Сингулярная любовь (СИ) - Фаль Эя
- Щупальца..? А, понятно. Энергетическая деменция началась, значит, -рассеянно отозвался Тэймин. - Это уже серьезно. Не волнуйся, Звенну поместят в пси-лечебницу.
- Если она не сбежит, как Пэйрен. И... не то, чтобы я очень сильно волновалась об Улле... Она ведь уже почти взрослая и сама за себя в ответе. Но меня удивляет, что ты не обеспокоен ее халатным отношением к своей жизни.
Тэймин спокойно пожал плечами.
- Я до сих пор не могу восстановить энергетику семейных связей. Не могу чувствовать к родным того, что должен. Ты хочешь, чтобы я притворялся?
- Конечно, нет.
- Тогда пусть время расставит всё по своим местам. А вот твое испуганное состояние меня волнует... и даже очень. Но я знаю, что тебя развеселит... - таинственно сообщил Тэймин. - Мастер Фьолл подсказал.
Я заинтересованно приподняла брови.
- И что же это?
- Знакомство с нашей фауной!
Он оказался прав. При одном только упоминании об экскурсии в животный мир этой планеты мое настроение сразу подскочило на несколько отметок вверх.
Вообще у диниту не существовало зоопарков в привычном земном смысле. Как и ксенозаповедников, поскольку инопланетные животные не столько плохо приживались здесь, сколько негативно влияли на энергетический баланс Саолл. Зато просто заповедников с большим разнообразием экзотических форм местной жизни было предостаточно.
Тэймин доставил нас к самому крупному, расположенному в низине горного леса. Никаких ограждений и вообще технических приспособлений для ухода за животными или для защиты посетителей там не наблюдалось, да и не требовалось. Ибо особенность фауны Саолл-Диниту заключалась в том, что хищники проявляли агрессивный интерес исключительно в сторону традиционного источника питания, не обращая ни малейшего внимания на любое существо с признаками высшего разума. У всех для этого имелись особые ментальные рецепторы и все были тесно связаны с энергополями планетарна. Потому и не имели шансов выжить на какой-либо иной планете без крепкой привязки к ауре хотя бы одного диниту.
- Всех посмотреть за день не получится, - предупредил Тэймин, галантно помогая мне выйти из аэробиля. - У каждого свой суточный ритм, распорядок... ну и просто животных слишком много. Я покажу самых интересных. Пойдем.
Начали мы экскурсию непонятно - с посещения обширных грибных и овощных полян без малейшего признака живности. На первый взгляд. Однако, не успела я выразить недоумение, как Тэймин звучно свистнул.
И первая же поляна пришла в самое интенсивное движение!
Грибы сорвались с места, обнаружив под собой толстые короткие ступни, а разноцветные овощи, похожие на кабачки и патиссоны, торопливо прерывали сеанс неподвижного возлежания и быстро закапывались в землю, по-кротовьи загребая корнями-лапками.
Замирая от восторга, я круглыми глазами наблюдала за их суетой.
- Поразительно! Грибы бегают... овощи ползают...
Тэймин с улыбкой пояснил:
- Это шляпоноги и коренухи, а не грибы и овощи. Просто мелкие животные-землееды. Питаются исключительно почвенными энзимами. А на деревьях живут зеленухи. Их тут больше всего. И они всегда под листья мимикрируют.
Поскольку все «грибы» и «овощи» уже разбежались, я немедленно подошла к ближайшему дереву и уставилась на листья. Зелень как зелень... вроде.
- Ну и где эти... - начала я и осеклась.
В глубине древесной кроны что-то моргало и пристально смотрело на меня.
- Ты можешь взять любую зеленуху на руки, - сообщил Тэймин. - Они не такие пугливые, как шляпоноги или коренухи.
- Надеюсь, они ещё и не кусаются, - пробормотала я, опасливо потянувшись к моргающей зелени.
- На Саолл никто из примитивных не нападает на высокоразвитых, -последовал ответ. - Просто протяни руку, и зеленухи сами перепрыгнут на тебя. Они очень любопытные.
И действительно, как только я дотянулась до места скопления зелёных «моргалок», всё мое запястье облепили маленькие плоские существа. Они ползали по коже, щекотали ее и, кажется, даже пытались попробовать на вкус невидимые глазу капельки пота, как это любят делать бабочки. Крошечные хоботки у них для этого дела имелись.
Глядя на них, я прямо-таки умилилась.
- Это ты ещё с древосидлами не познакомилась, - хмыкнул Тэймин и взмахом руки спугнул всех зелёнух разом.
- Эй! - возмутилась я.
- Пойдем-пойдем. Ты не пожалеешь.
Шли мы довольно долго, и от монотонной ходьбы вскоре дал о себе знать переполненный мочевой пузырь. Я дёрнула Тэймина за локоть.
- Подожди тут, в кустики сбегаю...
Кусты в этом горном лесу были роскошные - густые, пышные, идеальные для укрытия. И за ближайшим из них скрывалась уютная потайная полянка с парой трухлявых пней.
Управившись с делами организма, я поправила одежду, подняла глаза и ойкнула.
Недавно пустовавший гнилой пень был занят изумительно симпатичным зверьком - с серой короткой шерсткой в круглую золотую крапинку на голове и шее, ровненько сидячим тельцем и рогоподобными ушами, изогнутыми вниз наподобие странного головного убора. А с плоской мордашки изучающе и серьезно на меня взирали... три глаза. Причем тот, что располагался на лбу, был в вертикальном разрезе.
- Гайя? - позвал из-за куста Тэймин. - Что-то случилось?
- Тише! - шикнула я. - Тут сидит экземпляр вашей фауны с тремя глазами. Иди сюда, но не спугни его. Он потрясный! Уверена, гораздо лучше всяких древосидлов. Никогда не видела такого интересного расположения зрительных органов у животных...
Тэймин раздвинул кусты, оглядел полянку и неожиданно засмеялся. Я чуть не взвилась от досады, ведь предупредила же - не шуметь.
- Всё хорошо, Гайя, никуда этот экземпляр не денется, пока от пня труха не останется.
- Как никуда не денется, если он исчез?
- Он не исчез, а просто обесцветился. Это и есть древосидл.
При ближайшем рассмотрении обесцветившийся древосидл оказался не таким уж и невидимым. Просто из-за неподвижной позы он полностью сливался с окружающей средой, зеркаля ее окраску.
- А почему он так сильно к пню привязан?
- Потому что любой древосидл, начавший есть мертвую древесину, не может остановиться, пока полностью ее не усвоит. Запасает питательные вещества на месяцы вперёд, а на месте бывшего дерева оставляет лишь сухую труху.
- Я не видела, чтобы он ел этот пень.
- У него рот находится на том месте, которым он... м-м... сидит. И которым выделяет потом труху.
Я обошла невозмутимого древосидла по кругу, осмысливая сказанное.
- Ты хочешь сказать, что он кушает пень своей попой? - и прыснула со смеху. - Это прямо не зверь, а какой-то анекдот! Сидячий...
Древосидлов и на этой поляне, и в окрестностях оказалось превеликое множество. Их удивительные тройные глаза завораживали своей спокойно-потусторонней задумчивостью, отчего казалось, будто они тоже обладают высокоразвитым мозгом, как индрики. Но Тэймин развеял это впечатление, буднично сообщив, что такой умный взгляд у них означает всего лишь интенсивный процесс переваривания древесины.
Не менее интересными оказались и другие безобидные существа, вроде пухорога - вылитого кролика, только с ветвистыми рожками, - и клювого ползуна с длинным безногим телом и головой, увенчанной изогнутым, как у попугая, массивным клювом.
- А хищники в этом заповеднике есть? - полюбопытствовала я.
- Есть, но в это время суток бодрствуют от силы три их вида из целой сотни, - сообщил Тэймин. - Почти все хищники у нас исключительно ночные создания, так что выбор невелик. Давай сначала взглянем на плотоядного бая, до его сектора идти ближе всего.
Однако, когда мы приблизились к месту его лёжки, вместо устрашающего зверя с клыками, когтями и прочими смертоносными элементами организма я увидела греющегося в дневных лучах Лиро большого толстого кота с коротким, как у рыси хвостом. Масть у него была черной с зеленоватым отливом, а уши столь велики, что походили на самодвижущиеся локаторы. А размерами этот хищник не превышал средних размеров чешуаку. Не заметить его было сложно - «кот» непрерывно издавал приятные мелодичные звуки, которые хотелось слушать и слушать. Желательно поближе к источнику.
