Надежда Мамаева - Неприятности по алгоритму
На душе немного муторно и тревожно. Не думала, что буду так мучится угрызениями совести, но сбежать мне необходимо, как только прибудем на Танэкт. Существовать, а не жить всю оставшуюся жизнь, быть постоянно под колпаком, предать память отца ради относительно безопасного существования – может для кого-то это и равноценный обмен с совестью, но не для меня. Поэтому решено – как только высаживаемся на планету – сбегаю.
Вот только что будет с Браеном? Хотя этот уж везде вывернется. Да, он вроде как поступил благородно, вытащив меня от дознавателей, но это без учета того, что сам к ним же и отправил! Так что тут счет один-один. И все же –ощущение, что продаю доверие бывшего напарника … по кусочкам в развес.
В противовес моим мрачным мыслям новоиспеченный муженек лучился позитивом не переставая, как брусок урана.
-Наконец-то это закончилось! – Браен с чувством потянулся, аж до хруста, – Можно на недельку расслабиться - мне в честь нашей свадьбы даже отпуск дали! Почаще, что ли, жениться?
Его иронично вздернутая бровь и лукавый беззаботный мальчишеский взгляд говорили о многом. Только в каюте он позволил себе сбросить маску и по-настоящему расслабиться после этого свадебного марафона. А ведь на службе все это время ему тоже не сладко приходилось – судя по тем обрывочным данным, что транслировались в новостях, было еще несколько налетов мирийцев, впрочем, их удалось успешно отбить. Как раз перед ними Браена и вызвали по тревоге. Прилетел он обратно только к свадьбе. Сейчас, глядя на его счастливое лицо, чувствовала себя предательницей. Но я так или иначе предам: либо его, либо память отца и себя. Поэтому, затолкав абсолютно ненужные сейчас угрызения совести в самый дальний угол сознания, попыталась искренне улыбнуться в ответ.
- Чем планируешь заняться на время перелета? – спросила ради того, чтобы хоть чем-то заполнить паузу. На таких рейсах, как этот, пассажиров в анабиоз не погружают и остается куча свободного времени. Это происходит потому, что во время туристических полетов у транспортной компании основная задача не «упаковать» как можно больше людей и нелюдей в один корабль и доставить побыстрее в пункт назначения, а раскрутить туристов на максимальное число платежных единиц за счет предоставления сопутствующих услуг.
- Наконец-то выспаться и нормально поесть! – обезоруживающе улыбнулся Браен.
-А как же девушки, танцы и развлечения? – поддела его.
-Да ну их… это требует столько сил и энергии, а я нынче существо ленивое и пофигистичное, так что пусть эти девушки с танцами и вином как-то без меня сами разбираются.
И в подтверждение своих слов широко зевнул. Древнейший из инстинктов, (самосохранения, в просторечии именуемый здравым смыслом, а не то, что приходит на ум многим) на этот раз взял-таки верх над тестостероном напарника и он, развалившись на кровати, сладко засопел. А я была голодная. Жутко. Утром так и не успела позавтракать. Поэтому, быстро приняв душ и переодевшись, направилась в ресторан.
-Что-нибудь взять тебе на вынос? – обратилась на всякий случай (а вдруг еще не до конца уснул?) к спине муженька. Моя забота так и осталась неоценённой – Браен уже дрых без задних ног. Ладно, захочет есть – проснется, и сам себе что-нибудь закажет в номер.
Спустившись в ресторан, обвела столики задумчивым взглядом. Зал был практически пуст – до полудня оставалось около часа, думаю, тогда-то и наметится некое оживление. Пока лишь два столика были заняты, а если посчитать полусонную здоровенную муху, присевшую на затейливо сложенную салфетку – то целых три. Интересно, и как эта двукрылая жужжалка тут оказалась? Оставив этот вопрос так и не решенным, мельком глянула на двух других пассажиров. Дородная матрона, обвешанная драгоценностями и сверкающая ими так, что новогодние елки по сравнению с ней были облупившимся и изгвазданным штакетником долгостроя, неспешно убивала третий (судя по числу тарелочек на столе) десерт. Причем делала это с настолько скучающе-недовольным видом, словно кто-то силком ее есть заставлял. Похоже, в молодости она была красавицей, но с возрастом на ее лицо вылез весь мерзопакостный характер хозяйки. За вторым столиком расположился весьма симпатичный мужчина. Уже не юнец, но еще и не в годах, подтянутый, элегантный, но не щёголь. Аристократические черты лица, темные волосы, собранные в небольшой хвост – интересный и интригующий тип.
Пройдя в самый конец, расположилась за столиком так, чтобы видеть практически весь зал, и открыла меню. Услужливый официант-эдельв был на диво расторопным: одновременно записывая на планшете называемые мною блюда передней верхней парой членистых лапок, второй парой он открыл бутылочку с водой и наполнил стакан, не переставая при этом шевелить рудиментами усиков, что можно было трактовать как улыбку. Как только я сделала заказ, эдельв слегка подпрыгнул и, приподняв кожистые надкрыльники, расправил скрывавшиеся под ними перепончатые крылья и, активно заработав последними, улетучился в прямом смысле этого слова.
Подлетая к столу, где я заметила полусонную муху, эдельв вдруг резко снизился, сцапал зазевавшуюся цекатушку лапкой и начал экспрессивно о чем-то трещать. Создалось ощущение, что он воспитывает нашкодившего котенка или ребенка. Кто их разберет. Эдельвы вообще интересная раса. Размерами не превышающие полуметра, больше всего они напоминали насекомых. Весьма разумных насекомых. По расоведению о них рассказывали вскользь: дружелюбны, обитают в основном на родной планете, но встречаются и переселенцы. Благодаря особенностям строения речевого аппарата, имеют достаточно большой звуковой диапазон, что (вкупе с превосходной памятью) позволяет эдельвам быть отличными переводчиками, не хуже полилингвов – автоматических транслитов.
Пока ожидала заказ, зал постепенно начал наполняться пассажирами. А ничего так подборочка: большинство люди, но есть и вездесущие шиплаки с их визгливыми «Ви шо!», проскальзывающими чуть ли не ежеминутно в разговоре, и пожилая семейная пара дарайцев, чинно усевшаяся за столик, но так и не расцепившая зеленых чешуйчатых хвостов. Стыдно, но до сих пор не умею их различать: где самец и где самка (или правильнее женская особь и мужская?). Полагаться тут на морфологию – крупнее-мельче нельзя, у этой расы дамы могли быть как мельче кавалеров (если еще не достаточно взрослые), так и превосходить их габаритами, если отложили уже больше трех кладок. Сами же дарайцы, судя по тому, что нам преподавали, различали друг друга по запаху, но мой нос в этом плане оставался абсолютно невосприимчив к особенностям полового деморфизма чешуйчатых. Три молоденькие кеярки, расположившиеся за соседним столиком, старательно стреляли фасеточными глазками по сторонам и весело что-то обсуждали, временами при этом начиная заливисто стрекотать. Судя то интенсивности общения, их разговор был о чисто женских вещах: нарядах, мужиках и карбюраторах.
Принесли заказанное, и я временно отвлеклась от созерцания зала, уделив должное внимание еде. Я на отдыхе или как? Хотя бы на время перелета.
На выходе из зала не заметила маленькой, но коварной лужицы. Кто-то расплескал воду из стакана и я, поскользнувшись, начала заваливаться. Но в последний момент сгруппировалась и вместо того, чтобы растянуться, оказалась сидящей на животе того самого симпатичного джентльмена, которого приметила еще при входе в зал. Вообще-то, если бы он не ринулся мне на помощь, я бы просто, резко присев, оказалась в позе собаки Павлова: задние лапы (в смысле ноги) согнуты, для равновесия опираюсь на вытянутые спереди руки.
В общем, неудобно как-то получилось. Нечаянный спасатель ведь и руки успел протянуть, собираясь подхватить меня. Его единственная и фатальная ошибка была в том, что он не рассчитал рефлексов спасаемой девицы. В нас же преподаватель по самообороне с первых занятий в учебке вбивал подобные этому рефлексы. Зачастую «вбивал» - в прямом смысле слова, неожиданно ударяя по ахиллову сухожилию и кося и без того нестройные ряды кадетов. Потом еще едко комментировал, что при падении мы делали неправильно.
Итогом победы рефлексов над порывом альтруизма стала композиция «бобер на поваленном им же бревне», как мысленно я окрестила нашу с джентельменом икебану. Моя задравшаяся до самой талии пышная юбка и слетевшая с ноги туфля, бравым воином павшая в неравной схватке с паркетом, довершали живописную картину.
Постаралась как можно аккуратнее сползти с незадачливого ловца. Мужчина при моих действиях честно совершил попытку одобряюще улыбнуться, но его потуги вызывали стойкую ассоциацию с дегустацией концентрированного лимонного сока. Впрочем, он оказался из категории тех людей, чье воспитание обязывает называть кошку кошкой (даже если эта сволочь нагадила вам в ботинки, а вы осознали сей факт, лишь надев их). С первого раза подняться со столь щедро подставленного пресса не получилось. Итак, «Пастушка на бревне», акт второй. Я пытаюсь встать, джентельмен пытается изобразить, что ему доставляют неимоверное удовольствие пятьдесят два кило трепыхающегося веса на животе, зрители всех рас и возрастов даже не пытаются скрыть интерес, с которым смотрят на бесплатное представление.
