Господин Чудо-Юдо (СИ) - Фаль Эя

Господин Чудо-Юдо

Эя Фаль

Глава 1. В плену у земноводных

На крошечном скалистом островке посреди бескрайнего океана было так ветрено, что из узких щелей каменного колодца доносился непрерывный свист и тоненькое завывание. От этого звука чудилось, будто рядом со мной поселилось маленькое депрессивное привидение.

Колодец был совсем неглубоким – всего полтора человеческих роста. Но когда Нуидхе, воинственный предводитель маленького экстремистского отряда плывчи, спихнул меня туда сразу же по прибытии из черного портала, вид изнутри на кругляш ясного звёздного неба над головой показался бесконечно далёким. Следом раздалась серия громких всплесков, и я поняла, что мои земноводные похитители отправились вместе с освобожденными рабынями-плывчи в свое подводное убежище.

В первый момент я была неприятно поражена местом своего заключения. Но разве можно было ожидать чего-то иного от неимущего в земном понимании народа плывчи? С островов космозонки давно их вытеснили, и несчастным земноводным гермафродитам только и оставалось, что жить под водой. В теплое время года они могли позволить себе держаться от своих агрессивных угнетательниц подальше, но с холодами они волей-неволей были вынуждены возвращаться к побережью и униженно просить разрешения выходить на берег, чтобы пользоваться своими неуютными, но относительно тёплыми пещерами среди скал.

Да, это всё я понимала и сочувствовала несчастным. Но пресной воды и какой-никакой еды они могли бы мне и оставить перед уходом! Да хоть те же проклятые водоросли друри, чей дурман на меня не действовал. На мерзком празднике Тигарденского равноденствия я толком так и не наелась – так, пара жалких крошечных бутербродов-канапе, – а последующий стресс и адреналин выжали из меня все остатки энергии. И теперь организм настойчиво требовал пищи, насылая на урчащий желудок голодные спазмы.

К тому же было очень холодно, а так называемая одежда на мне не предусматривала задачи сохранить тепло. Хоть тесный боди и достаточно плотно облеплял тело, но все четыре конечности и декольте оставались-то незащищенными!

Кое-как скорчившись на дне каменного колодца в позе эмбриона, я долго пыталась уснуть, но так и не смогла. Единственное, что помогало мне спокойно вынести непривычно гнетущий дискомфорт – это воспоминание о постулатах из Философии Боли, с которой меня познакомил премудрый Бойре, старейшина моего островного клана плывчи.

Из глубин памяти всплыл скрипучий дребезжащий голос:

«Философию боли понять способен не всякий. Боль не победить, скрываясь от неё. Невозможно сопротивляться, нельзя сдаваться...»

В следующее мгновение, как наяву, я услышала шепот:

– Лежащего боль пожирает долго и равнодушно... Сидящего боль терзает долго и настойчиво... Стоящего боль кусает долго и яростно... – и лишь ощутив, как шевелятся губы, поняла, что знакомые слова я проговариваю вслух сама.

Это немного стряхнуло с меня оцепенение. Ладони и ступни стали совсем ледяными, и я принялась их энергично растирать. Затем встала и начала разминаться, приговаривая вслух для бодрости:

– Идущему навстречу боль покоряется, как дикий зверь сильному сородичу. Давай, Гайя, этот кусачий холод необходимо принять... Разрешить ему быть, а самой смотреть со стороны.

Но самоувещевания не очень помогали. Куда лучше справлялась усиленная физическая активность, заставившая кровь быстрее побежать по жилам, неся тепло и жизнь в окоченевшие кончики пальцев. Особенно хорошо помогали приседания, от них даже жарко стало.

– Что ты делаешь? – спросил насмешливый голос Нуидхе над головой.

Я взглянула наверх и сощурилась от яркого контраста утреннего неба и сумрачных стен колодца. Ментальный шепот от разума плывчи был наполнен смутной угрозой и жадным любопытством.

– Провожу сравнительный анализ между эффективностью примитивной физики и психосоматической мудростью этой вашей Философии Боли.

Узкоглазый плывчи аж подскочил от удивления, и с его изуродованного шрамами лица сползла издевательская ухмылка.

– Да что ты можешь знать о великой Философии Боли, иммигрантская дура?

– Почти ничего, – признала я. – Только то, что мне вкратце рассказал премудрый Бойре из клана острова Йо. Он назначил мне первое испытание, и я его прошла, а продолжить не успела – проблемы отвлекли.

– Врешь!

– Ни капельки. Можешь сам у него спросить. И Грай подтвердит. Где он, кстати?

– Мы не пустим его к тебе, – окрысился Нуидхе. – Не хватало только, чтобы ты его через рабский ошейник на нас натравила.

– Даже и не думала.

– А кто тебе поверит? На, пожри немного перед смертью!

Сверху полетела сырая рыба, моллюски и целая охапка водорослей друри. Я едва успела отскочить, чтобы всё это добро не оказалось у меня на голове. Затем услышанное дошло до моего разума, и я сдавленно спросила:

– Значит... Великая Госпожа умерла, раз вы готовы меня убить?

– Нет ещё, – буркнул Нуидхе, а его мысли продолжили: «Советница умеет уговаривать, тварь такая...»

Я посмотрела под ноги на груду неаппетитных морепродуктов. Голода как ни бывало.

– И какая у меня будет смерть? – спросила, не поднимая головы и старательно прислушиваясь к разуму плывчи.

Тот вдруг усмехнулся и ответил почти весело:

– Вполне в духе нашей Философии Боли, знанием которой ты только что хвасталась! Один из последних этапов испытаний, к которым плывчи готовятся годами.

Я успела уловить размытую мыслеформу, в которой проступила гигантская морда незнакомой чешуйчатой твари, а затем Нуидхе с размаху нырнул в океан, снова оставив меня одну.

В безделье и замкнутом пространстве время тянулось медленно. Постепенно меня охватило навязчивое беспокойство – где Тэймин и Грай, что с ними и почему никто до сих пор не появился? И на нервной почве я сжевала приличное количество склизских водорослей. К сырой рыбе и моллюскам не притронулась – уж очень мерзкие на вид, да и на консистенцию скорее всего тоже. Такое только совсем уж с голодного отчаяния пробовать.

Уняв с помощью друри спазмы в желудке, я попыталась медитировать. Очень хотелось повторить тот свой бестелесный прыжок в космическое пространство и контакт с лояльно расположенным ко мне неизвестным сонным разумом...

Но эта попытка оказалась безуспешной.

Какая жалость, что мастер Фьолл так и не смог доставить для меня на Тигарден-2 персонального учителя, чтобы тот помог освоить необходимый курс по контролю способностей дароликих отпрысков диниту!

Вспомнив сдержанное лицо Мастера Природных Ресурсов Диниту, я обхватила себя руками и прижалась к твердой стене поплотнее. Избавление от опостылевшего чувства собственного сиротства, одиночества и пожизненной робинзонады среди живого общества было так близко... и снова ускользнуло от меня. Доживу ли я до того момента, когда мастер Фьолл, мой настоящий отец, оправится от ранений и вернётся в Тигарденскую звёздную систему?

В детских воспоминаниях, вернувшихся ко мне, я не помнила черт его лица. Он всегда присутствовал рядом некой размытой фигурой, стоящей за спиной моей человеческой матери. Почему – я не знала. Но голос... именно его голос – в сочетании с воспоминаниями Тэймина о нашем недолгом детском знакомстве, – и стал тем самым толчком к пробуждению памяти.

К вечеру шум волн и ветра усилился.

Если начнется шторм, то на этом крошечном скалистом островке меня знатно зальёт водой, а может, и вовсе смоет в океан, если колодец переполнится...

Встревожившись, я начала ходить по своей темнице кругами, чтобы выплеснуть напряжение хотя бы в движении. Несколько раз волна захлестывала мою скалу, и меня окатывало с ног до головы холодной водой, оставляющей в носу и на языке солёную горечь. Под ногами уже хлюпало на каждом шагу.

Из-за шума водной стихии появление плывчи оказалось неожиданным.

– Эй, ты! – гаркнули сверху, перекрикивая шторм. – Вылезай!