Клетка для лжецов - Сия Кейс
Раз уж приступ — или как у него это проявлялось — миновал окончательно, пилот не стал упускать возможности поговорить и выпустить пар:
— И к чему было брехать? Не мог сказать все как есть?
Най повернул взъерошенную голову набок, избегая его взгляда:
— Чтобы ты сдал меня Олафу, и экспедиция накрылась, не начавшись?
Пилот сдвинулся на край койки, чтобы ученый мог улечься поудобнее, и уперся локтями в колени:
— Хренового же ты обо мне мнения, гений… Думаешь, я любитель начальникам пятки вылизывать?
— Откуда мне было знать? — Раздраженно отозвался Най, — Черт знает, что у тебя в башке…
Вэйл тихонько рассмеялся, припоминая первый день их знакомства — и верно, после тех шуток в последнюю очередь захочешь признаваться в такой хвори!
— Ладно, хрен с тобой! — Пилот хлопнул себя по колену и посмотрел на ученого, — Ты давай, особо не раскисай. А то я один эту дуру не вытерплю…
Най слабо улыбнулся:
— Постараюсь… хотя терпеть ее у меня тоже нет никакого желания. Взбалмошная и надменная лгунья!
— Которую ты сегодня спас, между прочим… — Вэйл многозначительно усмехнулся.
Най понял его именно так, как надо было:
— И теперь об этом жалею…
Они одновременно рассмеялись, наверняка, изрядно досадив этим гарпии, что сидела через стену.
— Ты давай-ка, долго не залеживайся, — Опомнился пилот, — Нам с тобой еще движок латать!
Най потер переносицу и воспаленные запавшие глаза. Цвет лица к нему потихоньку возвращался, но Вэйл не хотел ввергнуть его в прежнее состояние преждевременными нагрузками — не хватало еще, чтобы этот идиот подорвался на помощь прямо сейчас!
— Тебе бы покемарить маленько, — Посоветовал он, — А я один пока поковыряюсь.
— Ты точно справишься? — Строго спросил Най, окончательно вернувшись к роли ответственного за все и вся.
Вэйл тем временем поднялся и прошел к выходу из комнаты:
— Я же пилот, а не девочка-лгунья.
* * *
После пережитого сон дался Наю легче, чем обычно — но лучше бы он не спал. За пару-тройку часов его голова превратилась в гулкий, зудящий от боли клубок перепутанных мыслей, во рту пересохло, а нос забился так, словно ученый подхватил где-то простуду.
Но это было не самое худшее — стоило Наю сесть на койке, как каждая мышца его измученного тела сочла своим долгом напомнить, что несколько часов назад он непозволительно переусердствовал с нагрузками. Ныло все тело — и руки, и ноги, и спина.
А еще любой мало-мальски глубокий вдох отзывался в груди противным, булькающим хрипом.
Меньше всего Наю хотелось думать, как это произошло. Что случилось после того, как он, выдумав первый попавшийся предлог, свалил из задымленного технического отсека и запер Лоренту в ее отсеке? Неужели он рухнул в обморок сразу же, едва войдя в свою каюту? Сколько он провалялся, прежде чем его нашли Вэйл с Лорентой?
От стыда хотелось удариться головой о стену. Черт бы с ним, с Вэйлом, но Лорента… Личность, которую она скрывала, оказалась в разы хуже неотесанного уголовника. Одно дело терпеть насмешки беззлобного простофили, и совсем другое — получать уколы от язвительной, циничной и высокомерной стервы.
Впрочем, несмотря на горечь от своего провала, Най даже испытывал какое-то облегчение оттого, что врать и изворачиваться больше не придется. Это было единственной светлой мыслью в его больной голове.
Потому что все остальное заполонил собой страх. Если еще вчера смерть казалась ему как минимум перспективой ближайших месяцев, то теперь, после приступа, не сопоставимого по силе ни с чем, он всерьез забеспокоился, что не дотянет даже до пятнадцатой колонии…
Най угрюмо посмотрел на раскрытый чемодан с лекарствами. Куча бесполезных склянок, делающая вид, что помогает ему отсрочить смерть.
“Нет, отец, — подумал молодой человек, — Наверное, как раз это во мне от мамы. Я боюсь. Не могу не бояться”.
Четыре года полного одиночества. Четыре года сражений с болезнью, которая даже не видела в нем соперника. Четыре года пустоты.
И как со смертью отца он умудрился потерять все?
“Умудрился! — со смешком заметил он, — Ты же сам все это сделал! Своими руками!”
Своими руками написал Белинде письмо, где солгал о переводе в другую колонию, своим языком запретил Кэсси — его тогдашней временной служанке — пускать кого бы то ни было из посетителей. Он сам оборвал все связи одну за другой, как лепестки у ромашки.
Жалость стала бы слишком большим ударом по его гордости. Это сейчас от этой гордости ничерта не осталось — а тогда Най цеплялся за нее, как за спасительную соломинку.
Потому что там, в пещерах под Последним кораблем, он потерял все остальное — отца и самого себя.
“Тогда чего же ты боишься теперь?” — сказал себе Най, и собственный голос показался ему поразительно похожим на отцовский.
В приступе ярости Най вскочил на ноги, захлопнул чемодан, и, переждав наплыв темноты в глазах, вышел из комнаты.
Дверь в каюту Лоренты была распахнута настежь. Надев очки, Най осторожно заглянул туда и встретился глазами с насмешливым взглядом девушки, сидящей на койке с книгой в руках:
— Что, уже проснулся? Я думала, ты уснул вечным сном.
“Вот же стервозная пакость!”
— Не дождешься, — Процедил он, прислоняясь к дверному косяку.
— Жаль, — Делая вид увлеченного чтения, сказала она, — А то твое занудство вмиг бы навело порядок на том свете.
— Ничего, мне пока хватит этого корабля…
— Тогда не стой тут истуканом. Там уголовник движок чинит.
— А ты что делаешь? — Нахмурился Най.
Лорента с напускной медлительностью положила книгу перед собой и подняла на него глаза:
— Не твое дело.
— Вообще-то, ты все еще числишься на этом борту биоандроидом. И в твои обязанности входит выполнять наши приказы.
— От твоих приказов тоже несет псиной? — Поинтересовалась она, очевидно, намекая на Вэйла.
— Нет, скорее говядиной. Или свининой. Приготовь нам поесть.
Девушка уставилась на него так, словно он потребовал от нее раздеться.
— Я тебе не кухарка, — Чуть погодя, выдала она, — Обойдешься.
— В таком случае, — Най припомнил, как несколько часов назад она умоляла его не запирать каюту, — Мне придется ограничить твои передвижения по кораблю. На все время полета.
— Ладно, — Весь бунтарский пыл мгновенно угас. Лорента поднялась с койки и протиснулась мимо Ная в коридор, — Но смотри, как бы я не подсыпала тебе чего-нибудь…
Най с любезностью улыбнулся:
— У тебя ничего нет. Я проверял.
С нескрываемым презрением она развернулась и прошла в сторону кухни. Най ощутил себя победителем в этой перепалке, и с чувством духовного подъема направился к Вэйлу.
Технический
