Гордон Диксон - Пограничник (The Outposter)
Вот почему я не могу победить тебя. Ты — движущаяся мишень. Если бы ты стоял неподвижно, я автоматически обошел бы тебя.
— Записи по успеваемости, — повторил Марк, показав на катушки файлов.
— Уже иду, — вздохнул Джарл, вставая и направляясь к ним. Он нашел нужную катушку и вставил ее в настольный видеофон, они вместе согнулись и начали изучать уровень прогресса в обучении колонистов в качестве будущих членов экипажей кораблей Флота.
Но несмотря на то, что записи наконец-то показали способность обучавшихся производить кое-какие простые маневры на кораблях, чего и требовал от них Марк, этот факт не смог вытеснить слова Джарла из его мыслей. Они застряли и, что, в общем-то, происходило со всеми словами Джарла, словно остроугольные песчинки, прилипшие к коже, больно покалывали. Пока наконец Марк не решил, что настала пора объясниться с Уллой.
Он окончательно пришел к этому решению, когда одним жарким и сухим днем возвращался в Резиденцию на машине после поездки по агрокультурным секторам станции. Урожай в этом году уродился прекрасный, и снова благодаря Джарлу. У них теперь будет всего более чем достаточно, чтобы накормить колонию в течение зимы, до начала которой осталось менее трех месяцев. Но именно потому, что урожай был столь хорош, он одновременно и представлял собой проблему. Обычно все в колонии, кто только мог работать, привлекались к уборке урожая. Но в этом году почти четверть его работоспособного населения была занята другими делами, и большая часть обучением, как управлять, руководить полетом и вести боевые действия на бывших кораблях Флота. Если бы он снял их с обучения и послал на поля, разбросанные вокруг станции, не было бы никакой возможности в случае необходимости быстро заполнить корабли командами.
И по-прежнему не проявлялось никаких признаков активности Меда В'Дан против Флота. Торговые корабли чужаков теперь во все большем количестве прилетали прямо на станцию для торговли. Никогда еще Меда В'Дан не выглядели столь миролюбивыми и дружелюбными. И каждые двадцать часов один тяжелый разведывательный корабль сменял другой, вылетая со станции по маршруту, который Марк, Улла и Маура Вольс считали наиболее вероятным для атаки чужаков против Флота. И ежедневно возвращавшиеся корабли докладывали о полном отсутствии активности чужаков.
Таким образом, весь тот день Марк раздумывал над своей проблемой рискнуть ли и снять обучаемых с крейсеров для сборки урожая, или нет — и неожиданно отметил, что лицо Уллы постоянно вторгается в его мысли, несмотря ни на какие меры, предпринимаемые им. В раздражении он решил, что если он не может решить столь простую проблему, то по крайней мере решит другую, — и направился назад в Резиденцию.
И когда он прошел через главный ее вход и ступил на мягкое ковровое покрытие холла, он услышал из-за двери, ведущей в комнату Брота, тихий говор нескольких голосов, среди которых был голос Уллы.
Пока он шел к двери, неслышно ступая по ковру, он узнал два других голоса. Один, конечно же, принадлежал Броту. Другой — Уилкесу. Менее чем в шаге от двери Марк остановился. Ибо теперь он мог разобрать, о чем они говорили, а говорили они о нем.
— Но именно это я и спрашивала у него несколько раз, — говорила Улла.
— Почему?
— Чертов идиот, — громыхнул Брот.
— Нет. — Теперь заговорил Уилкес. — Некоторым образом, это мой просчет. У меня никогда не было такого ученика. И у меня нет семьи. Я чувствовал себя словно отец, мечтающий о том, что сын последует по его стопам, но станет при этом лучше. Я постоянно беседовал с Марком. Я говорил слишком много. Я не только наполнил его тем, что ему надлежало знать, но я и попытался наполнить его всем тем, что знал сам.
— Черт возьми! — воскликнул Брот. — Его ведь никто не заставлял все это слушать, не так ли? Так почему же он не находился где-нибудь в бассейне, или не катался на лыжах, или не бегал за девочками?
— Потому что он не был обычным парнем, — сказал Уилкес. — Он оказался исключительно способным парнем — не только из-за его блестящего ума, но и потому, что его родителей убили Меда В'Дан и первые тринадцать лет своей жизни он провел с тобой, Брот.
— И что же такого особенного я сделал? — проворчал Брот.
— То же самое, что и я, — только в другом направлении, — ответил Уилкес. — Я попытался сделать его идеальным ученым. Ты попытался сделать его идеальным пограничником. И мы оба добились успеха — слишком большого успеха. Обычному парню это, может быть, и не нанесло бы никакого вреда. Но Марк оказался слишком способным к обучению. К тринадцати годам он уже являлся готовым пограничником и готовым ученым — к восемнадцати, и оказался при этом лучше обоих людей, обучавших его. Ты передал ему желание расчистить ситуацию с Колониями; я дал ему приемы, познания и теорию, с которыми можно было работать. И из обеих этих предпосылок он извлек план, о котором не хотел рассказать, за исключением двух вещей. Одна — то, что это означает его собственный конец от рук тех самых людей, которых он спасет от Меда В'Дан.
— Ну хорошо, — сказал Брот. — Мы должны остановить его — вот и все.
— Можешь ты остановить его от погони за Меда В'Дан? — спросил Уилкес.
— Нет, черт побери! Как? — взорвался Брот.
— Значит, тогда ты не сможешь его остановить и от продвижения к собственной гибели, — сказал Уилкес. — Они соединены воедино, эти две вещи. Нет, они даже не просто соединены воедино, они обе — части одного целого.
— Я в это не верю! — вмешалась Улла. — И не хочу верить! Он не покончит жизнь самоубийством. Только не Марк!
— Самоубийство? Какое еще самоубийство? — прорычал Брот. — Он просто выполняет работу, которая, по ее завершении, закончится его смертью. И Уилкес прав. Он ничего не может сделать. И я не могу ничего сделать. Но ты — можешь.
— Я? — в голосе Уллы явственно послышались панические нотки. — Почему вы говорите, что это должна быть я? Он едва ли даже замечает меня, а вы знали его всю его жизнь, вы оба, каждый из вас! Почему он должен послушать меня? Что я могу сделать такого, чего не можете сделать вы?
— Ты знаешь, что можешь заставить его захотеть жить, девочка. — Голос Брота поубавил громкости. — Ты единственная, кто может это сделать.
— Я? — спросила она странным тоном. — Тогда, вы хотите сказать, что он…
По Резиденции раздался перезвон сигнала входных дверей. Марк развернулся и быстро, но тихо подошел к двери. Когда он открыл ее, то услышал, как позади него открывается дверь в комнату Брота. Но что еще там раздалось позади него, он уже не услышал, потому что на ступеньках Резиденции стоял Орвал Белотен, командовавший одним из разведывательных кораблей, которые чередовались, наблюдая за маршрутом прохождения патруля Флота. За Орвалом, сияя серебристым корпусом на коричневеющей траве посадочной площадки, возвышался его только что вернувшийся с патрулирования корабль.
— Марк, корабли Меда В'Дан, — сказал Орвал. — Шесть штук. Собираются как раз на самом краю локационного предела сканеров недалеко от маршрута патруля. И патруль должен пройти менее чем через десять абсолютных часов.
Марк в два прыжка спустился к машине.
— Немедленно направляйся в центр связи, — бросил он через плечо Орвалу. — Передай приказ — подготовить все крейсера к старту. Как можно быстрее.
Глава 15
— Стартуем, и вперед! — приказал Марк.
Они стартовали все вместе — все двенадцать крейсеров и четыре разведывательных корабля. У них заняло три часа на то, чтобы заполнить командами корабли и поднять их в космос, но тот сектор пространства, где ожидалось, что Меда В'Дан попытаются перехватить патруль Флота, находился менее чем в семи часах полета.
Они уже были в одном прыжке от этой точки, когда обе группы — три крейсера Флота с массой в сорок единиц и шесть кораблей чужаков с массой примерно в тридцать две единицы — стали видны на экране скан-кубиков, причем до встречи между ними оставались минуты.
— Они пока еще не встретились, — сказал Пол, сидевший и наблюдавший за скан-кубом.
— Они непременно встретятся, — сказал Марк. — Прыгаем прямо на них.
И все двенадцать крейсеров станции Абруцци-14 прыгнули одновременно, затем вышли из прыжка, расположившись шестиугольными звездами вокруг обеих групп — патрульных Флота и кораблей Меда В'Дан. Но когда они вышли из прыжка, конфликт, который они видели еще надвигающимся, когда уходили в прыжок, уже закончился.
Один из трех кораблей Флота в прямом смысле был разломлен надвое. А в остальных двух зияли разрывы и дыры в броне, и они бесцельно дрейфовали.
Корабли чужаков приближались к ним на дистанцию высадки десанта, чтобы обследовать на предмет полезного оборудования.
— Открывайте огонь, — приказал Марк по межкорабельной связи.
