2070 (СИ) - Вель Ольга

— А два других альянса? Кто к ним относится? — мне стало тревожно. Одно дело полететь в космос и поселиться на новой планете, и совсем другое попасть в эпицентр космической войны.

— Есть две планеты — Хайлен и Инфер. У каждой в союзниках сотни планет, но ни у кого из них нет таких технологий, как у нас: перелёты между галактиками у них занимают месяцы, а их оружие по сравнению с нашим — детские игрушки. Среди их дружеских рас лишь немногие обладают длительной продолжительностью жизни, а большинство из них становятся способными воевать и приносить пользу слишком поздно, ведь их развитие занимает куда больше времени, чем у моей расы.

— И вы до сих пор не смогли их одолеть? — с сомнением произнёс я.

— Стоит признать, что в случае объединения этих двух альянсов мы можем серьёзно пострадать. Да и не хотим мы развязывать войну, в которой заведомо окажутся уничтоженными многие десятки планет. Велик риск потерять свои планеты, которые не готовы пока к атаке. К слову, твоя планета тоже окажется под ударом, стоит нам объявить войну нашим противникам. Пока мы действуем мирно: находим союзников, обучаем их и даём защиту. Возможно, через сотню-другую лет мы перейдём к более жёстким мерам, но пока план такой.

— Почему бы вам всем не объединиться? Организуете совет, а от каждой планеты будет выдвинута группа представителей, которая будет представлять интересы своей родины.

— Не будь глупцом, — покачала головой Узза. — Неужели ты думаешь, что это возможно? Хайлен придерживается принципов монархии, в то время как ряд союзников Инфера не приемлют никакого социального расслоения. И пока одни нацелены на мирное и благостное существование, другие жизнь готовы отдать за развитие и освоение неизведанных уголков вселенной. Нет, никакой совет невозможен. Либо мы получим власть над всеми и насильственно привьём другим свои взгляды, либо же будем вынуждены сами подчиниться тем, кто сумеет превзойти нас.

Вдалеке показался корабль. Огромный шар с горизонтальными крыльями во все стороны казался огромным и мерзким пауком, готовым опутать паутиной беззащитную маленькую планету.

— О, наконец-то, — довольно произнесла Узза. — Я уже начала думать, что мы их не дождёмся.

Следом за паукообразным показались ещё два корабля: вытянутые, словно гусеницы, с сотнями башенок на верхней части и округлыми головами.

— Всего четыре корабля? — я бросил удивлённый взгляд на Уззу.

Та рассмеялась и ответила:

— Этого вполне хватит, чтобы справиться с этой планетой. К тому же, на одном из них летят те, кто останется на этой планете навсегда. Построят новые города, расширят границы суши, обучат идморцев нашим технологиям, проконтролируют установление новых жизненных устоев. Поверь, этой планете нечего противопоставить нам. Её обители, напротив, должны быть благодарными, что мы решили взять их под своё крыло.

Экран резко вспыхнул. Я не без труда прочитал, что Уззу вызывают на совет.

— Мне пора, — Узза поправила волосы и расправила несуществующую складку на плече. — Никуда не выходи. Если совет затянется, ложись спать. Не забывай, что недосып неблагоприятно влияет на организм. А мне совершенно не хочется потом таскать тебя к врачевателям.

Неуклюжая забота Уззы отозвалась внутри удушающим счастьем, от которого перехватило дыхание. До вторжения Иных я практически не задумывался о таких мелочах и часто пренебрегал сном и приёмами пищи, полностью захваченный работой. Среди коллег за мной давно закрепился образ трудоголика без личной жизни, женатого на работе. Бывало, что вахтёр, делающий ночной обход, выгонял меня из лаборатории, и я, возвращаясь домой, продолжал прерванную работу. У меня не было человека, который бы загонял меня спать нотациями о вреде недосыпа и увещеваниями, что я с таким режимом скоро окажусь в могиле. А теперь у меня есть Узза… Узза, которая любыми методами заставит меня вести себя разумно.

Узза удалилась, а я, приглушив свет, передвинул кресло к иллюминатору и, удобно в нём устроившись, стал наблюдать за кораблями Иных. От паукообразного корабля начали отлетать небольшие кораблики, едва превосходящие размерами маленький легковой автомобиль. Они окружили один из гусеницеобразных кораблей, и из его башенок выстрелили яркие лучи, обхватывая кораблики и переплетаясь друг с другом. Через несколько минут передо мной предстала нечто, отдалённо напоминающее паутину, в которой застряли мухи. Я пожалел, что рядом нет Уззы, которая бы объяснила мне о назначении этой конструкции.

Незаметно для себя я задремал. Мне снилось что-то тревожное и сумбурное: скалы, чёрное небо без единой звезды, ручейки лавы вокруг моих ног и яркий синий свет, от которого становилось до боли тоскливо. Я силился куда-то бежать, но ноги не слушались, а чувство, что мне необходимо кого-то спасти цепкими лапами сжимало внутренности, вызывая тошноту и панику.

Резкий вой сирены выдернул меня из этого кошмара. Свет в каюте тревожно мигал, а вскоре и вовсе погас. В панике я соскочил с кресла и выглянул в иллюминатор и замер от увиденного. Световая паутина практически исчезла, остались лишь тонкие и едва заметные лучи, а кораблики, ранее хаотично разбросанные в пространстве, перестраивались в ровные и плотные ряды. Паукообразный корабль изменился до неузнаваемости: крылья поднялись вверх, образовав многогранную пирамиду, из которой медленно выдвигались орудия. Длинные корабли состыковались, образовав клин, устремлённый верх, а между ними появилось ярко рыжее силовое поле.

Будто из ниоткуда начали появляться истребители: длинные, с острыми носами и крыльями, с едва заметными пушками на брюхе. Я хотел было их сосчитать, но быстро сбился. Один из истребителей выстрелил по кораблику, и тут взорвался. Ответ не заставил себя ждать, и выпущенные клином ракеты в доли секунд уничтожили около десятка истребителей.

Парализованный страхом, я наблюдал за разворачивающейся битвой. Ничего общего с тем, что показывают в фантастических фильмах, не было. Истребители и маленькие корабли практически не двигались, и происходящее больше было похоже на перестрелку кораблей в открытом море. Происходящее воспринималось бы скучной и даже неказистой неудачной сценой фильма, если бы не ощущение безысходности и осознания, что всё это — действительность, а не просто картинка на экране.

Дверь каюты резко отворилась, и вбежала встревоженная Узза.

— Что происходит, Узза? — с трудом выговорил я.

— Эти уроды решили оказать сопротивление, — злобно выплюнула та. Она что-то быстро печатал на экране, и я заметил, что её пальцы слегка подрагивают. — Глупцы! Они сами себе подписали приговор.

— Их истребители могут навредить кораблю? — я отвернулся от Уззы и успел заметить, как один из истребителей всё же пришёл в движение и пролетел через силовое поле. Звука взрыва не было, но я отчётливо мог его представить: оглушающий и раскатистый. Истребитель вмиг оказался уничтоженным, оставив после себя горящие обломки. Вой сирены больно бил по ушам, и мне пришлось кричать, чтобы Узза услышала мой вопрос.

— Вряд ли, — прокричала она в ответ. — Хотя приятного мало.

Корабли и истребители обменивались ударами, в то время как паукообразный корабль неожиданно пришёл в движение. Медленно он начал отплывать назад, подальше от военных действий.

Узза в несколько шагов преодолела расстояние между нами. Я отчётливо видел, как дрожат её пальцы, а на виске пульсирует венка. Она что-то бормотала, и её побелевшие губы слегка подрагивали.

Затаив дыхание я смотрел, как истребители уничтожают кораблики, и обломки разлетаются в стороны. Один из них врезался прямо в наш иллюминатор, и я вздрогнул, когда прямо перед моими глазами появилось изуродованное лицо Иного. Узза побледнела ещё сильнее, а её глаза расширились. В тот момент я впервые осознал, что она способна испытывать страх. Или это мой собственный, который она забрала себе? Я удивился тому, что даже в такую минуту я задаюсь подобными вопросами.

— Почему тот корабль удаляется? — голос не слушался. — Он не будет вступать в бой?