.
Очень скоро парни были просто очарованы ею. Они даже представить себе не могли, что на свете существуют такие девушки: красивые, мягкие и веселые. Девушки, которые легко могут поддержать любой разговор, с которыми вам интересно и приятно.
В баре, как и предсказывал Нил, было тихо и спокойно. Только теперь никого это не расстроило. Заказав по легкому коктейлю, бойцы с воодушевлением продолжали засыпать Габи вопросами о подробностях последней игры, которую они пропустили.
— А потом, — рассказывала девушка, — Веровски свернул под мост и так, знаете, боком, на одном крыле, прошел по каньону! Он срезал путь почти вчетверо! и обогнал всех остальных! А пилот из 'Чикаго-Бул' хотел повторить его трюк и врезался в мост!
— Круто! Вот это да! Жаль, что мы пропустили!
В чемпионат по пилотскартированию мог попасть любой. Для этого вовсе необязательно было быть профессионалом. Достаточно иметь пилотскар и разрешение на его вождение. Именно поэтому игра была такой популярной. Конечно, трассы в финальной гонке были невероятно сложными, с многочисленными резкими поворотами, сужающимися туннелями и препятствиями, но дело того стоило. Приз был просто умопомрачителен! Да и к тому же известность! Ведь скартированием увлекались буквально все поголовно!
Совсем незаметно прошли отпущенные им три часа увольнительной и нужно было идти назад на базу.
— Пожалуй, — произнес Нил, обращаясь к Габи, — тебе лучше остаться здесь. Будет удобней попрощаться тут, а не перед воротами.
Габи согласно кивнула, не решаясь возразить.
— Ну, что ж, — произнес он, наклоняясь и целуя ее в щечку, — до встречи.
Она на мгновение замерла, когда его губы коснулись ее кожи.
— До свиданья, — ее большие нежно-серые глаза наполнились слезами сожаления. Но он ничего не заметил.
— Всего хорошего! — попрощались с ней остальные, — Заходите еще! Удачи!
— Спасибо! — улыбнулась она, — вам тоже, ребята!
Бойцы во главе с командиром направились к выходу. 'Удивительная девушка!' — вертелось у них в голове. У всех, кроме Нила, который в это время обдумывал новый финт скартирования. Наверное, именно поэтому, выходя из бара все кроме него и обернулись, чтобы еще раз взглянуть на нее. Заметив это, она снова улыбнулась и помахала им рукой, но глаза ее при этом были печальны, и смотрела она только на одного из них.
И любому, кто увидел бы ее в этот момент сразу стало бы ясно то, что уже давно было известно всем ее родным и знакомым: Габриель фон Валленштейн, самая удивительная девушка Земли, с детства безнадежно влюблена в Нила Иллариона фон Вальтера, который этого даже не замечает…
Он не замечает, как она трепещет, находясь рядом с ним, как сильно начинает биться ее сердце, стоит ему только взглянуть на нее, и как замирает от одного его присутствия. Он не знает, как много она готова для него сделать, стоит ему только попросить! А, в прочем, ему и просить не надо! Она сделает все сама! Все! Все!..
* * *Едва вернувшись на базу, Нил получил приказ явиться к командиру роты. Впрочем, это ничуть не удивило его. Сегодня с самого утра он уже видел командира. Тот поднял его ни свет ни заря, только для того, чтобы передать благодарность от командования за успешное выполнение вчерашнего задания и сообщить, что его повысили в звании до капрала.
Услышав эту новость, Нил чуть не рассмеялся. Он уже получал это звание, на третьем курсе академии, когда стал лучшим по отметкам. Боже, как он тогда радовался! Каким был счастливым и гордым! Теперешнее же звание казалось больше похожим на насмешку.
Оказалось, что как он и думал, командир снова вызвал его к себе из-за этого повышения. Однако на этот раз обошлось без 'прочувствованных' речей и поздравлений. Все ограничилось лишь сообщением о том, что под его начало переходит десяток солдат, которые отныне должны будут ему подчиняться.
— Кстати, — произнес командир, — кого именно вы хотели бы к себе забрать?
— Тех с кем выполнил последнее задание, — не задумываясь ответил Нил, — особенно, Леви Омэлли и Льюиса Чанга.
— Ну, я так и думал, — отозвался начальник, что-то помечая в своем компьютере, — Вы можете идти.
Сходив в столовую пообедать, Нил вернулся в казарму, которая в это время была практически пуста. За исключением 'его' бойцов здесь никого не было. Все остальные отправились на очередное задание, а им, как 'героям', было позволено сегодня передохнуть.
Подойдя ближе, Нил увидел, что ошибся: тут были не только его бойцы. Рядом с ними, но в тоже время чуть в стороне находились еще трое солдат. Здоровые, накаченные и наглые. Они явно хорошо знали друг друга, и явно не за кражу попали в штрафную. Судя по их рожам, скорее за убийство особо жестоким способом. Один из них, похоже, главарь, в сапогах развалился прямо на кровати Нила, пачкая грязью его одеяло. Причем, он несомненно знал, чья это кровать.
Окинув всю картину общим взглядом, Нил только сейчас заметил, что у Льюиса подбит глаз, а у Леви кровоточит губа. Похоже, они пытались объяснить чужакам, где их место, да только получили по морде. Все остальные бойцы, также были какие-то растрепанные и всклокоченные: наверное разнимали драку.
Еще одного взгляда хватило, что бы понять, что разборка закончилась если и не победой чужаков, то по крайней мере вничью. Бойцы отступили, предоставив право решения проблемы командиру.
Нил усмехнулся, вспомнив подобный момент в академии. Правда, тогда он проиграл. Господи, как же его тогда избили! Но тогда против него было чуть ли не полкурса, а сейчас только каких-то три урода! И тогда на его стороне не было ни одного друга, его просто ненавидели за то, что он 'из этих чистоплюев', 'богатеньких молокососов'! А сегодня у него за спиной стояли Леви и Льюис!
С тех пор он ненавидел, ненавидел, ненавидел… просто да красной пелены перед глазами, до зубного скрежета, таких как эти трое! Именно благодаря этой ненависти и гордости, он не побежал на следующий день жаловаться офицерам, чего ожидала вся академия. И даже упросил врача медпункта никому об этом не говорить. И наверное именно поэтому его многие зауважали, а может и потому, что едва сошли синяки, он подстерег в туалете главного вдохновителя той разборки.
Следующую неделю он и его противник провели в лежачем положении в медблоке. И за это время решили, что почетная ничья — это тоже не плохо. Особенно, когда силы действительно равны. После того случая никто в академии больше не решался противостоять Нилу. Тем более, что его бывший враг, занял по отношению к нему подчеркнуто нейтральную позицию. Вот только ничьей дружбы это Нилу не принесло. Его опасались, даже уважали, но не любили.
Бугай на его кровати лениво потянулся и заложил руки за голову, с презрительным выражением глянув на Нила. Собственно, Нил его понимал — по сравнению с ним, он казался маленьким и слабым. Ну, что ж, сегодня этот детина поймет, что сила — это еще не все! Нил, заложив руки за спину, спокойным взглядом окинул своих противников, особое внимание уделив главарю на своей кровати. Тот в ответ на его взгляд нагло усмехнулся. Глаза Нила сузились, по-прежнему насторожено прикованные к нему. Капрал молчал, не спуская с него взгляда, всем своим видом показывая, кто здесь главный.
