Глаза Младенца - Александр Есентаев
Антон вдруг стал очень серьёзным, я таким его не видел никогда. Видимо, он столкнулся с такой проблемой, решения которой не видел. Сложно было представить, чтобы Антон мог что-то упустить в предвидении событий. Но сейчас на это было похоже. Но надо отдать ему должное, он моментально принял решение в этой сложной ситуации и ни секунды не медлил с исполнением.
Он приказал быстро пилоту освободить ему кресло. Командир взглянул сначала на Антона, а потом вопросительно на меня, и я кивнул головой. Командир дал команду пилоту. Антон, закрепляя себя в кресле и готовясь к манёвру, приказал объявить тревогу, надеть всем космические комбинезоны и закрепиться. В этот момент он резко ускорил корабль и пошёл на вираж. Я и пилот еле успели схватиться за неподвижные предметы, а помощник капитана полетел к стене. Антон с максимальным ускорением летел прямо на Европу. Как только возможно стало передвигаться, я поспешил вместе с помощником в грузовой отсек, чтобы взять комбинезоны и шлемы и помочь надеть их всем пассажирам.
Объяснив ситуацию и показав на помощнике и одном пассажире, как надевать комбинезон и шлем, я попросил помощника помочь остальным людям, никого не забыв, а сам поспешил назад в кабину управления. Я отдал комбинезоны, шлемы пилоту и командиру, и мы стали в них облачаться.
Между тем Европа увеличивалась на глазах. Антон посмотрел на радар и произнёс, – не успеем, сильнее разгоняться нельзя, можем рухнуть на Европу, топливо на исходе. А военные нас не отпустят, и приземлиться не успеем.
– Может, они нам не будут угрожать? – предположил командир.
– Конечно, не будут. Они до сих пор даже на связь не вышли. Их задача – просто распылить этот транспорт вместе с нами в космосе. В чём они на все сто не сомневаются. Но мы будем бороться. Да, Лексис? – и, не ожидая от меня ответа, Антон сказал, – держитесь, – и пошёл снова на резкий вираж. Нас вдавило в пол со страшной силой, я стал задыхаться, но постепенно перегрузка уменьшилась. Корабль уже летел по отношению к Европе под острым углом на небольшой высоте, но с высокой скоростью. Надо отдать должное, управлять кораблём Антон умел мастерски. Он освободился от креплений и предоставил кресло пилоту, приказав держать этот курс, не снижая скорости. Он быстро надел космический комбинезон и шлем, посмотрел на радар и выскочил из кабины управления. Мы недоумённо переглянулись с командиром корабля. Через полминуты он вернулся со спасательными жилетами, предназначенными для приземления в любых условиях на жидкую поверхность, и тремя сумками.
– Наденьте жилеты, наверняка, придётся покидать корабль, и они могут спасти ваши жизни при приземлении, и не забудьте сумки, там баллоны, батареи и ракетницы.
– А пассажиры? – спросил я.
– Поздно, сейчас будет ракетная атака, дистанция оптимальная, – сказал Антон, закрепляя сумку на боку и одновременно смотря на радар, – и через двадцать-тридцать секунд мы будем поражены.
Я рванулся к пассажирам, но Антон схватил меня. – Уже поздно, ракеты пошли, – крикнул он. Я вырвался из кабины, но он цеплялся за меня. Мы стали бороться, упав на пол. Неожиданно он перестал сопротивляться. Я вскочил и бросился по коридору, но в этот момент пол корабля свалился на меня.
Я очнулся, голова шумела. Корабль вертелся, и я понял, что ракеты нашли цель – наш корабль. Меня кто-то, держа со спины, куда-то тащил. В шлеме раздавались голоса и крики о помощи. Я стал воспринимать смысл некоторых слов.
– Выравнивай корабль.
– Не могу, левого двигателя нет, управления вообще нет.
– Помогите, меня зажало.
– Немедленно все покидайте корабль, через полминуты его добьют зажигательными ракетами.
Я узнал голос Антона, и попытался освободиться, но не мог сориентироваться и найти опору. Всё вертелось и снаружи и в голове.
– Лексис, расслабься, ещё немного, и мы дотянем. Задняя часть корабля наполовину оторвана разрывными ракетами, ещё чуть-чуть.
– Надо помочь остальным, – с трудом проговорил я.
– Поздно. Если кто и остался в живых, то им уже не помочь. Времени нет. Ну вот, дотянули, – облегчённо сказал Антон.
Я увидел в разорванный проём транспортного корабля Европу и почувствовал сильный толчок, и корабль, точнее то, что от него осталось, стал отдаляться от меня в сторону.
Я слышал слабые крики о помощи, команды командира, но лучше всего почему-то слышал голос Антона.
– Покидайте корабль, у вас десять секунд, – и чуть позже, – прощайте.
– Прощайте, друзья, – в ответ прозвучал тихо голос командира.
Я смотрел на корабль, в которого врезались две ракеты, и он, весь охваченный огнём, стал разваливаться на куски. Мне показалось, что несколько секунд ещё кто-то кричал, а потом осталась только тишина. Я смотрел на горящие куски корабля и на поверхность Европы, которая была от меня приблизительно на расстоянии километра. Постепенно я перестал ощущать реальность. Вокруг меня была фантастическая картина. Ледяная поверхность, проносящаяся внизу, и огненный салют. И тишина. Как хорошо так лететь, лететь и никогда не останавливаться в этой красоте и тишине космоса. И на меня снова смотрели глаза Младенца. Будто я тоже персонаж в сказочном спектакле Мировой гармонии, за которым наблюдают глаза Младенца. А мне было совсем не больно от этих глаз. Мне было приятно лететь в такой красоте и тишине под заинтересованным взглядом Младенца. Лететь в никуда.
– Лексис, ты в порядке? – как гром в ясном небе неожиданно прозвучали слова Антона и вернули меня к жизни.
Антон жив. Железный человек, – пронеслось у меня в голове, но вслух я сказал, – да.
– На спасательном жилете есть кнопка клапана. Надави на неё, только не дольше секунды. А то жилет разорвётся. Не дольше секунды, – повторил он. – Поверхность спутника приближается, наполненный жилет поможет смягчить удар при приземлении.
Я посмотрел на свою грудь. Да, на мне был жилет, наверное, его на меня надел Антон, когда я был в бессознательном состоянии. Я внимательно посмотрел на поверхность Европы. Она была уже рядом, и я нёсся к ней по касательно снижающейся траектории с большой скоростью.
– Лексис, ты меня понял? – спросил Антон.
– Да. – Я нажал на кнопку, и жилет мгновенно надулся, сдавливая мою
