Михаил Темнов - Сады Хаоса. Книга 2. Пески забвения
Тагги молчал. Он обдумывал услышанное, не понимая этого странного осужденного на смерть.
– Мне вас жаль, как впрочем, и всех хиуров, – продолжил я. – Уничтожающим сказки и потакающим этому не понять, что такое любовь. Поэтому вы все обречены, в том числе и машины. Своему руководству передайте мою искреннюю благодарность за предложение, но писать прошение я не буду. Для вас мое поведение выглядит дико, но мне за честь отдать жизнь за последнюю сказку нашей цивилизации. Прошу меня простить, но мне с вами уже не интересно. И тот короткий промежуток времени, который у меня остался, я не намерен тратить на бесплодные дискуссии. Поэтому прошу вас покинуть камеру.
Офицера безопасности словно парализовало. Он видел разных осужденных. Все они ползали перед ним, вымаливая жизнь и хоть какое-то существование. А этот превзошел всех!
– Ненормальный! – встав, зло выдавил из себя Тагги, и что-то нечленораздельно бормоча, пулей вылетел из помещения.
Через сутки меня доставили к камере смерти. У входа в нее формально спросили о последнем желании. Не знаю, что мною двигало, но неожиданно для себя я сказал, что хочу быть расстрелянным из древних ружей. И при этом, как военный, желаю лично командовать казнью. Это вызвало заминку. У нас чтили право приговоренного к смерти на последнее желание. Оно даже было закреплено в Конституции планеты. Сама казнь государственного преступника транслировалась по всем информационным каналам. Однако сложность заключалась в том, что расстрел много столетий тому назад был заменен на аннигиляцию.
С моей казнью было много возни. Вначале искали роботов. Потом соответствующее доисторическое стрелковое оружие. Долго возились с программой, разрешающей роботам убить хиура. Все это было словно не из моей жизни…
Когда пришел час казни, меня поставили у стены в огромном подземном зале. Десять роботов с винтовками выстроились напротив, у входа. За их спинами с видеоаппаратурой замерла пресса, готовая зафиксировать мою смерть.
Вскоре показался и государственный обвинитель. Зачитав приговор, он сухо произнес:
– Приговор привести в исполнение!
Теперь вступало в право мое последнее желание.
– Оружие к бою! – коротко скомандовал я.
Андроиды послушно сняли винтовки, зарядили их и навели на меня.
– Целься!
Хотя этого можно было и не говорить. Биороботы четко следовали заложенной в них программе на мое уничтожение.
Я с улыбкой обвел строй в десять истуканов, наведших на меня оружие, и замерших в ожидании очередной команды «Пли». Потом перевел взгляд на офицера службы безопасности Тагги, контролировавшего расстрел. Он явно не понимал причин моего приподнятого настроения.
Я поднял руку для отмашки.
Двадцать электронных глаз замерли в прицелах винтовок.
Говорят, что перед смертью за мгновение проходит вся прожитая жизнь. Я видел только планету сказок, внезапно открывшуюся мне…
– Поверь в сказку, – вновь услышал я слова такой дорогой и близкой для меня девушки, рожденной на Эклиане.
Поверить в сказку, когда тебе в лицо смотрят десять ружей, готовых плюнуть в сердце смертельным свинцом… И я поверил в нее… Ведь я понял самую большую тайну Вселенной.
Тут же передо мной появилась открытая дверь, через проем которой виднелся волшебный лес Эклианы…
– Сделай только один шаг, – послышался в моем сознании голос верховной жрицы Ханту, – и ты в бессмертии.
Соблазн был велик…
– Нет смерти! Есть только наши бессмертные души! Победи свой страх. Будь выше смерти. Возвысься над ней, и ты родишься в бессмертии, – внезапно вспомнил я слова из древнего манускрипта, когда-то прочитанного мной.
– Пли! – взмахнув рукой, с улыбкой презрения кинул я в лицо небытию.
И десять стволов огрызнулись свинцом…
* * *И тут же я увидел ее – костлявую старуху-смерть, рассекающую нить моей жизни. Увидел ее пустые глаза. Услышал возмущенное шипение:
– Ты презрел меня, Паино! Ты попытался возвыситься надо мной. Это вызов, и я его принимаю! Знай, в поисках любви в иных мирах ты будешь искать меня. Ты будешь просить меня забрать тебя в мир Теней. Но я буду глуха. Я выжму из тебя все соки жизни. Я заставлю тебя стать на колени…
От ее слов я очнулся. Мое тело было холодным и мокрым от пота. Невероятно хотелось пить.
– Ты прошел испытание смертью, – услышал я над собой торжественный голос Ко Ца Хора. – Готовься к поединку. Завтра ты вместе с Сионоко будешь представлять наш орден на рыцарском турнире всех Звездный королевств. Это твое последнее перед посвящением задание. Ты же передашь мое послание королю Карду. Но об этом поговорим позже…
Глава 10. Галактолет фаэтов «Адмирал Кро». Ки Локки пытается убедить Генерико, что он не мутант.
– Так кто же ты? – спросил Генерико. – Или ты сам не знаешь?
«Что же я молчу? Ведь время работает только против меня», – словно очнувшись, подумал я.
Ситуация складывалась о-го-го какая. Информация о том, что десант, используя мой облик, пытался проникнуть в центр управления, доказывала, что Генерико свой. Но мне от этого было ничуть не легче.
– Я начальник подразделения Службы безопасности галактолета «Адмирал Кро» Ки Локки. Ты можешь в это не верить, но ты в такой же опасности, как и все, кто находится сейчас в этих отсеках.
– О! Это уже что-то новенькое…
– Как я понял, ты убил командира-мутанта и…
– Какая поразительная догадливость, – с мрачноватой иронией перебил меня Генерико.
– Свою иронию побереги для того, что осталось от Катаса…
– Что ты хочешь сказать?
– Его останки надо уничтожить.
– О, ты ему еще предложи провести анализы, – вякнул бесенок.
– Оригинальное предложение! Но только зачем? – поинтересовался Генерико.
– Безопасность центра.
– С какой стати я должен делать это?
– Ты можешь мне не верить, но обязан подумать о корабле и экипаже. Если ты сомневаешься, – убей меня. Я не окажу тебе сопротивления. Но ты только примени мой код.
Генерико задумался. Если поначалу он мне не верил, принимая за очередного инопланетного десантника, то теперь, после последнего предложения, было видно, что колеблется…
– Не теряй времени. Посмотри, – я отошел в сторону, показывая на труп Тло, – еще несколько минут назад он разоблачил и уничтожил мутанта. А сейчас его захватила инопланетная нечисть.
Я несколько раз выстрелил в мертвое тело моего боевого товарища. Раздался пронзительный крик, и едко-желтая струя вырвалась из останков Тло.
Я отскочил в сторону. Жидкость плюхнулась на стену отсека, моментально превращая прочный металл в быстро растущий синий мох. Я вновь выстрелил по монстру. Помещение заполнилось гарью. Покончив с ними, я взглянул на экран: Генерико лежал на полу и пытался освободиться от обвившей его липкой зеленой массы.
– Сними блокировку, открой люк! – отчаянно прокричал я.
– Попробую…
Генерико силился встать, но с первого раза ему это не удалось. Неизвестное существо сковало его ноги. Он ухватился за спинку кресла и стал медленно подтягиваться к пульту.
Словно разгадав замысел офицера, существо резко сжалось и попыталось его свалить. Под цепкими пальцами Генерико затрещала обшивка кресла, треснула лицевая панель, но он упорно тянулся к спасительным сенсорным кнопкам. Тем временем останки у стены зашевелились.
– До взрыва корабля осталась одна минута. Всем покинуть ангарные помещения. Даю готовность на отстрел штурманской и спасательных шлюпок первого и второго ангаров. Начинаю отсчет. Пятьдесят, – и, вторя самоликвидатору, в истеричном вое зашлась сирена.
– Быстрее, Генерико… Осторожно, к тебе сзади что-то ползет…
– Вижу, – прохрипел он.
До датчика осталось не больше сантиметра…
– Генерико, дружище, еще немножко…
Он кивнул головой, закусил губу и резко дернулся к кнопкам, но не достал их.
– Сорок два, – холодно произнес самоликвидатор.
Шуршание в глубине отсека с каждой секундой становилось все громче. Чувствуя приближение неизвестного существа, Генерико напрягся и еще раз рванул к кнопкам. Дотянувшись до них, тут же обессилено рухнул вниз.
– Тридцать пять, – донеслось до меня.
Наконец-то люк открылся. Я влетел в штурманскую. Генерико лежал на полу. Его ботинки и защитный комбинезон были обмотаны вязкой зеленой слизью, а над головой на уровне лица завис небольшой черный пульсирующий шар.
– Двадцать девять, – послышалось в каждой клетке моего тела.
Увидев меня, шар резко сжался и выдавил из себя струю бурой жидкости, от контакта с которой защитный слой биоскафандра тут же потемнел. Я выстрелил. Существо лопнуло, забрызгав пол фиолетовой пеной.
– Двадцать, – как приговор, ударило по моему сознанию.
…Первые три секунды из оставшихся десяти я очищал от налипшей слизи приемник, и только потом, уже фактически готовый попрощаться со всем, я наконец-то нажал на пуск.
